Клинт пристально смотрел на нее, пытаясь уловить хоть какую-нибудь реакцию на свое полупризнание.
Но Тара и бровью не повела, лишь махнула рукой в сторону двери:
— Дай мне пару минут.
Клинт послушно пошел к дверям. Он и сам не мог сказать, обрадовала его такая реакция на его шальное слово или разочаровала.
Снег, в точности такой, как на рождественских открытках, падал на дорожки парка. Но Тара не чувствовала его мягких, влажных прикосновений. Они сидела, прижавшись к Клинту, на самом верху смотровой вышки и любовалась красотой первого настоящего снегопада.
В ней переплетались странные, но удивительно прекрасные ощущения. Теплота мужского плеча. Запах снега и земли. Желание дотронуться до не защищенной перчаткой руки Клинта.
Много лет назад этот парк приютил юную парочку, скрыв в своей тени их первый поцелуй. Сегодня вечером они вернулись.
Но для чего?
Тара решила: что бы ни предложил ей Клинт, она поступит так, как велит ей сердце, без раздумий и вечного самоконтроля. И ни о чем не станет жалеть впоследствии. Рано или поздно весь этот детективный роман с Джейн закончится, и Тара вернется к своей нормальной жизни. Но до тех пор она свободна.
Теперь от Клинта зависит, примет ли он мой нежданный дар или нет.
— В последний раз я был здесь летом, — сказал Клинт, подставляя лицо огромным снежинкам.
— Я помню, — улыбнулась Тара, теснее прижимаясь к нему. — Ты так и не забредал сюда с тех пор?
— Нет. А ты?
Девушка покачала головой.
— Но я все время мечтала прийти сюда с семьей… Когда она у меня будет.
— Понимаю.
— У тебя тоже были такие фантазии? — спросила Тара и тут же прикусила язык. Она отдала бы все на свете, чтобы вернуть обратно неосторожные слова. Почему она всегда говорит, не подумав? — Прости, Клинт. Я…
— Неважно.
— Это было ужасно неделикатно с моей стороны.
— Забудь.
Ей до боли хотелось выпросить прощение, успокоить, утешить его в его потере.
С того самого дня, как Техасский клуб привез Джейн в городскую больницу и Тара впервые со школы снова увидела Клинта, она постоянно ощущала темное облако скорби, окружавшее его. Он глубоко спрятал свою тоску, но Тара чувствовала ее каждой клеточкой своего тела.
Разумеется, она не позволила себе ни одного вопроса или совета. Прежде она убеждала себя — прошлое Клинта не ее дело, он наверняка сам знает, как справиться со своей депрессией, и вряд ли хочет, чтобы к нему лезли с утешениями.
Но теперь, когда они провели несколько недель бок о бок, она уже не была настолько уверена, что дела Клинта ее не касаются.
— Знаешь, — сказала Тара, — на самом деле, еще один раз я все-таки приходила сюда. Почти.
Клинт бросил на нее быстрый взгляд.
— Правда?
— Да.
— И?
— С другим парнем.
Теперь Клинт прямо-таки впился в нее глазами.
— Я думал, это только наше место.
— Так и есть, — тихо согласилась Тара.
— Тогда как же вы могли, сестра Робертс?
Ее смех растворился в снежной тишине.
— Я же сказала «почти».
— Ааа… — Клинт все еще хмурился. — Так кто это был?
— Ронни Пембертон. Парень из колледжа.
— Что-то серьезное?
Тара вздохнула, вспомнив тщеславного красавца и его неутолимую потребность в женском внимании.
— Мне казалось, да.
— А ему?
— Он просто развлекался.
— Идиот.
— Просто мы оба были совсем детьми.
— Даже ребенок должен был понять, какая удивительная девушка ему досталась.
— Ты это серьезно?
Тяжело вздохнув, Клинт взял Тару за плечи и повернул к себе.
— Да. Я серьезно.
Тара изо всех сил старалась не выдать своих чувств, но, когда Клинт был так близко, она совсем не владела собой.
— Тогда мне очень жаль, что тебя не оказалось рядом.
— Почему? — спросил он сдавленно.
Тара задрожала, но не от холода, а от того, что Клинт стал тихо гладить ее плечи.
— Ты мог дать Ронни хороший совет.
— Я скорее дал бы ему хорошую затрещину.
Его ладонь скользила по ключице, по шее, пока пальцы не зарылись в волосы.
— У него был черный пояс. — Губы Тары едва шевелились под его пристальным взглядом.
— И все равно он идиот, — прошептал Клинт и поцеловал ее.
Глаза Тары закрылись, сердце поплыло вверх, как воздушный шарик. Ей казалось, она рождена именно для этих губ, этих прикосновений.
Наслаждение мягкими вспышками охватывало все ее тело. Теплые волны от губ прокатились по груди, по животу, где жар становился просто нестерпимым.
Когда Клинт оторвался от ее рта, Тара застонала от внезапной тоски. Она уже не могла ни секунды провести без его поцелуев. Тара гладила Клинта руками по лицу, сплеталась с ним языком, покусывала губы.
— Все как тогда, — прошептала Тара.
— Нет. — Клинт отстранился ровно настолько, чтобы заглянуть ей в глаза. — Все совсем по-другому!
Теперь их поцелуи прерывались только улыбками и тихим смехом.
Краем глаза Тара заметила, как внизу прошла семья: папа, мама и двое детей любовались снегопадом.
— Как же хорошо!
Клинт отправил в рот еще кусочек артишока и потянулся к бокалу.
— Что именно?
Тара посмотрела на него поверх обеденного стола и улыбнулась.
— Ты готовил завтрак, я — ужин.
— Да. Правда. Это очень хорошо.
Тара кивнула, отпив своего «мерло».
— Кстати, очень вкусно, — добавил Клинт.
— Спасибо.
Ужин оказался поздним — дело шло к полуночи, но оба они, казалось, этого не замечали. Для Клинта домашняя еда, приготовленная женщиной, да еще и женщиной, которая ему так нравилась, была редкостью. И пусть с неохотой, но он признавал, что не хочет, чтобы этот вечер заканчивался.
— О чем ты думаешь?
— Пытаюсь вспомнить, когда я последний раз ел домашнюю еду.
— Заходи почаще, не придется вспоминать.
Клинт кинул на нее быстрый взгляд.
— Приглашаешь?
— Да, конечно, — так же быстро ответила Тара и закашлялась. — Я хорошо готовлю. И не люблю есть в одиночестве.