— Почему же ты не позвонила?
— Я хотела, но меня отвлекли… разные дела.
Ага, подумал Джоуи, когда ей понадобились деньги, она сразу нашла время и позвонила.
— А что у тебя с зубами ? — спросил он. — Тоже «упала»?
Аделаида машинально потрогала языком десну, из которой торчал осколок зуба, но ничего не ответила. Дэнни хихикнул.
— Ну да, — сказал он, — эта старая хрычовка нетвердо держится на ногах, когда напьется.
Джоуи наградил его долгим, тяжелым взглядом.
— Что ты сказал ? — переспросил он с угрозой.
— Ты хотел знать, как все было, — я рассказал. Эта пьянь летела вниз два лестничных пролета. Могла бы свернуть шею, но отделалась парой синяков и выбитым зубом. — Он сплюнул на пол. — Или тебе что-то не нравится, Джоуи, малыш ? Не нравится — не ешь. В конце концов мне, а не тебе приходится ухаживать за этой старой дрянью, когда она сверзится с лестницы или блюет с перепоя.
— Попридержи язык, приятель, — сказал Джоуи, слегка повысив голос.
Дэнни прищурился.
— Ты, красавчик, актеришка дешевый, будешь учить меня, как мне себя вести ?
— Послушай ты, задница!
— Ну, ну, мальчики, не надо ссориться! — закудахтала Аделаида, живо напомнив Джоуи Лану Тернер в старом гангстерском боевике. — Не хватает, чтобы вы подрались из-за меня!
Джоуи отвел глаза. Ему показалось, что он сейчас заплачет.
Эта старая, опухшая от пьянства, опустившаяся женщина была его матерью, его прекрасной Аделаидой, которую он буквально боготворил. Он поклонялся ей издали, потому что у нее никогда не было времени, чтобы заняться сыном, но от этого его любовь становилась только крепче и горячее. Теперь же Аделаида напоминала ему подбитую старую ворону. «Неужели она ничего не видит, не понимает, не сознает, что с ней происходит, — с горечью подумал Джоуи. — Неужели она не чувствует даже той опасности, которая притаилась совсем рядом, приняв облик этого змееныша Дэнни?»
— Я знаю, что я сделаю, — сказал Джоуи. — Я встречусь с теми, кто дал тебе взаймы. Я уверен, что сумею сними договориться. О'кей, мам?
— Нет, не о кей, — быстро сказал Дэнни. — Наличные нам нужны сейчас.
— Отвали! — скомандовал ему Джоуи. — Вы ничего не получи — . те, пока я сам с этим не разберусь.
— Есть только один способ разобраться с этим, — прошипел Дэнни. — Выложить десять «кусков»! Дай мне деньги, и я все устрою.
— Да, Джоуи, — с беспокойством пробормотала Аделаида. — Отдай эти деньги Дэнни, и можешь возвращаться домой.
«Интересно, за кого они меня принимают ? — с возмущением подумал Джоуи. — Что я им, банк, казначейство? И что вообще здесь происходит ? Почему Дэнни всем командует ?»
— Ты ведь привез деньги, правда ? — с надеждой спросила Аделаида.
— Не все, — осторожно ответил Джоуи. — Яне сумел собрать всю сумму.
— И ты, конечно, оставил их в отеле? — насмешливо поинтересовался Дэнни.
— Я приехал сюда прямо из аэропорта, — холодно ответил Джоуи.
— Значит, денежки при тебе?
— Может быть.
— Давай их сюда, Джоуи, малыш.
— Отдай ему деньги, Джоуи, — сказала Аделаида, с мольбой заламывая руки.
— Я отдам деньги только тем, кому ты должна, — твердо сказал он.
— Ах ты хрен дешевый! — взорвался Дэнни и выхватил револьвер. Прежде чем Джоуи успел отреагировать, он уже направил оружие на него.
— Положи бумажник на стол, сынок, и проваливай, пока я не наделал дырок в твоей красивой шкуре.
Эта фраза из дешевого боевика нисколько не напугала Джоуи.
Подонок угрожал ему оружием, но по его глазам он видел, что Дэнни отчаянно трусит.
Аделаида молчала, внимательно наблюдая за происходящим.
— Что это он говорит ? — напрямик спросил Джоуи. — Он что, дури обкурился ?
— Прости меня, — пробормотала его мать.
Но Джоуи не был склонен прощать ее — он буквально кипел. Не затем он так спешил в Сент-Луис, чтобы какой-то недоделанный кретин облегчил его карманы на семь тысяч баксов, которые ему даже не принадлежали.
Джоуи притворился, будто лезет в карман, и вдруг ударил Дэнни ногой в живот — так, как он видел в кино. Дэнни попятился, запнулся за стул и упал навзничь. Револьвер отлетел в сторону.
— Ах ты щенок! — взревел Дэнни, пытаясь дотянуться до оружия.
— Значит, я щенок?! — взорвался Джоуи, ударом ноги отбрасывая оружие подальше. — Сейчас я тебе покажу щенка!
— Прекратите же! — взвыла Аделаида. — Ну прекратите, пожалуйста!
Дэнни поднялся на ноги и попытался ударить Джоуи кулаком.
Джоуи легко уклонился и ответил прямым ударом в челюсть. Дэнни отпрянул, из его разбитой губы закапала кровь.
— Ах ты говнюк! — заорал Дэнни. — Да ты хоть знаешь, с кем имеешь дело?
— Плевать мне на это, — отвечал Джоуи, обхватывая его обеими руками и пытаясь повалить. — И чтобы я больше тебя здесь не видел. Оставь мою мать в покое!
— Это для тебя она мать, — злобно ощерился Дэнни. — А для меня и для всех она дрянь, проститутка, подстилка!
Они вместе упали на пол и покатились по нему, круша ветхую мебель и нанося друг другу жестокие удары. В какой-то момент Дэнни очутился наверху. Воспользовавшись этим, он схватил с ближайшей книжной полки деревянную подставку и с такой силой ударил Джоуи по голове, что у того на мгновение потемнело в глазах.
Звук выстрела донесся до него как сквозь толстый слой ваты, и Джоуи даже успел подумать: «Это в меня…»
Когда он открыл глаза, Дэнни лежал рядом на полу. Кровь все еще текла из глубокой раны на шее, но он уже не дышал. Аделаида стояла рядом с дымящимся револьвером в руках и крупно дрожала.
— О черт, ма!.. — пробормотал Джоуи, с трудом поднимаясь с пола. — Что ты наделала.
Он вырвал револьвер из ее негнущихся пальцев и заставил сесть, а сам ринулся на кухню. Найдя там бутылку бренди, он бросился в комнату и заставил мать сделать несколько глотков прямо из горлышка.
В дверь забарабанили, и раздался грубый мужской голос:
— Эй, что там у вас происходит ? Мы вызвали полицию!
«Должно быть, соседи», — понял Джоуи, в панике оглядываясь т сторонам. Почти не думая, он схватил со стула какую-то тряпку и тщательно вытер ею рукоятку револьвера. Потом он оставил на ней свои собственные отпечатки и швырнул оружие на пол.
— Запомни, мама, — сказал он, наклоняясь к Аделаиде и глядя ей прямо в глаза. — Ты не делала этого. Я застрелил этого подонка, когда защищал тебя, ясно ? — Он отер лицо, и на руке остался кровавый след. — Ясно тебе? — повторил он, слегка встряхивая ее.