— Ладно, встретимся в горпарке, — пробуждаясь, бодренько откликнулась Людмила Владимировна и добавила: — Через час.
— Хорошо. — Гурьянов положил трубку.
Интересно, хватит ли Людмиле часа на то, чтобы навести макияж и добраться до городского парка? Ну, буду надеяться, хватит. Кстати, пока Михаил Яковлевич с документами — надо его изловить и на него надавить. Что толку мотаться по городу? Если он решил отдать Масловой чертежи, я не должна допустить произвола. С Людмилой можно будет разобраться потом, пока же — Гурьянов, как более слабое звено. Ведь он по крайней мере нервничал, когда рассуждал о странной слежке. Маслова же — баба непробиваемая, судя по всему, прошла огонь, воду и медные трубы. Она так просто не расколется. И вообще, с мужчинами отчего-то проще — доказано личным опытом.
Я сидела, курила и строила планы, как вывести Гурьянова на чистую воду, и время летело незаметно. Количество сигарет в пачке постепенно уменьшалось, в салоне моей «девятки» становилось тяжело дышать из-за клубов голубовато-белесого дыма.
Наконец Михаил Яковлевич появился из дверей подъезда и строевым шагом почесал к остановке. Привычный маршрут. Ну да ничего. Он сжимал под мышкой кожаную папочку, трепетно придерживая ее пальцами.
Периодически оглядывался, проявляя подозрительность. Наверное, думал, что я пристроилась за каждым кустиком на его пути. Я задумалась — можно, конечно, вцепиться в Гурьянова прямо сейчас и конфисковать бумаги. С другой стороны, может, лучше уж повязать их вместе с Масловой — она же тоже причастна.
Я осторожно тронула машину, не собираясь покидать уютный салон, — мало ли, вдруг придется преступников скрутить и отвезти в милицию? Не на общественном же транспорте это делать.
Да, городской парк — место безлюдное, одно это утверждало меня в подозрениях. Где еще, как не в горпарке, производить обмен денег на документы? Особенно на важные чертежи?
* * *
Оставив машину у входа в горпарк, я последовала вглубь, вслед за Гурьяновым. Людмила еще не явилась — наверное, красится и вообще наводит марафет на свою красоту несказанную. Ну ничего, я терпеливая. Дождусь — и возьму эту преступную парочку со всеми их чертежами. Кармишин, думаю, будет обрадован. Кстати, узнаю, зачем Гурьянову или Масловой понадобилось убивать Глеба Денисовича Шолонского. Хотя с Гурьяновым ясно — деньги. А Маслова? Или у нее с Шолонским в прошлом были трения, или ее сильно уязвила недоплата денег.
Я скрылась под раскидистой кроной пушистой ели, присев на корточки, и отвела от лица колючую ветку. Приготовилась ждать. Нетерпение мурашками бегало по спине, щекотало нервы. С этими двоими я, безусловно, справлюсь без проблем. Гурьянов слабоват, Маслова — тоже не Шварценеггер.
Наконец появилась и Людмила. Она стремительно подошла к переминавшемуся с ноги на ногу Михаилу Яковлевичу, с ходу спросив:
— Принес?
— Разумеется. Деньги с тобой? — в свою очередь осведомился Гурьянов.
Мой взгляд скользнул по сумке, которую Людмила сжимала с таким же трепетом, как Гурьянов свою папку.
— Конечно. Только дай я сначала посмотрю, — хищно усмехнулась Людмила Владимировна. Не доверяет.
Я нашарила в сумке газовый пистолет — «ПМ» не ношу с собой без особой надобности. И приготовилась к рывку.
— Как будто что-то понимаешь, — съязвил Гурьянов, но папку подельнице все же протянул.
И тут я выскочила из-под ели, рявкнув вмиг ошалевшим злоумышленникам-подельникам:
— Ни с места, господа!
«Баста, карапузики, кончилися танцы», — как-то отрешенно пропело в сознании. Я уже воочию видела, как явлюсь к Кирьянову и передам ему субчиков-голубчиков из рук в руки. Вот он будет рад… Опять Таня Иванова его выручила…
Жужжа, перематывалась пленка в диктофоне, размещенном в кармане. Надо вытянуть чистосердечное признание именно здесь — в милиции Гурьянов и Маслова могут запереться, раскручивай их потом. Я же… В общем, у меня свои методы.
— Какого черта вам здесь надо? — возмущенно пропищала Маслова, устремив испуганный взгляд прямо на черный ствол пистолета. Она же не знала, что оружие газовое.
Из рук Гурьянова чуть не вылетела так и не переданная Людмиле папка. Он тоже изумленно-напуганно уставился на меня. Его бесцветные глаза просто пульсировали страхом. Он не произнес ни слова, только побледнел. Я даже испугалась — вдруг придется «Скорую помощь» вызывать? Но ничего страшного не произошло. Михаил Яковлевич продолжал стоять молча.
— Господа, не желаете ли со мной поговорить? Прежде чем беседовать с сотрудниками милиции? — осведомилась я хладнокровно.
Парочка взирала на меня, как на самого Вельзевула, выпрыгнувшего из клубов дыма и серы. И оба молчали.
— Ну так что решите? — подтолкнула их я кивком, поеживаясь от пронизывающего ветра.
— Что вам надо? Кто вы вообще такая? — возмущенным фальцетом выпалил главный бухгалтер престижной фирмы. Одно слово — мужчина, обрел способность к связной речи несколько раньше представительницы слабого пола.
Впрочем, Маслова не намного отстала от него:
— А с чего это мы должны разговаривать с вами да еще с милицией?
— Будьте так любезны, передайте мне вашу папку, — проигнорировав вопросы, предельно вежливо потребовала я.
Гурьянов ошалел, глаза его расширились. Он явно не понял. Маслова переводила взгляд с меня на Михаила Яковлевича и обратно.
— С какой стати? Почему я должен демонстрировать вам свои личные вещи? — все еще трепыхался бухгалтер.
Он оказался смелее, чем я думала. Впрочем, под угрозой тюремного заключения любой бы стал прикидываться непорочной Девой Марией.
Маслова мрачно молчала, прижимая к бедру свою сумочку.
— Не хотите? Хорошо, давайте отправимся в милицию, — равнодушно пожала я плечами. И кивнула в сторону расположившегося неподалеку от парка поста ГИБДД. — Могу даже предоставить возможность прокатиться на служебной машине. Как вы думаете, это неплохо отразится на вашей репутации, Михаил Яковлевич? И вам посещение милиции тоже не повредит, не правда ли, Людмила Владимировна? — пренебрежительно взглянула я на крашеную блондинку.
— Не понимаю, — вяло, скорее по инерции продолжил отбиваться от меня Гурьянов. — Я не совершил ничего противозаконного. Почему вы меня…
— Да и вообще, почему вы нам угрожаете? — делано удивилась Маслова.
Ну надо же, держатся! Впрочем, явка с повинной им мало чем поможет.
— Послушайте, если вам нечего бояться — почему вы отказываетесь показать содержимое папки? — грациозно помахивая пистолетом, улыбнулась я.
— Вас нанял Шолонский? — спросил Гурьянов со смесью негодования и жалости к себе в голосе. Ну, конечно, ему же светит немалый срок. Или Масловой. За убийство Глеба Денисовича Шолонского.
— Какая разница? — вопросом на вопрос ответила я. — Не все ли равно, кто меня нанял? Так могу я посмотреть папку, которую вы прижимаете к себе?