– Тоже загримировались! – хихикнула Лола. – Смешно смотреть! Дилетанты! Надели парики и думают, что их никто не узнает! А он-то – ну форменный Иван-дурак из сказки!
– Ну, Лолочка, не у всех же есть твоя театральная подготовка, – снисходительно проговорил Маркиз. – Понятно, что против таких профессионалов, как мы с тобой, этой парочке не выстоять и двух сетов!
– Моя тетя – не тетя Каля, другая, – задумчиво отозвалась Лола, – всегда говорила мне, что все человеческие несчастья происходят исключительно из-за самомнения…
Лёня сделал вид, что не расслышал последнюю реплику, достал из кармана мобильный телефон и поднес его к уху.
На самом деле в корпусе мобильника он разместил приемник, позволявший прослушивать тот микрофон, который он перед отъездом укрепил в тети Калиной сумке, поскольку знал, что с сумкой она не расстается никогда и ни при каких обстоятельствах.
Тетя Каля не стала ломаться и внимательно читать меню, ей нужно было многое выяснить, поэтому она решительно ткнула пальцем в несколько строчек и отвернулась.
Судьба определила, что сегодня Калерия Ивановна будет ужинать в ресторане «Теремок» волованами с белужьей икрой, паровой осетриной по-милански и кулебякой с мясом.
Расторопный официант удалился, и на удивление быстро на столике появились заказанные блюда.
Волованы с икрой вызвали у тетки некоторое удивление, уж слишком они были малы. И икры лежало на них, как, извиняюсь, птичка накакала. Но тетя Каля была женщиной приличной и умела себя вести в общественном месте, поэтому ничего не сказала. Георгий Нахапетович заказал к волованам водочки. Тетя Каля позволила себе немного налить, но рюмку едва пригубила. Она была слегка задумчива и очень молчалива, поэтому говорить приходилось ее кавалеру.
Тетя Каля делала вид, что благосклонно внимает его сладким речам.
– Обхаживает, – лаконично сообщил Маркиз, некоторое время послушав разговор тети Кали с ее темпераментным поклонником. – Но твоя тетя тверда, как Зоя Космодемьянская. Можешь ею гордиться, она не поступится своей девичьей честью и женской гордостью! Можешь спокойно отпускать ее одну в ночные клубы и на дискотеки!
– Я никогда не сомневалась в ее моральной устойчивости, – отозвалась Лола. – Это у нас семейное качество!
– Но каков поклонник! – проговорил Лёня, не отрывая телефон от уха. – Распустил хвост почище павлина! Похоже, он решил сегодня во что бы то ни стало добиться своего! При всей стойкости твоей тетки, не думаю, что она удержит занятые позиции…
Лола незаметно оглянулась. За столиком брата и сестры шла тихая, но достаточно злобная перепалка. Алена шипела на братца за то, что, по ее мнению, он слишком быстро накачивался спиртным. Правда, коньяк она ему заказать не позволила, но Кирилл усиленно наливался красным вином, во всяком случае, даже Лола успела заметить, что он пьет третий бокал.
– Ну и люди! – подумала Лола. – Ведь явно находятся здесь не просто так, а задумали какую-то операцию. И даже в такой ситуации братик не может удержаться, чтобы не пить! Сестричка та, конечно, покрепче будет, хитрости и решительности у нее побольше, но дрянь, какая же она дрянь!
Впервые Лола посочувствовала покойному Анатолию Евгеньевичу Сомову. Вот ведь попал в семейку! Помирать собрался, а среди родственников ни одного приличного человека! Понятно, почему он решил переписать свое завещание! Правда, жена Сомова, похоже, не принимает участие в злодеяниях своих детей, но не зря наблюдательные бабушки на скамейке характеризовали ее как исключительно пустую и глупую женщину. Действительно, была бы нормальная, сумела бы детей как следует воспитать!
Лола поймала себя на том, что мыслит совершенно по-старушечьи, и повернулась к Лёне:
– Ну что там?
– Тетя Каля осетрину критикует, говорит, сухая слишком и безвкусная, а тот соловьем разливается, говорит, что влюбился с первого взгляда. Ой, боюсь, умаслит он ее!
– А я ставлю на тетю Калю! – заявила Лола, вспомнив теткин взгляд с поволокой после ее визита в милицию. – Спорим на бутылку самого хорошего французского коньяка, что этому типу ничего не обломится! У нее другой кавалер на уме!
– Предпочитаю «Мартель»! – уточнил Лёня.
– Идет! – согласилась Лола.
В это время Калерии Ивановне принесли заказанную кулебяку. И если осетрина была хоть немного похожа на рыбу, по-милански, там, или по-японски, рыба она рыба и есть, то ресторанная кулебяка заставила тетю Калю мысленно зарычать.
«Разве ж это кулебяка? – думала она. – Не подрумянена как положено, тесто совсем не сдобное, мясо сухое, неароматное, перцу переложили, а лука, наоборот, не доложили…»
Тут она мысленно устыдилась – что это, мол, я сама ем и сама же хаю… Это не дело. И к тому же Георгий не виноват, что повар в этом ресторане готовить не умеет…
Георгий Нахапетович заметил, что его дама недовольна поданными блюдами, и решил срочно исправить впечатление и вообще перейти к более решительным действиям.
Он подал знак оркестрантам, с которыми заранее все было оговорено и соответственно оплачено.
Музыканты заиграли медленную мелодию, и солист затянул заунывным, слегка дребезжащим голосом: «Падает ли снег…»
– Калерия Ивановна, позвольте пригласить вас на танец! – произнес Георгий самым прочувствованным голосом.
Тетя Каля не смогла отказать ему, и сладкая парочка неспешно выплыла на площадку для танцев.
– Ну все, пропала твоя тетя! – негромко проговорил Маркиз. – По всему видать, Георгий – человек бывалый…
– И танцует как-то политически… – вздохнула Лола.
– Как это политически?
– Очень просто – шаг вперед, два шага назад… Ой, чует мое сердце, не устоит тетя Каля! Проспорю я тебе коньяк!
Действительно, жгучий брюнет так уверенно обнимал Калерию Ивановну, так твердо вел ее и так сладко нашептывал ей что-то на ушко, что бедная женщина почти утратила свое завидное самообладание.
Медленная, терпкая, как красное вино, мелодия тоже делала свое дело, подыгрывая коварному черноглазому соблазнителю.
Следовало срочно привести мысли в порядок, и тетя Каля решила смотаться в дамскую комнату.
Калерия Ивановна извинилась перед своим кавалером и, печатая шаг, как гвардейцы у Мавзолея, направилась в небольшой коридорчик сбоку от бара, где размещались туалетные комнаты.
Не успела она скрыться из поля зрения, как Алена Мухина, вполне узнаваемая в рыжем парике и темных очках, вскочила, чуть не уронив стул, и бросилась вслед за черноморской прелестницей.
– Кажется, у нашей подруги неожиданно прихватило живот, – прокомментировал это событие Маркиз.
– Это не наша, а твоя подруга, – тут же открестилась Лола.
– Не нравится мне это, – пробормотал Лёня, прижимая к уху телефон и одновременно следя за происходящими в зале событиями.