А даже если бы и видели, то что с того?
Никто из этих надменных золотоглазых красавцев не проходил через то, через что прошел он, не варился заживо в бездонном котле астрала, не жил отшельником в дикой холодной Сиверии…
И это если даже не брать в расчет события последнего времени!
– Понимаю, – сказал Тронд.
Смотрел он твердо и осмысленно, говорил четко, и мохнатые лапы его не дрожали. Какой ценой это давалось гибберлингу, впервые в жизни оставшемуся в одиночестве, неизвестно, но он выглядел собранным и готовым ко всему.
Ну и отлично, главное, чтобы в нужный момент не подвел.
В Расине сомнений нет вообще никаких – этот, хоть и человек, хоть и уроженец ненавистного Хадагана, показал, что не боится никого, а когда доходит до схватки, стоит пятерых.
Головешка без сомнений доверил бы ему спину.
И это одному из тех, с кем много лет сражался, кого ненавидел всей душой!
Оставался Эрэм, не ставший менее подозрительным даже после того, как вчера они бились плечом к плечу…
Посреди схватки, когда исход еще не определился, Зэм сотворил некое заклинание, очень странное, и мало похожее на боевое, но разобрать, что это такое, эльф не смог, поскольку был очень занят. Через какое-то время эти чары оказались повторены, но Головешка вновь прохлопал ушами.
– Что, завтракаете? – спросил как по заказу появившийся из джунглей Эрэм. – Заканчивайте быстрее, ведь у меня для вас хорошие новости.
– Это какие? – спросил Головешка, еще и не приступавший к трапезе.
– То, заклинание, что мешало нам войти в пирамиду, более не существует, – восставший проговорил это торжественно, будто его слушали не трое усталых воинов, а многотысячная толпа.
Расин недоуменно хмыкнул.
– Ты мне не веришь? – Эрэм, несмотря на помятую металлическую физиономию, рваную и грязную хламиду, выглядел в этот момент величественно, почти грозно. – Хочешь, проверь сам?
Но к пирамиде отправились лишь после того, как покончили с завтраком.
И едва вышли на прогалину, окружавшую древнее строение, как Головешка почуял, что здесь кое-что изменилось. Даже безликие стражи взирали на мир немного по иному, а в том проеме, что вел внутрь, не колыхалась более вязкая, непроницаемая для взгляда мага тьма.
Обычный мрак, и не более.
Расин подобрал нож, валявшийся у стены вот уже второй день, и никто на него не набросился.
– Чисто, – с некоторым удивлением сказал хадаганец, вытаскивая из-за пояса срубленный по дороге факел.
– Я же говорил, – будь у Эрэма нормальное лицо, оно в этот момент отразило бы оскорбленное достоинство.
Кремень ударил о кресало, полетели искры, и факел вспыхнул дрожащим желтым огнем. Свет упал на стены, покрытые точно такими же значками, как и наружные, разве что более крупными.
Проход вел прямо, пол выглядел гладким и монолитным, и все же Головешке не хотелось туда идти.
– Ну что же, настал час исполнить то, ради чего мы и прибыли в эти дикие земли? – пафосно возгласил Эрэм. – Идем же внутрь, откроем путь к лежащим там древним тайнам.
– Э, нет… – сказал Расин. – Я бы не стал спешить.
– Но почему? – восставший резко повернулся, взметнулись полы его одеяния, хлестнули по голенищам тяжелых сапог. – Остался, может быть, один, последний, шаг! Разве мы допустим, чтобы наши товарищи погибли зря?
– Прежде всего, мы не допустим собственной гибели, – Головешка покачал головой. – Впереди, я чувствую, нас ждет еще не одна опасность. – Он и вправду ощущал, что внутри, словно крысы во мраке, таятся заклинания, не менее опасные и сложные, чем те, с которыми они уже столкнулись; и не сказать, чтобы справились, те отчего-то исчезли сами. – А лезть к ним в пасть, оставив в тылу непознанного врага, очень неблагоразумно.
– Но кто сказал, что это враги? – воскликнул Эрэм.
– Так это что, друзья натравили на нас демона и тех муравьев?
– Это могло произойти случайно! Мы не можем быть уверены, что вход останется открытым сколь-нибудь долгое время, может вернуться и тот вихрь, и эта темная напасть! – восставший говорил убежденно, чувствовалось, что он и сам верил собственным речам. – Если мы упустим шанс, то кто знает, подарит ли нам судьба новый?
Но все же ощущалась за этой вроде бы искренней убежденностью нотка расчетливости, словно Эрэму было позарез нужно как можно быстрее загнать спутников внутрь пирамиды.
Или Головешке это только казалось?
– Предлагаю такой вариант, – сказал он. – Мы вдвоем идем на разведку, прямо сейчас, а Расин и Тронд остаются здесь, прикрывают нам тыл, и лучше делают это не тут, у входа, а где-нибудь в джунглях, где их не так просто заметить… Если мы натыкаемся на какое-нибудь препятствие, которое не можем одолеть с ходу, то тут же возвращаемся.
– Но это же… – начал Зэм.
– Я согласен, – перебил его хадаганец, а Тронд кивнул.
Головешка почти увидел, как исказилось от досады спрятанное за маской из металла лицо.
– Хорошо, – выдавил Эрэм. – Я вынужден подчиниться мнению большинства.
Расин подмигнул эльфу и зашагал прочь, через мгновение он исчез в зарослях на краю прогалины. Тронд, двинувшийся в другом направлении, отстал от человека на несколько мгновений.
– Пошли, – сказал Головешка, поднимая факел повыше.
Не то чтобы он сильно нуждался в обычном свете, но с ним все равно как-то спокойнее.
Шаги глухо отдавались в узком, больше похожем на щель проходе, мимо проплывали испещренные значками каменные плиты, столь тесно подогнанные друг к другу, что в щель не пролезло бы и лезвие бритвы. Потолок нависал над самой головой, на удивление бугристый, и такой же черный, будто закопченный, как и голая земля вокруг пирамиды.
Первая развилка встретилась им метров через пятнадцать.
– Куда идем? – спросил Головешка. – Или разделимся?
– Не думаю, что это будет разумно, – проговорил Эрэм. – Давай сначала… направо.
Ожидавшее их впереди заклинание дало о себе знать буквально шага через три. Подул холодный ветер, полный запаха луговых трав, ушей коснулось успокаивающее журчание воды, пение птиц…
Головешку потянуло лечь прямо тут, подложить руку под голову, и спать, спать…
Вовремя отшатнулся назад, да еще и потянул за собой начавшего качаться Эрэма. Отступил на несколько шагов, и наваждение исчезло, остался лишь гаснущий во тьме контур заклинания, отчасти похожего на то, на которое наткнулись Расин с гибберлингом.
Что, и тут поработали восставшие?
Если это они поставили тут ловушку, то на кого?
Боевой маг по прозвищу Головешка – не та цель, ради которой стоит затевать нечто столь масштабное.