В его интонации проскользнули нотки мольбы и глубокого разочарования.
– Извини, но у меня просто куча дел. Создалось много проблем, которые нужно незамедлительно решать. – Лариса отделалась общими фразами.
– Неужели ты всерьез думаешь найти преступника? – насмешливо спросил Сергей.
– Раньше у меня всегда это получалось, – довольно холодно ответила она. Ее неожиданно задел тон Курского.
– Не смею задерживать. – Похоже, Сергей не на шутку обиделся.
– Да ладно тебе, – подошла к нему Лариса, – мы же не последний раз встречаемся.
– Да, кстати, – вспомнил он вдруг, – ты не забыла про ресторан?
– Извини, но сегодня я никак не могу, – хмуро ответила Лариса. – Давай сходим, когда я разберусь с этим делом.
– Ладно, – недовольно пробурчал Сергей и тяжело вздохнул. – Что с тобой поделаешь…
А в душе понял, что упустил момент… С ними, с женщинами, нужно именно так – лови момент. Упустишь – все, можно говорить «чао, бамбино, сорри»… Улетит – не поймаешь! Надо же, глупый телефонный звонок! С ума сойти!
Он так расстроился, что очень сухо простился с Ларисой, стоя у косяка прихожей с кислым видом. А как только за ней закрылась дверь, одним махом выпил бокал вина, налил снова, опять выпил, а потом в бешенстве разбил бокал о пол. Выплеснув свою ярость полового неудачника, Курский устало опустился в кресло и закрыл глаза… Ему необходимо было подумать.
* * *
Зоя Андреевна Скворцова пребывала в очень нервном состоянии. Ей не нравилось ни то, что в клинике постоянно тусуется милиция, ни то, что, кроме этого, еще и шныряет какая-то сыщица. Глупости какие! Она уважала Агату Кристи и вообще любила детективы, но в настоящих сыщиков не верила, особенно в женщин.
«Это не наш склад ума», – любила она повторять свою коронную фразу.
Ей вся эта суета ужасно мешала и раздражала, выводя из привычного равновесия. Тот план, который они продумали с Верой, действовал, и вроде бы неплохо, но вот того результата, который он должен был принести, не было. Это тоже раздражало.
Зоя резко отошла от окна и вызвала к себе Веру. Что-то у них не получалось. Всю жизнь она чего-то ждала: то когда пойдет в школу, то когда ее окончит, то когда поступит в техникум, когда выйдет замуж… Вышла. И что? Потом ждала, когда же ее замужество закончится…
Она была уже далеко не молода, но наконец-то, впервые в жизни, перестала ждать. У нее начало что-то получаться, причем очень неплохо. И отдавать все вот так просто она не собиралась.
* * *
Перед тем как посетить фирму «Марк», Лариса решила еще раз заехать в клинику – она вспомнила про Луценко, еще одно звено, которое, возможно, приведет ее к разгадке тайны. Однако ее подстерегало большое разочарование – прошедшей ночью тяжелобольной Михаил Федорович скончался.
Лариса поняла, что потеряла свидетеля, который мог бы рассказать ей наверняка много интересного. И еще необходимо было выяснить, была ли его смерть естественной.
Она подъехала к офису фирмы «Марк» в скверном настроении. Однако все же взяла себя в руки и продолжила отработку одной из версий. Лариса аккуратно разведывала обстановку, поочередно разговаривая с работниками фирмы. Слава Поляков немного помогал ей с решением этой проблемы. Но в результате три часа были потрачены, по понятиям Ларисы, впустую. Ничего интересного или полезного для себя она не выяснила. И каким образом генеральный директор фирмы мог убить девчонок и за что, все еще не представляла.
Словом, посещение фирмы «Марк» ровным счетом ничего не дало Ларисе. Она решила поехать к себе в ресторан, очень недовольная собой и этим прошедшим для нее практически впустую днем. Во-первых, хотелось просто поесть, а во-вторых, надо заняться хотя бы ненадолго своими прямыми обязанностями.
Прибытию Ларисы в «Чайку» больше всего обрадовался Степаныч. Он не любил долгие отлучки директора, даже несмотря на свой двойной оклад. Он тут же нагрузил Ларису кучей рутинных проблем, и она на время даже забыла про клинику Заварского. Напомнил ей об этом все тот же телефонный звонок.
– Лариса, – она сразу же узнала голос Карташова, – ты не забыла?
– Конечно, нет, – заверила она его, оглядываясь на часы.
Маленькая стрелка остановилась на шести, а большая уже пошла на новый круг.
– К семи я обязательно буду, – твердо сказала она в трубку.
– Вот и отлично. Просто я не имею права тебя вести в архив. Поэтому делать надо все быстро, а главное, вовремя.
– Олег, я все поняла. Я не опаздываю.
– Вот и хорошо, – услышала она вздох облегчения на другом конце провода. – Я жду.
– Угу, – буркнула Лариса. – Я уже выезжаю.
Она привела в порядок бумаги на столе и слегка подправила макияж. Заглянув в зал и кивнув на прощанье Степанычу, она, как обычно, вышла с заднего входа.
В связи с переходом на так называемое «зимнее время» на улице стояла непроглядная тьма. Лариса сделала шаг к своей машине и тут же вздрогнула от ужаса. Где-то в области шеи она почувствовала что-то твердое и холодное. Она хотела повернуть голову, но сразу услышала приглушенную угрозу.
– Будешь хорошо себя вести – тебя никто не тронет. Сейчас мы тихо и спокойно пойдем, куда я скажу. – Незнакомец ткнул Ларису в бок.
Лариса в корне была не согласна с его предложением и собралась закричать.
– Ну, извини, – сказал незнакомец.
Похоже, он понял ее намерения. Потому что она тут же почувствовала сладковатый запах и через секунду все поплыло перед ее глазами. Последнее, что она помнила, – это полет в бесконечность…
…Очнулась Лариса от какого-то толчка. Она открыла глаза и увидела над собой белый потолок. Ее снова встряхнуло и какое-то время не переставало трясти. Рот был залеплен пластырем.
«Черт, – выругалась она про себя, – что все это значит?»
Она хотела повернуть голову и хоть что-то увидеть, но это у нее не получилось. В носу противно зачесалось, и Лариса попыталась поднять руку, но без особого успеха.
«Так, похоже, меня привязали. Хорошенькая ситуация!» Она пыталась хотя бы мысленно сохранять хладнокровие.
Осмотревшись вокруг, Лариса пришла к выводу, что находится, судя по обстановке, в машине «Скорой помощи». Она вспомнила холод стали у себя на шее и поежилась. Что и говорить, очень неприятное ощущение.
Руки начинали затекать, а машину снова затрясло. Ларисе было настолько неудобно, что она даже не чувствовала страха. Все свои силы она направила на то, чтобы хоть немного освободиться.
– Лежи харашо. Понятно, да? – услышала она откуда-то сверху голос с явным кавказским акцентом. – Будешь малчать – сниму пластырь.
Лариса изо всех сил закивала. Что-то темное склонилось над ней и с силой дернуло полоску со рта. От боли она вскрикнула, но тут же замолчала, боясь, что эта ужасная полоска займет прежнее место.