В зале воцарилось долгое невесёлое молчание. Все прекрасно понимали, о чём идёт речь…
– Но разве мы не можем наложить заклятие? – осторожно предложил Инфелиго. – Настоящее могучее заклятие, как в добрые старые времена. По крайней мере, мы могли бы…
– Не выйдет, – возразил Симионт. – Накопившаяся ненависть кипит, она слишком горяча даже для нас. Мы можем ею питаться, но не можем остудить. Проклятие, отличный был выстрел, браток! – раздражённо бросил он Ауэркану.
Хранитель русских немедленно перешёл в контратаку.
– Не изволите ли заткнуться, почтенный Симионт, – отрезал он. – Хватит! Я уже вволю наслушался ваших шуточек. Между прочим, эта ваша Лоусон, эта американская сучка, с которой вы все так носитесь, есть не что иное, как подстилка для головорезов из корпуса «Одиссей»! И скажет она то, что потребует сказать любезный Пилиардок, передав ей свои распоряжения через одного из тех «мальчиков», которые будут трахать её в казарме «Одиссеев»… А кто, скажи мне, развешивает над Старой Америкой новую противоракетную сеть? И что ты прикажешь в таком случае делать моим ребятам? Естественно, они тоже должны быть готовы ко всему… А кто, кстати, ведёт подготовку ко всеобщей мобилизации? – прищурившись, спросил Ауэркан. – Кто пустил гулять лозунг «Убей русских убийц!»? Кто орёт: «Врезать по ним!»? Что вы молчите, почтенный Пилиардок? Нечего сказать в свое оправдание, как я понимаю.
– Прекратить базар! – рявкнул Аполлион, перепугав всех присутствующих. – Хватит нести чушь! Почтенный Пилиардок, я рекомендую воздержаться от ответа. А вы, почтенный Ауэркан, возьмите свои слова обратно. Мы все осознаём, что сказаны они были в запале и не должны восприниматься всерьёз. Господа, я намерен на корню пресекать любые конфликты и разногласия. Да, у нас возникли серьёзные трудности в связи с российско-американским противостоянием. Но разве это единственная наша проблема? Все мы получили доклады от благородного Мамри и не менее благородного Инфелиго. Хотелось бы знать наверняка, что означает брожение по границам обитаемой мягкокожими части вселенной? Что означает плотная завеса тайны над сообщениями госпожи Лоусон? Это твои американцы умудрились сотворить такой непроницаемый щит?
– Нет, – ухмыльнулся Пилиардок, – у меня нет никаких сомнений, что это чудо техники, разума и магии – дело рук тех, кто находится в ведении моего дражайшего друга, почтенного господина Ауэр…
– Благородный господин Пилиардок! – негромко сказал Аполлион, и в зале тотчас же воцарилась тишина.
Глазами старой совы посмотрел Аполлион на вздрогнувшего от такого взгляда Пилиардока.
– Я… я приношу вам, почтенные коллеги, свои извинения, – пробормотал Хранитель американцев.
– Вот и замечательно, – спокойно заметил Аполлион, заглядывая по очереди в глаза каждому из присутствующих. – А теперь я предлагаю начать всё заново. Почтенный господин Мамри, вам слово.
– Да-да, господа, – прокашлялся Мамри. – Как здесь уже говорилось, я провёл осмотр районов космоса, находящихся далеко за границами самых отдалённых застав и блокпостов мягкокожих. От моих агентов и наблюдателей в Дьявольских Пустошах поступали тревожные сигналы. Я пересёк пространственно-временной континуум, обитаемый гуманоидами, затем по Великому Разлому перебрался в гипопространственную Преисподнюю и проник в другие покорённые секторы…
– Что-то я тебя не понимаю, – вступил в разговор Сирр. – Ты что, собираешься пересказывать нам схему пути, который нам всем и так хорошо известен? Зачем? Может быть, там ты нашёл что-то важное? Тогда выкладывай. Обычно дорога находится под нашим пристальным наблюдением, но мы могли и упустить что-то новое, что заметил ты. Итак?..
– Ничего и никого я там не обнаружил. Ни нового, ни старого. Вообще никого, – холодно, но спокойно ответил Мамри. – Путешествие походило на прогулку по деревенскому кладбищу. Никого и ничего… ничего, кроме дурных вестей. Давным-давно порабощённые создания, которых ты, почтенный Сирр, растираешь в порошок, даже не замечая этого, опасливо шептали мне о диких ордах, которые вторгаются из прежде недоступных, покрытых заклинаниями, но не присоединившихся к нам территорий. Вдоль всех границ заставы мягкокожие ведут бои. Не знаю, сколько в этих слухах правды, но предпочитаю принимать дурные вести на веру. Так больше шансов противостоять неприятностям, не правда ли, господа?
Никто не проронил ни слова. Тогда Мамри продолжил свой доклад:
– Итак, я пересёк Внешнюю и Внутреннюю Преисподние, а также Семь Кругов. В Лимбо и Коците слухи стали более конкретными. Зелёные Орды, покинувшие погасшие светила своего мира и обрушившиеся на них планеты, подняли знамёна войны. Я лично видел пожирателей, летучих разрушителей и каменные тени. Результат этой личной встречи – перед вами, почтенные господа. Я имею в виду мое испорченное одеяние. Я позволю себе утверждать, что всё это означает только одно – войну! Восстание потусторонних существ, если быть совсем точным.
Симионт сжал могучие кулаки.
– Болваны! Безумцы! – прорычал он. – Столько крови, столько смертей – и никаких донаций в Совет!
– Хорошо сказано, почтенный коллега, – присоединился к Симионту Пилиардок.
– Но кто всё это заварил?.. – поспешил перебить его Ауэркан. – И зачем?.. Они же заведомо обречены на поражение!
– Вполне возможно, что они так не считают, – заметил Аполлион, вновь принимаясь протирать очки. – Может быть, они уверены как раз в обратном. Почему? Ну, например, потому, что кто-то сумел убедить их в этом.
– Измена! – прошептал Инфелиго в тишине, а затем, выдержав паузу, рискнул пояснить: – Я имею в виду, что произошла измена и предатель, увы, находится среди нас, сидящих в этом зале!
– Интересно, кому ты осмелишься бросить такое обвинение, почтенный Инфелиго, – поинтересовался Мамри, одновременно на глазах становясь бледнее смерти.
– Спокойствие, господа, прошу вас сохранять спокойствие. – Аполлион даже привстал со своего стула. – Благородный господин Инфелиго, по-моему, здесь нет места обидным словам. Почтенный Мамри преодолел реальную, весьма серьёзную опасность, даже для джентльмена его статуса, силы и ума. Посмотрите на следы на его лице и одежде. Он ведь участвовал в настоящем бою!
– Именно так, – мрачно улыбнулся Мамри. – Сразу могу вас заверить, что меня они не узнали. Я предстал перед ними в образе боевого колдуна-гуманоида. Они бросились в атаку стремительно и без колебаний. Я уничтожил заклинаниями нескольких самых безрассудных и настырных нападавших, а затем изобразил паническое бегство с поля боя. Оставаться там дольше было бы неразумно – у Зелёных Орд отличное чутьё на настоящую магическую силу. Что касается Кипящих Равнин, господа, то они тоже пришли в движение. И мне кажется, что они также обезумели от жажды мести. Не могу не признать, что, кто бы ни стоял за этой заварухой, время он выбрал как нельзя более правильно. Вот это и кажется мне странным, коллеги. Кто, ну кто – во всей Вселенной – мог организовать такой продуманный, такой чётко спланированный заговор? Увы, я вынужден согласиться с уважаемым Инфелиго: предатель находится среди нас – членов Совета Семи. И никакая конспирация теперь не поможет, ибо мы с Инфелиго уже обменялись своей информацией в полном объёме. Каждый из нас двоих знает теперь слишком много… Но вот чего я никак не могу уразуметь, так это того, с какой целью был организован заговор.