Сейчас он будет меня ругать за истоптанную фотографию с Кубком мира!
– Доярка! Доярка! – смеялись одноклассники и стали скандировать, как на стадионе: – Доярка-чемпион! Доярка-чемпион! Доярка-чемпион! Ха-ха-ха-ха-ха!
Они загудели в вувузелу.
– Доярка-чемпион!
И новый взрыв хохота.
– Доярка всю жизнь в деревне прожила! – поясняя Саше, гоготали парни. – Теперь она в городе, но как была деревней, так и осталась! Деревня!
– Санек, ты че, не знал ее? Это она твои фотки истоптала! Доярка!
Они покатывались со смеху и стали тормошить Сашу, мол, а ты почему не смеешься?
И он словно ожил. Растерянно на них посмотрел, потом неуверенно улыбнулся, и… тоже рассмеялся.
У меня сердце оборвалось.
– Прикинь, она из деревни под названием Затеряевка! – продолжали глумиться одноклассники.
– Затеряевка?! – Сашу прорвало, и он рассмеялся во весь голос. – Ну и название! Как хорошо, что я родился в городе! А то бы тоже молоком торговал!
– Это точно! Так ты дальше слушай! Это молоко их собственное! У них дома корова живет! Шурка сама ее доит!
– Доит корову?! – изумился Саша и вновь расхохотался. – Вот это прикол! У кого дома живут сибирские кошки, а у кого коровы!
– Точно, Санек, круто ты сказал! Ха-ха-ха-ха-ха!
Я была в шоке. До этой секунды целую неделю боялась, что Саша отругает меня за фотографию, но оказывается, бояться нужно было совершенно другого. Про фотографию он даже и не вспомнил, но зато ехидно высмеял то, что я из деревни!
Но дальше стало еще хуже.
– Слушайте, пацаны, идея! – неожиданно воскликнул хитрый капитан команды Коля Филимонов и повертел в руках футбольный мяч. – Санек, покажи, какой ты меткий! Забей гол! – сказал он и бросил ему мяч.
– Ты о чем?
– Преподай нам мастер-класс! Покажи свое мастерство! Попади отсюда в бутылку! – подстрекая Сашу, попросил он и указал на бутылку молока, которая стояла у меня на прилавке.
На лице Саши появилось сомнение.
Но остальным эта идея пришлась по вкусу.
– Классная мишень! – смеялись они и стали раззадоривать футболиста: – Или тебе слабо? Ну? Слабо, да?! Пацаны, да он этого не сделает! Ему слабо!
– Конечно, слабо! – продолжал подкалывать его провокатор Коля. – Тебе слабо!
– Кому слабо?! Мне слабо?! – взвился Саша.
– Тебе! В ворота каждый может попасть, а в бутылку?
– Я и в бутылку могу! Какую сбить? Выбирайте!
– А вот эту, посередине! Или слабо?
– Это вам слабо! А мне ничего не слабо!
«Он этого не сделает, – пораженно подумала я. – Он не такой».
Но его раздразнили не на шутку. Он решительно поставил мяч на мокрый асфальт, прицелился и со всей силы ударил.
Я резко отскочила в сторону и инстинктивно прикрыла голову руками.
Мяч попал точно в цель. Из-за мощной силы удара бутылка вылетела со стола, грохнулась на землю, пластмасса лопнула, и на асфальт фонтаном брызнуло белое молоко.
– Го-о-ол! – радостно закричали мальчишки и одобрительно похлопали Сашу по плечу. – А теперь вон в ту попади, которая с краю!
– Да что ж вы творите! Я полицию вызову!! – возмутилась продавщица тетя Надя, которая неподалеку торговала газетами. Она выбежала из-за прилавка и стала кричать: – Полиция! Полиция!!
– Мотаем! – испугались мальчишки и бросились врассыпную. Через секунду их и след простыл.
Я в оцепенении смотрела в одну точку.
– Шура! Шура! Да что ты стоишь? Пошли к участковому! Ты их знаешь? Кто они? Кто?
От потрясения я не могла вымолвить ни слова. Смотрела на белую лужу молока.
– Зачем они так?.. За что?.. – На глаза навернулись слезы, и горло сжал спазм.
– Вот же хулиганье! – возмущалась тетя Надя.
Мне вспомнились издевательства – «Доярка-чемпион!» и Сашин смех.
И меня прорвало.
– Не доярка я больше! Не доярка!! Надоело мне это все! Надоело!! Надо мной все смеются, что я из деревни! Ненавижу деревню!!
Я со злостью схватила с прилавка двухлитровую бутылку молока и со всей силы грохнула ее об асфальт. Бутылка лопнула и залила все молоком.
Я разрыдалась.
– Надоело!! Хватит! Я не доярка!
– Шура! Шура! – кинулась ко мне тетя Надя.
Я навзрыд плакала и не могла остановиться.
Я схватила пакет творога и замахнулась, чтобы швырнуть его на землю, но тетя Надя вырвала его из рук.
– Ну хватит, Шура! Успокойся!
Этот приказ немного меня отрезвил.
– Как он мог? – заливалась я слезами. – Тетя Надя, как он мог?
– Кто мог? Этот, кучерявый? Да в полицию надо бежать, а не плакать!
– Да не хочу я никакой полиции! Я думала, он хороший, а он!..
Тетя Надя внимательно на меня посмотрела.
– Так вы знакомы…
– Нет! Мы не знакомы! Мы больше с ним не знакомы! Я не хочу его знать! Я его не знаю!
Тетя Надя молчала. Видимо, она поняла, что дело здесь не просто в бутылке молока.
– Я помогу убрать… – пробормотала она и, взяв из-под прилавка веник, стала сметать молоко.
Я тупо следила за ее действиями, и внезапно случилось то, чего я ожидала меньше всего. Казалось бы, сейчас такой момент, когда надо рыдать, но вместо этого в голову пришла мысль. «Надо же, как красиво! – подумала я. – Никогда не обращала внимания, что мокрый асфальт такого насыщенного черно-серого оттенка. И по нему текут белые реки молока! Какой контраст! Было бы здорово нарисовать платье такой расцветки».
Я подавленно посмотрела на лужу и четко поняла: «Я больше сюда не приду. Надо мной все смеются. И одноклассники, и Саша. Я больше не буду торговать! Никогда! Я больше не доярка и никогда ею не буду! Все! Мне надо забыть, что я когда-то жила в деревне! Мне нужно вытравить ее из себя! Мне стыдно, что я там жила! Я больше не деревня! Теперь я городская!»
Вечером папа возвращался с работы и забрал меня с рынка.
Пока мы ехали домой, я рисовала в блокноте платье, которому дала название «Молоко на асфальте».
Я находилась в удрученном состоянии. Яркая весна казалась мрачной и недружелюбной.
Ну почему, почему я родилась в деревне? Ну почему они родились в городе, а я в какой-то Затеряевке? Ну почему я не городская? Эта деревня всю жизнь мне испортила! Надо мной посмеялась Вика! Надо мной посмеялся Саша! А если бы я была городской, все было бы нормально! Я была бы такая, как все! Вика не посмела бы дразнить меня деревней и не сказала бы, что мне нужно не эскизы рисовать, а учиться сажать кабачки.