Девушка затаила дыхание. Она и раньше видела мужчин без одежды. Однажды отца в душе, а потом фотографии в журналах. Но никогда ничего подобного не представляла. Его мужское естество выглядело, как страшное орудие.
Нино лег рядом и начал целовать ее. К этому Кристина уже привыкла. Потом он наклонил голову к ее груди, и она почувствовала, как что-то твердое прикоснулось к ее ноге.
– Возьми его, – попросил он.
Кристина подчинилась, но ее тут же охватило чувство вины.
– Ласкай меня, вот так.
Девушка повторила движение, и Нино застонал. Он издавал какие-то животные звуки, которые вызывали отвращение, но одновременно и возбуждали Кристину. Потом он быстро оттолкнул ее, раздвинул ноги и принялся ласкать языком. Кристина застыла. Она не могла двигаться, да и не хотела. Нино продолжал до тех пор, пока она сама не начала стонать.
– Ты готова?
– Да, – шептала девушка. – Да, да, да…
Нино поднял голову и потянулся за пакетом, лежащим у кровати.
– Нужно предохраняться, – буднично произнес он. – Но мне это не правится. Портит все дело. На следующей неделе я пошлю тебя к врачу, и он поставит спираль.
Кристина подумала, что он, наверное, очень опытен. Ведь Нино – мужчина, значит, так и должно быть.
Он надел презерватив.
– Подними колени, постарайся расслабиться, – сказал он. – Тебе будет немножко больно, но только в первый раз.
Кристина не отрывала от него глаз.
– Я боюсь… – начала она, по Нино не слушал. Он уже лежал сверху и собирался взять ее… Это было больно, но приятно.
– Расслабься, – постоянно повторял он, – постарайся расслабиться. Кристина начала стонать, внутри появилось напряжение, вот-вот готовое прорваться.
– Я люблю тебя, Нино, люблю тебя, – прокричала она. Он молчал. На лбу выступил пот.
Она приближалась к оргазму. Приближалась…
Ощущение оказалось настолько приятным, что Кристина не смогла контролировать себя. Она закинула ноги ему за спину и ногтями впилась в кожу.
– Нино, Нино, Нино… – кричала она.
Потом для нее все кончилось. Кристина чувствовала себя на вершине блаженства.
Но Нино не останавливался. Он закрыл глаза. Рот любовника превратился в тонкую линию.
– Богатая стерва! – крикнул он. – Богатая капиталистическая стерва!
Он упал на нее, застонал, а потом отвернулся к стене.
Кристина лежала без движения и чувствовала себя отлично. Она повернулась и посмотрела на Нино. Потом погладила его по спине, и он повернулся к ней лицом.
– Было так прекрасно, – вздохнула Кристина. – Почему ты не сказал мне, что будет так?
– Обычно происходит по-другому, – ответил Нино. – Ты уверена, что занимаешься этим впервые?
Она хихикнула.
– Конечно, милый. А когда мы опять займемся любовью?
Это случилось шесть недель назад. Так она стала женщиной.
Кристина лежала в теплом бассейне. Нино никогда не признавался ей в любви, но в его чувствах она не сомневалась. Объяснений придется подождать. Она ведь доказала ему свою любовь – рассказала о друзьях родителей, семье Фон Кугац. Кристина нарисовала ему карту дома, обозначила местонахождение сейфа и систему сигнализации. Она также объяснила, когда хозяева уедут на бал. Нино с друзьями без колебаний сделали свое дело. У Фон Кугацев украли драгоценностей на сто тысяч долларов.
Кристина понимала, что Нино прав, и богачи вряд ли заметят потерю.
– Нам нужно много денег, – объяснял Нино. – С их помощью мы сможем купить оружие для террора и заставить богачей прислушаться к нам.
– Да, – соглашалась Кристина, хотя плохо понимала, о чем он говорит.
Нино состоял в какой-то таинственной организации. Он посещал собрания и рассказывал о лидерах своего движения.
Но когда Кристина попыталась расспросить его о подробностях, он заставил ее замолчать.
– Не сейчас, ты еще но готова. Когда придет время, я отведу тебя на наше собрание.
По когда этот день наступит? Об этом Нино не говорил.
– Скоро, – обещал он. – Нам нужно достаточно денег, чтобы начать кампанию. Тогда ты увидишь перемены в городе. И капиталистические свиньи окажутся на коленях.
Кристина согласно кивала. Для нее имел значение только Нино. Пока они вместе, не важно, что происходит.
Хватит думать. Она вылезла из бассейна и побежала в дом. Дверь в спальню родителей была плотно прикрыта.
Если бы они только знали… Кристина вздрогнула при этой мысли. Тогда они запрут ее и никогда не выпустят!
Эвита потянулась и вздохнула. Ничего не поделаешь, ее муж – эгоистичный любовник. Он весело напевает в душе, этот Джордж Марако.
Все были страшно удивлены, когда он сделал Эвите предложение. Многие годы его друзья не принимали ее. Но теперь юность, проведенная в нищете, казалась Эвите кошмаром. Ее жизнь началась в день знакомства с Джорджем.
Она его не разочаровала. Вышла замуж девственницей и никогда не изменяла. Хотя многие ухаживали за ней. Эвита даже получала записки от так называемых друзей Джорджа. Но она всем отказывала и была верна ему. Кроме… От этих воспоминаний Эвита покраснела. Один-единственный промах за восемнадцать лет брака. Краска еще больше залила ее лицо. Один промах…
Три года назад Джордж повез ее в Акапулько на кинофестиваль.
Город наводнили киноактеры, режиссеры и продюсеры. Казалось, Джордж знаком со всеми. Он обожал шум и веселье, Эвита же чувствовала себя неловко. Она разрешила Джорджу ходить на приемы и просмотры, а сама проводила время в отеле у плавательного бассейна.
Именно тогда она подружилась с американской звездой Дорис Эндрюс. Муж Дорис занимался кинобизнесом и отсутствовал весь день. Дорис и Эвита стали близкими подругами, вместе сплетничали, выпивали и бродили по магазинам для туристов.
Эвита не подозревала, что Дорис с отклонениями. Однажды они усталые вернулись из города и в измождении свалились на кровать в люксе Дорис. Они лежали рядом и смеялись. Дорис сняла розовое платье, но это показалось естественным. Выло страшно жарко, и Эвита тоже разделась.
Почти нагие женщины валялись на постели.
– Какая у тебя красивая грудь, – сказала Дорис. Она наклонилась к Эвите, дотронулась до нее и пробормотала. – Такая большая и такая твердая.
Эвита улыбнулась. У нее действительно красивая грудь, предмет особой гордости.
– Жаль, что у меня не такая, – сокрушалась Дорис, прикрывая мальчишескую грудь. – А как ты думаешь?
Эвита вообще об этом не думала. Но вежливости ради посмотрела на Дорис и тут же заметила ее торчащие соски. Странно, но и сама Эвита чувствовала сладостную истому. И когда Дорис, начала гладить и ласкать ее, это показалось Эвите вполне естественным.