— Ладно, ковбой, говори. — Она старалась, чтобы голос ее не дрожал. — Что у тебя на уме?

Уголок его рта дрогнул, и она поняла, что он сдерживает улыбку. Он приблизил свое лицо вплотную к ее лицу. От него пахло мужчиной, пряностями, пивом и желанием.

— Твоя идея заключается в том, чтобы заставить мужчин хотеть тебя, так? — спросил он сладким, как сироп, голосом.

Она снова решила, что лучше все отрицать, и снова отказалась от этой мысли. Нет, лучше брать быка за рога. Она подняла бровь и облизнула губы, с удовольствием наблюдая за его реакцией по глазам.

— А как насчет тебя? — Она понизила голос: — Ты хочешь меня? — Она собиралась только поддразнить его, но сразу пожалела о сказанном. По огню, который зажегся в его глазах, она поняла ответ. — Не отвечай, — сказала она, идя на попятный. — Просто сообщи мне свой собственный план.

У него на лице появилась улыбка кота, проглотившего канарейку.

Где-то поблизости ухнула сова, и олень вышел из-за деревьев. Очевидно, все птицы и животные в округе были, как и Рейчел, заинтригованы тем, что скажет Гарретт.

— Ты хочешь, чтобы он страстно желал тебя, ревновал, просто исходил слюной при каждом взгляде на тебя. Так? — Это звучало довольно жалко в изложении Гарретта, но он более или менее разгадал ее план. Она кивнула. — Тогда что может сильнее заставить его и Дерека Букера… — Рейчел ахнула. Она не представляла, что он так много понял, — сходить с ума от страсти, чем постоянная нежная близость с другим мужчиной?

Ее губы искривились.

— То есть с тобой.

— Ты правильно поняла, дорогая.

— И насколько нежная?

— Очень нежная, — сказал он, и у Рейчел все внутри перевернулось.

Она высвободила свою руку, боясь, что, если будет продолжать касаться Гарретта, не сможет остановиться.

Его план мог сработать. Та девчушка в юбчонке предлагала почти то же самое. Ну, разве что она советовала Рейчел флиртовать с кем-то другим, дабы Гарретт распалился, забеспокоился и понял, как сильно ему нужна Рейчел, и они будут счастливо жить до конца своих дней.

Каким бы привлекательным ни казался этот сценарий, Рейчел была достаточно прагматична, чтобы помнить: счастливая жизнь с Гарреттом не входит в ее план. И к лучшему. В конце концов, она жила на другом конце континента и не верила ни в какие сказки. Надо достичь намеченной цели, наказать нескольких личных врагов, а потом вернуться в Нью-Йорк и зажить, наконец, по-настоящему. Гарретт оказался просто неожиданным подарком судьбы. Приятным сюрпризом. Как горячая помадка сверху мороженого. Кратковременное наслаждение.

— Ну и как?

Похоже было, что Гарретт действительно хочет ей помочь. И Рейчел должна была признать, что его план выглядел разумным, хотя и странным.

Это будет спектакль. Еще один поворот сюжета в том фарсе, который она уже затеяла. Гарретт будет лишь изображать ее бой-френда. Все будет ненастоящим. Они закончат то, что начали, но это будет всего лишь страсть и секс. Ей стало грустно, но она сказала себе, что благодаря этому ей будет легче держаться от него на расстоянии. Так будет безопаснее.

Гарретт терпеливо ждал ее решения.

Вдруг в ее памяти всплыло что-то сказанное им раньше.

— Джейсон и Дерек. А как же насчет Карла?

Желваки заиграли на его скулах.

— К Карлу это не относится. Он раскаивается, можешь мне поверить. Тебе придется забыть о нем.

— Ты что, с ума сошел? Он — Жертва номер один.

— Нет, этого не будет.

Нахмурившись, Рейчел покусывала нижнюю губу. Может ли она довольствоваться двумя жертвами вместо трех? Конечно. Никаких проблем.

К тому же Карл вел себя нормально в течение всего последнего класса вплоть до выпускного бала. Так что он, вероятно, заслужил право на смягчение приговора. Или, по крайней мере, особой милости, поскольку был братом Гарретта.

Рейчел мысленно закатила глаза. Не Карл был предметом спора, а Гарретт. Если она хотела Гарретта, она должна была отказаться от Карла.

— А если я скажу «нет»? — спросила она на всякий случай.

— Либо ты выберешь меня и забудешь о Карле, либо займешься Карлом, и тогда я уйду.

Не слишком большой выбор.

— Хорошо. Договорились. — Рейчел протянула руку, ожидая, что рукопожатие скрепит их договоренность.

Гарретт только взглянул на ее протянутую руку и нахмурил брови.

— Я еще не сделал одного маленького добавления. — Насторожившись, она убрала руку и наклонила голову в ожидании. — Я хочу тебя.

Она нахмурилась, смутившись.

— Ты так и говорил. Ты хотел, чтобы мы закончили начатое.

— Это не окончание. Это начало. Я хочу, чтобы ты была в моей постели. Все время.

О господи. Облизнув губы, Рейчел заставила себя продохнуть. Она боялась спросить, что он имеет в виду. Боялась, что неправильно поняла его.

— Я не собираюсь просто играть. Поэтому, когда мы будем ставить маленький спектакль для публики, я хочу, чтобы ты делала то, что я говорю. — Он внимательно посмотрел на нее, его голубые глаза видели ее насквозь. — И сейчас тоже. В моей постели и обнаженная.

Его слова проникли ей под кожу и пьянили как прекрасное вино. Его требование удивило и испугало ее. Но и манило. Быть в такой близости к нему, прикасаться снова и снова — и делать это, не чувствуя вины, потому что это была часть их договоренности.

Что ж, это было слишком хорошо, чтобы упустить такой шанс.

Почти хорошо.

Если вдуматься, здесь была и обратная сторона. Если они будут так близки, будут состоять в таких интимных отношениях, Гарретт, безусловно, поймет, что никакая она не Рейчел-обольстительница. Будет ли он продолжать хотеть ее, когда поймет, что самоуверенность — это лишь ее защитная броня, под которой она была все такой же нежной и уязвимой, как и десять лет назад?

Господи, да она была жалкой. На протяжении полутора тысяч миль она убеждала себя в том, что единственная причина ее возвращения — стремление доказать всем, что она изменилась. Действительно изменилась. Как же она собирается убедить в этом весь город, если не в состоянии убедить саму себя?

Гарретт с хитрой улыбкой наблюдал за ней. Потом взял ее за руки и прижал к себе, его губы приникли к ее губам.

Прикосновение его рук жгло ее кожу, жар разливался по всему телу. И тут он отстранился. Рейчел услышала какой-то слабый возглас и поняла, что этот возглас исходил от нее самой.

— Моя комната, моя постель. Немедленно. — Он выдержал паузу, улыбка разлилась по его лицу. — Ну, — наконец спросил он, — так мы договорились?

Глава девятая

— Извини, не получится. — Она улыбнулась. — Я не могу идти в твою комнату.