— Тем не менее интересно, что террористы упомянули такое малоизвестное место.
— Именно, — согласился Грин. — В этом направлении, уж поверьте, ведется активная работа. И она не так уж безнадежна, если учесть, что людей, способных поднять эту тему, очень и очень немного.
— Интересная, должно быть, была статья, — усмехнулся Брюс. — И чертовски эмоциональная.
Грин покачал головой:
— А вы ее читали? «Коттедж Теннисона» упомянут в ней лишь вскользь. Этот идиот-журналист так и не понял, какая рыба висела у него на крючке.
Брюс кивнул, согласившись с Грином. У него создалось такое же впечатление. Название «коттедж Теннисона» и вправду встречалось в тексте, но не более. Этого явно недостаточно, чтобы спровоцировать такую заваруху. Поэтому, вполне вероятно, весь цирк затевался только ради Захарии Келифи, а «коттедж» играл роль своего рода острой приправы, на которую был выбран только благодаря этой статье.
— Но мы ведь не знаем, что для террориста важнее — «коттедж Теннисона» или Келифи? — спросил он Грина.
— Это нам неизвестно, — кивнул тот.
Беседа подошла к концу. Грину больше нечего было рассказывать, а Брюсу не о чем спрашивать. Он хотел получить список заключенных «коттеджа», но Грин сообщил ему имена только тех двоих, что были отпущены на свободу, и сказал, что этого достаточно.
— А что произошло со вторым освобожденным? — поинтересовался напоследок Брюс.
— Он живет отшельником, скажем так. За него не волнуйтесь.
Брюс собрал свои бумаги и уже намеревался покинуть комнату, как вдруг заметил, что ни один из его собеседников не трогается с места.
— Ну а теперь, когда мы вдоволь поговорили о «коттедже Теннисона», перейдем к главному вопросу, — объявил Грин.
— К какому? — удивился Брюс, снова усаживаясь на место.
— К вопросу о Кариме Сасси, капитане захваченного «боинга».
— И что с ним?
— Есть основания подозревать его в сотрудничестве с террористами.
Министр впервые вызвал Фредрику для беседы с глазу на глаз. Ни жива ни мертва после чтения свежих новостей в Интернете, она спешила к нему в кабинет. Теперь вся история просочилась наружу. Фредрика еще не успела расспросить Алекса, удалось ли уговорить летчика на вынужденную посадку. Что может быть нужно от нее министру сейчас, когда весь мир с замиранием сердца следит за развитием событий? «Кому выгодна эта утечка информации? — спрашивала себя Фредрика. — Нет ли у угонщиков своего человека, отслеживающего информацию в СМИ?»
Зазвонил мобильный, на дисплее высветился номер Спенсера.
— Весь мир сошел с ума, да?
— Похоже на то.
— И когда ты планируешь быть дома?
— Ни малейшего представления. Здесь не понимают слова «поздно», ведь я уже не в полиции.
— Значит, забирать детей из детского сада придется мне?
— Была бы тебе за это признательна.
Кольцо на пальце, дети в саду — как быстро все получилось! Не было ни дня, чтобы Фредрика не удивлялась этому. В отличие от Спенсера, не склонного к такого рода размышлениям.
— Думаю приготовить сегодня что-нибудь из индийской кухни.
— Звучит заманчиво. Но мне пора, перезвоню позже.
Поздоровавшись с секретарем, Фредрика постучала в кабинет Хаддада и вошла, не дожидаясь ответа. За столом, кроме министра, сидел ее шеф.
— Спасибо, что не задержались, присаживайтесь, — пригласил Мухаммед Хаддад.
Фредрика опустилась на стул.
— Не вижу смысла объяснять свою обеспокоенность последними событиями, — начал министр.
Присутствующие закивали, соглашаясь с тем, что это излишне.
— Проблемы множатся, — продолжал Хаддад. — Помимо того что четыре сотни шведских и американских граждан находятся сейчас в захваченном самолете компании «Скандинавские авиалинии» на высоте десять тысяч метров, мы, оставшиеся на земле, не можем скоординировать свои действия.
Фредрика насторожилась, пытаясь взять в толк, к чему он клонит.
— Я понимаю, когда наши американские коллеги хотят получать от нас информацию, ничего не давая взамен, — продолжал Хаддад. — Но боюсь, сотрудничество между ответственными за операцию шведскими организациями также оставляет желать много лучшего. Нам предстоит несколько часов напряженной работы, и, признаюсь честно, мне не нравится, что мы общаемся с СЭПО и полицией только по телефону или во время коротких встреч. — Хаддад повернулся к Фредрике. — Мы должны иметь своего представителя в полиции. Кого-нибудь, кто стал бы нашим связным и посылал бы оперативную информацию пресс-секретарю и другим сотрудникам министерства, включая, разумеется, и меня. Что скажете, если я поручу это вам?
— Мне? — Фредрика моргнула.
— Помимо всего прочего, вы курируете в министерстве вопросы безопасности. Кроме того, вы хорошо знакомы с работой в полиции. Учитывая ваш опыт, я не могу подобрать лучшей кандидатуры.
— А СЭПО?
— Я прослежу, чтобы вам предоставили доступ ко всем нужным документам. Что скажете?
— Я согласна, — ответила Фредрика почти без колебаний.
Вопрос был решен. Фредрике Бергман на время предстояло вернуться в полицию.
Меньше чем через час она постучалась к Алексу. Теперь он сидел в другом кабинете, тем не менее Фредрику не покидало чувство, что она вернулась на два года назад.
— Это ты? — удивился Алекс.
— Я ненадолго, — ответила она.
— Я так и понял.
Фредрика стояла посреди комнаты. Сумочка соскользнула с ее плеча и со стуком упала на пол.
— Присаживайся, — пригласил Алекс. — Мы с СЭПО только что распределили задачи на ближайшее время. Что-то доверили им, а что-то оставили себе. Мне предстоит визит в семью Карима Сасси в компании одного сотрудника СЭПО. Хочешь с нами?
Фредрика растерянно наморщила лоб:
— Не знаю. Думаю, меня прислали сюда не для того, чтобы я выезжала с вами на задания.
— А зачем же? — В голосе Алекса послышалось раздражение.
— Ну… — замялась Фредрика, — полагаю, я должна стать чем-то вроде связного. Передавать информацию о делах полиции в министерство, чтобы мои коллеги были в курсе всего.
— Но что ты будешь делать? Просто сидеть в кабинете?
Фредрика сглотнула. В самом деле?
— Я поеду с вами. — Она заметила, как сразу обрадовался Алекс. — Вот только заскочу в СЭПО узнать, как у них дела.
— Я только что оттуда и могу поделиться с тобой последними новостями.