Понемногу ей начинало нравиться происходящее. Однажды она поняла, что очень взволнованна и с нетерпением ждет родов. Перед ней раскрывалось новое измерение жизни, и она не могла не радоваться этому, несмотря на все проблемы.
Это случилось на день раньше, чем она предполагала. Стоял конец февраля, было жарко и сухо. День клонился к вечеру. Сегодня она взяла выходной и целый день провела на пляже, наблюдая за чайками и любителями серфинга. Уже подходя к дому, она заметила, что кто-то стоит у двери. Приглядевшись, поняла, что это Лаклан.
Сердце странно подскочило в груди: она не ожидала его раньше завтрашнего дня. С трудом она заставила себя успокоиться и как ни в чем не бывало направиться к нему.
Несколько первых мгновений они просто стояли, внимательно приглядываясь друг к другу.
Он показался ей очень усталым. И это понятно – после четырнадцатичасового перелета из Сан-Франциско человек вряд ли может выглядеть иначе. Одет он был в свои вечные джинсы, тельняшку и в просторный твидовый пиджак. Но даже в этой простой одежде, смертельно усталый, он не мог не волновать ее.
Интересно, заметил он что-нибудь? У Клэр перехватило дыхание, когда его серые глаза заскользили по ее телу, словно ощупывая, – замечая каждую деталь ее туалета – от белой изящной шляпки до легких сандалий. Заметил ли он, что она носит теперь блузки навыпуск?
– Ты выглядишь просто замечательно, Клэр!
– Спасибо. – Она слегка покраснела. – Я никак не ожидала, что ты приедешь сегодня.
– А я не ожидал, что ты станешь прогульщицей. Я позвонил тебе в офис, а мне говорят, что тебя не будет до понедельника. Только не говори мне, что ты целый день провела на пляже!
– Ну, в общем, да.
– Но почему? Никогда прежде с тобой такого не случалось.
– Идем, я сделаю тебе чай и все расскажу, – предложила она.
Он взял ее за руку.
– Есть кое-что поважнее чая, но ты права – давай зайдем в дом.
В квартире было прохладно. Он сразу снял свой пиджак и бросил его на стул. Потом помог ей развязать тесемки ее шляпки и тут же заключил ее в объятия без всяких предисловий.
– Теплая, подобно согретому солнцем персику, но чуточку соленая, – поддразнил он ее, осыпая лицо поцелуями. – Что бы ни стояло за этим, мне это нравится. Клэр, знаешь, как долго я мечтал о том, чтобы заняться с тобой любовью? Двадцать три дня, четыре часа и шесть минут.
Она не смогла сдержать внезапный приступ смеха.
– Держу пари, ты только что выдумал эти числа!
Он лукаво посмотрел на нее.
– Неправда! Только часы и минуты, которые постоянно бегут вперед, чем ужасно осложняют мне жизнь, – со значением добавил он и дотронулся до верхней пуговицы ее блузки. – Можно?
Она напряглась и закусила губу.
Он почувствовал это и прищурился.
– Так, – медленно сказал он. – Похоже, что-то изменилось. Ты лучше скажи мне, Клэр. У тебя появился новый мужчина? Кто-то успел очаровать тебя и завладеть твоим сердцем, пока меня не было?
Она рассердилась и удивилась одновременно.
– Нет, – произнесла она с достоинством оскорбленной невинности. – Что ты обо мне думаешь?
– Ты изменилась, – задумчиво произнес он. – Для меня ты всегда была очень красивой, но теперь ты – как распустившаяся роза. И ты устраиваешь себе долгие выходные, лежишь на пляже. С тобой что-то происходит, Клэр. К тебе пришла большая любовь? Это, конечно, должно быть что-то очень значительное, потому что мне никогда не удавалось сделать что-либо подобное.
Она грустно улыбнулась.
– Знаешь, в каком-то смысле это все из-за тебя.
Она помолчала немного, собираясь с силами.
Потом просто сказала:
– Лаклан, я беременна.
Клэр увидела, как он шокирован. Закрыв глаза, она отвернулась, но тут же почувствовала на плече его руку.
– Подожди. Сколько?
– Три месяца.
– И ты три месяца скрывала это от меня?! Но почему?
– Я сама не знала до прошлого месяца, – прошептала она.
– Не может быть!
– Как ты помнишь, я принимала таблетки…
– Да, я прекрасно помню, как мы с тобой обсуждали вопросы контрацепции и ты сказала, что возьмешь все на себя.
– Послушай, я прекрасно понимаю, что для тебя это очень неприятный сюрприз…
– Я этого не говорил.
– Пожалуйста, не перебивай меня!
Он насмешливо посмотрел на нее и отпустил ее плечо. Глубоко вздохнув, она попыталась взять себя в руки. Взгляд ее скользнул по комнате – по светло-серым обоям, розовым занавескам, мебели орехового дерева, – и она наконец сказала как можно более бесстрастно:
– Это моя вина. Я могла бы узнать обо всем в срок, но у меня просто не было времени остановиться и подумать немного. Я думала, что это все не так уж серьезно и не стоит того, чтобы обращать на это внимание. Потом мой цикл окончательно пропал, но у меня не было никаких других симптомов…
– И ты работала за десятерых, и у тебя опять не было времени остановиться и подумать, – сухо продолжил он.
– Лаклан, тебе не стоит об этом волноваться, я полностью ответственна за происходящее.
Он мрачно посмотрел на нее.
– По-моему, ты забываешь одну существенную деталь. Это ведь и мой ребенок.
– Я…
Но он хмуро продолжил:
– Конечно, теперь все встает на свои места. Неудивительно, что ты внезапно стала такой странной. Но почему ты не сказала мне сразу, как только узнала? Прежде, чем я уехал?
– Я была озадачена и сбита с толку. Мне надо было подумать. Я знала, что это изменит наши отношения…
– Ты даже не представляешь себе, насколько ты права, – внезапно улыбнулся он. – Чем скорее мы поженимся, Клэр, тем лучше. Этот ребенок и так оставался без отца в течение целых трех месяцев.
Она закрыла лицо руками и села.
– Лаклан, мы не можем просто так пожениться. Ты сам говорил три недели назад, что лучше оставить все как есть.
– Клэр, разве тебе не кажется, что это немного несправедливо по отношению ко мне? То, что я сказал тогда, я сказал, потому что не знал, что происходит.
– Это не меняет дела. Никто из нас даже не думал о том, чтобы пожениться и завести детей…
– Ты не думала, потому что целиком и полностью была занята своей карьерой.
– А ты?
– До сих пор не думал, если тебе это важно. Но обстоятельства меняют дело. Я не из тех, кто бросает женщину с ребенком.
Она слегка покраснела.