Мой взгляд скользнул по Пинне, и вся эта театральная мишура поблекла и облетела. Теперь я испытывала желание смеяться. Величественная поза леди Макбет не вязалась с мазохизмом Вероники. И в том, что кто-то опередил ее с отмщением, была скрыта холодная издевка, присущая любой карикатуре. Я отвела от Пинны взгляд, еле сдержала ироничную усмешку и обратилась к ним обоим:
— А теперь я должна сделать несколько звонков. Ты не возражаешь, — снова взглянула я на притихшего Пинну, — если я воспользуюсь твоим телефоном?
Я позвонила в милицию и вызвала наряд. Второй звонок был Степану Федоровичу Дюкину.
— Да, — снял он трубку.
— Оказалось, что вы были правы, Степан Федорович, — сказала я, — ваша невестка не убивала Альберта. Отчет вы получите завтра утром.