– А что, движок-то он уже изобрел? – неожиданно спросил меня майор совсем человеческим голосом, но тут же, видимо, одумался и продолжал орать в обычной своей манере:
– Я же тебе как нормальной девке говорю открытым текстом: не лезь ты, не лезь! Не понимаешь! Я тебе говорю русским языком: два парня, перспективные, в юридическом институте МВД учатся заочно. Неженатые! Герои, можно сказать. Опять не понимаешь? Что тебе еще нужно?! На цепь, что ли, тебя посадить? Так я посажу, не сомневайся! А ты вот лучше бы с ребятами познакомилась, они же все равно будут пасти тебя все время, так ты не будь лоховкой, твою мать, извини за выражение! Хоть в кино с ними сходи или еще куда: глядишь – и вся дурь выйдет! А работает пусть этот ваш старый еврей Кряжимский, все равно у него в жизни одна радость осталась: мышкой щелкать да по коврику ее гонять, вот пусть и щелкает!
Я почувствовала, что краснею до корней волос.
В это время в редакции зазвонил телефон. Я обернулась и увидела, как Ромка выскочил из кабинета. Маринка раскрыв рот, слушала, что доносится из телефонной трубки. И Сергей Иванович, за которого я боялась, что он обидится, сидел и улыбался так, словно майор Здоренко только что сказал про него что-то очень хорошее.
Хотя в том, что он еврей, тоже ничего плохого нет, но насчет мышки, мне кажется, майор погорячился. Я помню, что Сергей Иванович еще и марки собирает.
– Короче, Бойкова! – рявкнул майор Здоренко. – Чтоб никакой самодеятельности! Забудь об этом деле, не твоя это уже компетенция, не твоя! А будешь соваться – не обижайся: посажу на трое суток. О! Точно! – радостно, словно осененный великолепной идеей, заржал майор. – Зато потом классный репортаж сделаешь!
Ромка появился в кабинете и поманил Маринку. Он ей что-то пошептал, и Маринка, кивнув ему, показала Ромке на стул, а сама вышла.
Разговор с майором Здоренко закончился так же неожиданно, как и начался. Выкрикнув напоследок какую-то глупость насчет отсутствия у меня личной жизни, майор так сильно швырнул трубку своего телефона, что, наверное, она у него как минимум треснула. Я аккуратно положила свою и сказала Сергею Ивановичу:
– Извините, пожалуйста, этого майора, но вы с ним хорошо знакомы. Колорит-с!
– Да бросьте, пожалуйста, Оленька, я не считаю, что он так уж совсем не прав. Мне, действительно, очень интересно работать на компьютере, ну а вам с Мариночкой и в самом деле почему бы не познакомиться с этими молодыми людьми?
– Ну-ну, – проворчала я, возвращаясь к столу и садясь на свой стул, – один дяденька когда-то сказал по такому же случаю: «И ты, Брут…»
– Это был Цезарь! – влез Ромка.
– Пять с плюсом! – похвалила я нашего специалиста по истории. – А куда ушла Маринка?
Ромка уже открыл было рот для доклада, но тут Марина вернулась в кабинет.
– Я уже здесь, – сказала она, – меня к телефону пригласили.
– Да, – сказал Ромка, – там…
– Там не было ничего интересного ни для кого, кроме меня, – подчеркнуто сурово сказала Маринка и села на свой стул. – Ну, что там наш сладкоголосый соловей? Чирикал, как резаный?
– Ты про майора, что ли? – уточнила я. – Ну, в общем, все то же… да вы все слышали. Запрещает нам куда бы то ни было соваться. Обещает наказать.
– Да пошел он! – неожиданно грубо выпалила Маринка. – Его послушать, так вообще получается, никуда идти не нужно. Просто на улице можно случайно встретить ту же Лену, а он потом скажет, что мы нарочно пришли на это место. А омоновцев этих пусть себе оставляет. Мне они не понравились. А тебе, Оль?
– А я их как-то не разглядела, – призналась я.
– Да? Ну так я тебе расскажу! – пообещала Маринка и тут же собралась посвятить меня в свои наблюдения, но я махнула рукой.
– Не нужно. Давайте лучше обсудим мое предложение насчет слежки за домом Кислицына.
– А как же, пардон, ваш хвост? – спросил Сергей Иванович.
– Оторваться от него, – спокойно ответила я, – думаете, сложное искусство?
– А вы думаете, это просто? Ребята не любители, они учились таким делам.
– Подумаешь, а я читала, как это делается! – влезла в разговор Маринка.
– А я в кино видел! – вставил Ромка.
– Так, все, спокойно, – я махнула руками, призывая к тишине. – Самое глупое было бы довести до абсурда нормальную идею. Значит, решаем следующим образом: отрываемся от хвоста и следим за домом Кислицына, а там видно будет. Но для начала сбрасываем хвост.
– Это-то понятно, но как сотворить сие на практике? – спросил Сергей Иванович.
– Вот сейчас и обсудим подробности.
Мы выпили еще по чашке кофе, потом еще по одной, и план действий был составлен. Он включал в себя несколько этапов, и первый из них начался сразу, как только закончился рабочий день.
Мы вышли из редакции все вместе и погрузились в мою машину. Сложный, только что составленный план по отрыву от хвоста по сути был прост и, как нам показалось, действенен. Сложность мы в него привнесли под влиянием Маринки: ей обязательно нужно было, чтобы как в кино. Или как в книжках, что, впрочем, почти одно и то же, только вид сбоку.
Проехав до дома Сергея Ивановича, мы высадили его, потом высадили Ромку, а затем дали возможность нашим двум неженатым омоновцам прочувствовать всю изощренную подлость характера журналистов.
Подъехав к огромному зданию Детского мира и картинно попрощавшись с Виктором – в этом деле, как мне показалось, особенно поусердствовала Маринка, – мы зашли в магазин, а Виктор, дав по газам, уехал.
Так сработала первая часть нашего плана – как первая ступень ракеты-носителя. Я не понимала, зачем все это нужно, но Маринка нажимала на то, что над ней издевались, так пусть сейчас понервничают.
Поднимаясь по эскалатору Детского мира на второй этаж, мы с Маринкой так явственно представили себе растерянные рожи двух «перспективных», как их назвал Здоренко, что не удержались от смеха. Насмеявшись вдоволь, пошли по длинным рядам торгового зала, петляя по его поворотам и постоянно оглядываясь.
Преследователей видно не было.
Попутно сделав несколько мелких покупок, потому что без этого – никак, мы остановились, чтобы перевести дух.
– Ну, вот все и получилось! – объявила Маринка.
– Не говори «гоп»! Нам не нужно, чтобы они сейчас шарахнулись отсюда к моему дому, например, – сказала я.
– Да, это было бы некстати, – согласилась Маринка.
Мы снова прошлись по второму этажу, поднялись на третий. Тут нам против нашей воли пришлось задержаться: как нарочно, отделы на третьем этаже были самые интересные – от косметических до бельевых.
Потратив на изучение ассортимента еще часик, мы с Маринкой, нагруженные легкими, но большими свертками, направились к выходу. И около эскалатора едва не столкнулись нос к носу с одним из наших омоновцев. Увидев нас, он сперва вытаращил глаза, потом отвернулся и сделал вид, что мы ему совсем неинтересны.