На улице моросил дождик, а остаток циклона гнал в бухту Золотой Рог волну с белым барашком. Так, балла на два с половиной. Между тем в открытом океане штормило, но не сильно. Не больше трех с половиной баллов. На проезжей части вода, не успевая стекать в канализацию от обилия осадков, скапливалась в глубоких лужах. Машина заехала через внутренние ворота, что на Береговой улице, между Светланской и Корабельной набережной. У обмотанного колючей проволокой шлагбаума, скованный, словно рыцарскими доспехами, зимней одеждой, стоял часовой. «Ничего лучшего советской формы так и не придумали! Как стоял лет тридцать назад часовой в поддевке из химкомплекта и чесанном нижнем белье, так и сегодня», — отметил про себя командующий. Неповоротливый солдатик, помимо всего взнузданный каской и бронежилетом, медленно откинул за спину мешающий движениям автомат и вручную поднял красно-белую доску шлагбаума.
Верный товарищ дожидался в приемной вместе с оперативным дежурным по флоту и с незнакомым гражданским.
— Смир-рно! — зычно прокричал дежурный и сделал два строевых шага по направлению к командующему, отдавая под козырек честь.
Адмирал, сняв фуражку, поздоровался за руку с Борисовым и незнакомцем. С первого взгляда понял, человек пришел с ним.
— Павел Петрович, вы уж не обессудьте, извините старого дурака, — оправдывался Борисов за инициативу по доставке в приемную незнакомца. Проверив плотность закрытия кабинетной двери, он заговорщически зашептал: — Тихоокеанец, капитан первого ранга запаса, служил в молодости с ним в Петропавловске-Камчатском на «Кальмаре» [25] . Наш, подводник!
— Зачем привел? Что за срочность, не мог подождать пару дней? Знаешь же кутерьму с саммитом, да и министр требует «Дерзкий» отозвать в базу, а начальник Генштаба просит потянуть время, оставить. Попробуй, разберись без ста граммов!
— Я про то же самое, — снова зашептал вице-адмирал Борисов, — Алексей Кротов его звать. Со спецпоручением от Генштаба. Лично к тебе.
Сидоровский сразу же вспомнил таинственную просьбу начальника Генштаба о встрече с его представителем.
— Быстро ребята работают, пусть проходит, — сказал он, входя в кабинет, — и сам заходи!
У незнакомца отметил добрую улыбку сквозь подковообразные украинские усы. Пожали еще раз друг другу руки. Одного роста, только адмирал сухопарый и худой, а гость полный и грузный. Роднили их лишь кулаки, мощные и жилистые.
— О вашем прибытии предупрежден, — буркнул адмирал, не желая углубляться в столь щекотливую тему.
— Начальник Генштаба просил на словах передать следующее, — начал гость. — Про остров Матуа. Есть группа людей, либералов, пришедших к власти и желающих заработать на продажах. Для них товар имеет лишь прибавочную стоимость, и не важно, чем торговать. И другая группа, консерваторы, которые не хотят вести себя подобным образом. Для них существуют традиции, государственность, патриотизм. Одни собираются продать остров американцам, а другие этому противятся. О стратегическом его расположении и напоминать не стоит. Нам ясно одно: передав в аренду на сорок пять лет, Россия никогда не вернет остров. Пример с Аляской поучителен! Матуа служит ключом для вхождения американцев в Приморье и на Сахалин. Новый министр поддерживает либералов и отрабатывает, как и Сердюков в свое время, роль. Наша цель помешать им.
— Алексей, ты понимаешь, нас раздавят! И каким это образом мы сорвем планы международного правительства? — первым засомневался Борисов, назвав Кротова по имени, как во времена гарнизонной молодости.
— Сколько можно оглядываться, бояться в своей же стране? Нас спросили, оставить ли Советский Союз? Мы ответили: оставить! Народ не послушали! И так — за что ни возьмись, — легко парировал Кротов.
— Начались политические вычисления! — недовольно буркнул адмирал.
Кротов, казалось, не обратил внимания на сделанное замечание.
— Одним словом, за вас такую работу делает группа подполковника Сафронова. Главное, не мешайте и дайте ей выполнить задачу до подписания договоров на сегодняшнем саммите. Время «Ч» для них пятнадцать ноль-ноль сегодняшнего дня. Осталось без малого семь часов. Генштаб просит вас, товарищ адмирал, задержать корабль на острове под любым предлогом.
— Вот и подскажите мне этот самый предлог! — начал заводиться адмирал.
— Хорошо. По последним данным нашей разведки, на острове найден старый японский цех по производству нового оружия. Но точно не связано с химией и ядерной энергией, их излучение давно бы обнаружили посредством анализа почвы. Возможно, мы имеем дело с прототипом современного лазерного оружия. Именно такая находка сделает невозможной передачу острова под управление США. Группа Сафронова должна отыскать цех и выйти в эфир для обнародования сенсационной информации. Задание держится в строжайшей тайне, и помешать им уже никто не сможет. Кроме вас!
— Вот ведь перед пенсией угораздило попасть в историю, — обреченно проговорил Борисов. Не услышав реакции своего командира, продолжил: — Интриги за влияние на царей и президентов были и будут. Недавно читал, как вице-президент Иностранной коллегии Никита Иванович Панин плел интриги против своих врагов братьев Орловых за влияние на императрицу. А граф Орлов и наш адмирал Спиридонов патриотическое дело в те времена затеяли, сумели организовать военно-морскую экспедицию в Средиземное море и греков от турок освободили. Перед походом каких только ярлыков «царская дворня» им не навешивала [26] .
— А что значило для капитана первого ранга Невельского не выполнить указания самого царя и его министров о бесполезности исследовать Амур и даже запретивших это делать! — вклинился в разговор Кротов. — Тогда кулуарно было принято решение о передаче территорий по его левому берегу Китаю. Рискуя карьерой, положением, без приказа зашел в устье Амура. Ему тогда грозило ни много ни мало разжалование в матросы. Дворянину-то! Ослушался и пошел на риск, не думая о себе. Доказал судоходность реки для морских судов. Вдобавок опроверг мнение о Сахалине как полуострове. Практически провел данные открытия за один 1849 год! Только благодаря подобным событиям в 1858 году мы заключили с Китаем Айгунский договор и Амурский край принадлежит нашей стране. И сегодня у нас, возможно, появился исторический шанс сохранить дальневосточную территорию для следующих поколений россиян! [27]
— Не зря нас, подводников, покойный адмирал Ясаков обвинял в «перископном мышлении». Не видим мы главного, старый боевой товарищ! Не доросли до графов Орловых, — задумчиво проговорил адмирал.