Дек Эндрюс настоящий псих, но он вроде бы привязался к ней.
— Ладно, командир, — сказала она устало. — Назначай день.
Голоса. Где-то далеко.
Вот-вот вырвет. И пахнет рвотой.
Он открыл глаза, и в лицо ему ударил луч фонарика. Он невольно застонал.
— Ничего-ничего. Сейчас подъедет «скорая», — объявил дюжий полицейский, наклоняясь над ним.
Одежда у него была вся в рвоте. И, не проверяя, он знал, что денег, которые лежали во внутреннем кармане, там больше нет.
— Сколько их было? — спросил полицейский.
Машинально он проверил руки, потом ноги. Вроде бы ничего не сломано, хотя все болит.
— Что? — пробормотал он. На губах у него запеклась кровь.
Он различил несколько зевак в сумраке проулка, где он лежал на земле.
— Сколько их было? — повторил полицейский.
Пошатываясь, он поднялся на ноги.
— На меня не нападали, — сказал он. — Налился… Наверное, упал. И «скорая» мне не нужна. У меня все нормально.
— Хватит врать! — рявкнул полицейский. — Тебя выпотрошили, и я хочу знать кто. , — Нет, сэр. Меня — нет. — Он заковылял прочь. — Напился и упал.
— Черт подери! — сердито воскликнул полицейский. — В следующий раз я тебя так и оставлю валяться!
Дек продолжал идти. Чем раньше он подальше уберется» от полицейского, тем лучше. Пикапчик он оставил в нескольких кварталах отсюда, ключи — в ботинке вместе с большей частью его денег. К счастью, он давно набрался мудрости не ходить по улицам, держа деньги там, где их сразу будут искать. Подонки нашли только пятьдесят долларов, которые лежали во внутреннем кармане куртки. А главную добычу упустили — пятьсот долларов бумажками по пятьдесят. Все заработанные в нью-йоркской гостинице за вычетом тех, которые ушли на пикапчик.
Его душил гнев. На себя — зато, что угодил в такую дурацкую ловушку. На жадную шлюху. На ее сообщника, который, наверное, воображает себя умным.
Умный здесь Дек Эндрюс. Ему сошло с рук убийство.
Он подошел к пикапчику и злобно пнул шину.
Они за это заплатят. Он слышал, как они смеялись, когда у него темнело в голове. Над ним смеялись.
Они за это заплатят. У него хватит времени разделаться с ними, а потом снова в путь.
Через три дня после того, как Элейн ее попросила, Мэрли, верная подруга, достала сценарий. Утром она позвонила Элейн и объяснила, как нелегко это было. Элейн возликовала. Двадцать минут спустя она уже подъехала к сногсшибательному особняку Мэрли на Родео-драйв, где несколько садовников-мексиканцев трудились над безупречным газоном. Еще один мексиканец открыл дверь.
— Тебе следует повесить вывеску: «Рабочее общежитие нелегальных иммигрантов», — засмеялась Элейн.
Мэрли улыбнулась.
— Никто из них не знает ни единого английского слова. Это чудесно. Такая мирная обстановка.
— Могу представить! — прожурчала Элейн, следуя за подругой в огромную гостиную, где над мраморным камином висел подлинный Пикассо, а стены украшали смесь всяких других подлинников.
Они сели на козетку из слоновой кости, и горничная подала кофе с персиком по-датски.
— Ну, как дела с вечеринкой? Продвигаются? — спросила Мэрли. — Биби дала тебе ответ?
— Никакого. Я звонила три раза, называлась, но она все еще не сочла нужным позвонить мне.
— Хм-м-м… — Мэрли задумалась. — Необходимо найти приманку. Вечер в чью-то честь. Эйди Уорхол, Дайана Вриленд…
Гость из Нью-Йорка всегда срабатывает — Биби обожает все такое. Посмотрим… Ты можешь найти кого-нибудь в этом духе?
Элейн беспомощно пожала плечами.
Мэрли вдруг захлопала в ладоши.
— Знаю! Идеально.
— Но кто?
— Памела Лондон и Джордж Ланкастер. Карен говорила мне, что они должны приехать в конце месяца.
Элейн эта идея понравилась сразу же. Если она устроит вечер в их честь, приглашение примут все. Но вдруг Росс будет против?
И она практически не знакома с Памелой. Видела ее всего раз и то мельком.
Однако Карен могла бы их позондировать. Важные персоны очень любят вечера в свою честь. Черт! Такой вечер влетит в целое состояние — тут не обойдешься пятьюдесятью гостями, как она планировала вначале. Считай это помещением капитала, Элейн.
Какой будет триумф! Все захотят получить приглашение. Все до единого. Это будет гвоздь года.
Она почувствовала, как волнение мурашками разбегается по ее телу. И уже видела заголовки в колонках светской хроники.
Джоди Джейкобс:
ЭЛЕЙН И РОСС КОНТИ ВЧЕРА ЗАКАТИЛИ ВЕЧЕР, КАКИХ БЕВЕРЛИ-ХИЛЛЗСКАЯ ЭЛИТА НЕ ВИДЕЛА УЖЕ ДАВНЫМ-ДАВНО.
Арми Арчерд:
ЭЛЕН КОНТИ, ХОЗЯЙКА, КОТОРАЯ УМЕЕТ НАБИТЬ ВСЕ КОМНАТЫ ЗВЕЗДАМИ.
Хэнк Грант:
ЭЛЕЙН — КОРОЛЕВА ВЕЧЕРОВ!!!
— Я позвоню Карен, как только вернусь домой! — воскликнула она.
— Великолепно, — сказала Мэрли, беря и протягивая ей большой пухлый конверт. — Вот сценарий. Значит, я тебе оказала две услуги и хотела бы попросить тебя об одной.
Элейн упоенно сжала конверт в руках. Ей не терпелось отдать сценарий Россу, позвонить Карен и запустить подготовку вечера на полный ход.
— Только скажи какую, и я все сделаю.
Мэрли попыталась взять небрежный тон, но на ее щеках вспыхнули два красных пятна, и Элейн заметила, что ее глаза как-то необычно блестят.
— Помнишь, я говорила тебе о человеке, с которым познакомилась в Палм-Бич?
— Энди?
— Рэнди Феликс.
Элейн кивнула.
— Он сейчас в городе, и я подумала, что было бы хорошо нам пообедать вчетвером.
— Чудесно. Когда?
Мэрли как будто смутилась.
— Да нет, не чудесно. То есть да, но я не знаю, есть ли у него деньги, а спросить не могу… И… ну, он, конечно, будет страшно рад познакомиться с Россом, а ты всегда так обаятельна и умеешь разбираться в людях.
— Почему бы тебе не навести о нем справки?
— Не хочу.
— Он тебе нравится? — Элейн была само сочувствие.
Мэрли ухмыльнулась.
— Да.
— Отлично. Договорились: мы с ним познакомимся, и я скажу тебе свое мнение.
— Мне довольно тяжелых переживаний, — вздохнула Мэрли.
После развода с Нийлом ее отношения с мужчинами развивались катастрофически. Один искатель богатой жены сменялся другим или жеребцом без гроша за душой, а в промежутках для разнообразия ввинчивались алкоголики. Они транжирили ее деньги, колошматили ее, и папочке приходилось присылать крутых ребят, чтобы избавиться от них. Когда дело доходило до мужчин, она была абсолютно бессильна.