— Что?
— Ничего. — У Элейн дрожал голос. — Становлюсь похожей на Росса. — Она вздохнула. — Давай еще выпьем.
— Думаю, не стоит, — с неодобрением заметила Мэрли. — Сегодня у меня еще класс балета.
— Дерьмо! — запальчиво воскликнула Элейн. — В этом городе одно дерьмо.
Ровно без пяти четыре Росс Конти велел Заку Шефферу позвонить Оливеру Истерну и принять его условия — любые.
— Если мы позволим сбить цену, через сутки весь город будет знать об этом. А чтобы потом снова ее поднять, придется лезть вон из кожи. — Зак понизил голос. — Знаешь, Росс, актер — как проститутка. Она и за пятерку трахается, и за полсотни. Понимаешь, что я хочу сказать?
— Я хочу этот фильм, Зак. И я проститутка, которая все сделает, чтобы его получить. Звони Оливеру. Сейчас же.
Доктор позвонил Леону рано утром, когда тот еще спал.
— Я подумал, нет ли у вас желания заскочить повидаться со мной. — Старик говорил так, будто живет по соседству. — Тут у меня история болезни Эндрюса, интересная штука.
— Я не могу, — с сожалением ответил Леон, потихоньку отодвигаясь от неподвижно лежавшей Милли. — Можете подождать минутку?
Он торопливо пошел с телефоном в руках в ванную и закрыл дверь. Сел на крышку унитаза и стал слушать. И вправду интересная штука. Стоило доктору найти медицинскую карту, и его память, кажется, полностью восстановилась.
— Уиллис Эндрюс был тихим человечком, — вспоминал он. — Сначала пришел ко мне на прием из-за мигрени. Только это была не мигрень, а его жена. Половые расстройства. Это обнаружилось, только когда он в третий или четвертый раз побывал у меня. В те времена, знаете ли, не так, как сейчас, — о сексе откровенно не говорили.
— Верно, — согласился Леон.
— Мистер Эндрюс страдал тем, что не мог поддерживать эрекцию, — продолжал доктор. — И дома от этого возникали конфликты. Миссис Эндрюс очень хотела забеременеть.
— Да?
— Я проконсультировал больного. Поговорили с ним о витаминах, правильном питании, о технике секса. Тема секса всегда была одной из моих любимых. Мне нравилось помогать людям с расстройствами в этой области. Я словно боролся с сильным противником.
— Помогли вы Уиллису Эндрюсу?
— Увы, нет. Он упорно следовал моим советам, но, помнится, уже после нескольких консультаций я подумал, что, наверное, дело не в нем. Должно быть, проблема была с миссис Эндрюс…
— Вы ее видели?
— К сожалению, нет. Я предложил с ней встретиться, но он очень разволновался. Если учесть, что случилось потом, мне надо было бы тогда настоять.
— А что случилось потом? — заинтересовался Леон.
— Я вырезал заметку из газеты и вложил в его карту. , — Какую заметку? — не отставал Леон.
— Супруги Эндрюс взяли ребенка. Девочку. Произошел несчастный случай — ребенок погиб. Они сказали, что она упала с лестницы. Соседи утверждали, что ребенка забили до смерти. Их арестовали, но почему-то обвинения были сняты. Из-за недостатка доказательств, что-то в этом роде. Они, разумеется, уехали из города. Я никогда не мог разобраться в этой истории. Вспыльчивым Уиллис Эндрюс никак не был.
Мысль Леона бешено заработала. Почему они вообще взяли ребенка? Может, потому, что из-за проблемы, которая была у Уиллиса, не могли обзавестись своим собственным? Как Леон ни старался, но до сих пор он так и не смог раскопать никакой информации, касающейся рождения Дека. Неужели его тоже усыновили?
Адреналин бурлил у него в крови. Ему нужно больше информации. Гораздо больше.
Надо узнать, кто Дек Эндрюс на самом деле.
Состав исполнителей утвердили.
Фильм производства Оливера Истерна «Люди улицы». В главных ролях Джина Джермейн и Росс Конти. Впервые на экране — Бадди Хадсон в роли Винни.
Продюсер Оливер Истерн. Режиссер Монтана Грей.
Две недели съемок с декорациями в студии. Затем — восемь недель съемок на натуре.
Прием для прессы за три дня до начала съемок в отеле «Уэствуд Маркиз»— представить исполнителей репортерам.
Монтана готова была задушить Джину Джермейн. Светлые волосы взбиты и нещадно начесаны. Белое платье, которое словно обтекало изгибы ее тела, едва прикрывало знаменитые груди.
— Идея, — зло выговаривала ей Монтана, — заключалась в том, чтобы дать знать прессе: эта роль — качественно новая для тебя. Как, по-твоему, они смогут принять тебя всерьез, если ты выглядишь так, будто приготовилась выступать в варьете в Лас-Вегасе?
— Да не переживай ты так, милочка, — заворковала Джина. — Боюсь, ты убедишься, что я всегда в центре внимания, что бы ни надела.
Эта женщина явно не поняла ни слова из предыдущей их беседы.
— Слушай, — быстро сказала Монтана. — Я думаю, нам надо поговорить.
— Только не сейчас, дорогуша, — сладким голоском отказалась Джина, махнув в сторону репортеров и проводя язычком по блестящим губам.
— А завтра утром как? — не отставала Монтана.
— Если я не работаю, то никогда раньше двенадцати не встаю, — заметила Джина таким тоном, будто все должны об этом знать.
— Тогда за ленчем.
Без особого желания, со вздохом она согласилась:
— Ну ладно.
Потом Монтана увидела Росса Конти. На вид прямо-таки красавец. Куда делся стареющий актер, с которым она обедала в «Ма Мезон»?
Он посидел под лампой для загара. Слегка подкрасил волосы — скрыть седину. Массаж лица. Просто массаж. Двухдневное голодание. Особые глазные капли, чтобы избавиться от красноты в белках.
— О боже! — ужаснулась Монтана. Перед ней была парочка голливудских звезд, которые во что бы то ни стало хотят выглядеть как можно лучше, и черт с ним, с фильмом. Но дело они будут иметь с ней, а она такого не потерпит.
Только у Бадди вид нормальный. Что он ни делает, ничто не может скрыть его животной сексуальности. Нельзя не понять, что Он с легкостью окажется победителем в этом фильме — сумеет она добиться от него хорошей игры или нет.
Знакомясь с ним, Джина надолго задержалась. Она изучала его, как ювелир драгоценный камень.
Пока Джина разглядывала Бадди, к ней пристреливался Росс.
Такого бюста, как у нее, он давно не видел. Почему он не мог найти такую женщину, чтобы сиськи у нее были, как у Джины, соски — как у Карен, деловая хватка — как у Сейди, а позаботиться о нем она умела, как Элейн?
На приеме он избегал Сейди. Так с ним обошлась — никогда ей этого не простит.
А смеется-то последним он. Играет в «Людях улицы», хотя и разозлился не на шутку, увидев новый сценарий. Его роль сократили до ужаса.