– Я думаю, он повесится нынче же вечером у себя на вилле, – после паузы сказал Питер. – На кожаном ремешке… Он ведь большой любитель этих забав.
– Хорошая идея, Пит. Организуй, пожалуйста, это событие.
– Будет сделано, Лайон.
– Без долгих разговоров с ним, да?
– Никаких разговоров не будет, ты меня знаешь.
– Просто сделайте, что прошу. Но аккуратно. Удачи тебе, Питер. Тебе и твоим людям.
– Спасибо, Лайон. До связи.
Ущелье Маалула
На террасе, заканчивающейся парапетом, за которым скала обрывается вертикальным сколом, почти тридцатиметровой пропастью, в данный момент находятся семеро людей. Пятеро из них заложники, включая «оператора». Четверых поставили на колени на площадке между стеной дома паломников и парапетом смотровой площадки. Кто-то из них – фигура мужская – завалился на бок. Возможно, потерял сознание.
Технарь, он же тележурналист, оператор, «стрингер» Жан, – единственный из заложников, чьи руки не связаны. Единственный, у кого на голове не надет полотняный мешок. Он сейчас находится ближе к углу строения, в нескольких шагах от скукоженных фигурок тех, кому предстоит, надо полагать, стать разменной монетой в торге между осадившими Маалулу военными и удерживающими городок и монастырь моджахедами.
Вот он едва не уронил свою камеру. Испуганно обернулся; ему, по-видимому, что-то крикнули от строения, где укрылись наблюдатели (они же, возможно, и палачи). Жан кажется растерянным, даже подавленным. Ну еще бы, даже ребенок способен догадаться, зачем их сюда привели. И что именно может случиться уже в ближайшие минуты или даже секунды.
Остальные двое – из тех, кто на виду, кто вышел с заложниками на террасу, одеты в камуфляж. У одного из моджахедов лицо закрыто темной маской с прорезями. Он стоит вплотную к оператору, устанавливающему камеру на раздвижную треногу. Держится за его спиной, используя журналиста как живой щит на случай снайперского обстрела. В правой руке у него пистолет, левой он придерживает Жана за ворот джинсовой куртки.
У другого «духа» голова замотана в клетчатый платок. Этот тип прохаживается возле заложников. Странно. Неужели не понимает, что он прекрасная цель? Что его хорошо видно с противоположного склона? И что мало-мальски опытный снайпер может его «щелкнуть» даже из «СВД»? Бравирует своей смелостью? Фанатик? Таковых тоже немало среди этой публики.
«Дух» поправил – двумя руками, как одергивают сюртук, – надетую на нем «разгрузку». И только сейчас, приглядевшись к этому предмету экипировки, Кэп вдруг понял, что именно на нем надето – отнюдь не «разгрузка» – и кто именно прохаживается так свободно по террасе.
– Боец, который на террасе… – сказал он полушепотом на арабском, адресуясь Мусаду. – На нем, похоже, пояс шахида?
– Я тоже так думаю, – отозвался Силаев. – Лица не видно. Ну а так смахивает на «контуженного».
В динамиках двух включенных на дежурную волну портативных раций прозвучал голос Ансара:
– Каламун Три! Оператор, немедленно переключи связь на полковника Хаммадеха! Немедленно!
Технарь установил камеру на штатив. Он мог бы снимать «с руки», но таков был приказ старшего этой группы моджахедов.
Кстати, хотя тот был в маске, Виктор узнал его по голосу… Этот тип вызывал его на допрос около полудня. Хищный профиль, тяжелый сверлящий взгляд. Он один из заместителей Карима. Мухабаратовцы в ходе подготовки к операции предоставили всю информацию, которая у них была на самого Карима аль-Джабара, а также на его помощников и заместителей. Этот субъект смахивает по описанию на Умара, ближайшего помощника командира отряда. Если это так – а он идеально подходит под описание, – то это опытный, бывалый, хитрый, крайне жестокий и очень опасный враг.
Умар успел задать приведенному в монастырь группой Малика оператору лишь несколько вопросов. Они проговорили где-то минут пять. Затем Умара вызвали по рации; он приказал одному из своих бойцов отвести журналиста к заложникам… И вот теперь он увидел этого типа во второй раз. Именно Умар приказал кому-то из боевиков, чтобы тот передал оператору сумку с камерой и штативом…
– Ты мне сам сказал, что на войне есть возможность снять уникальные кадры, – сказал Умар ему несколько минут назад, когда они еще находились во дворе. – Ты сказал, что это твоя работа и что ты получаешь за нее деньги… Так?
– Да, это так, – выдавил из себя стрингер.
– Ну что ж, оператор Жан… Мы предоставим тебе возможность снять ролик, который, возможно, сделает тебя знаменитым.
Эти бородачи, как выяснилось, слов на ветер не бросают. Не прошло и минуты, как оператора и еще четверых заложников вывели на террасу за домом паломников. Двое моджахедов держат за локти каждый по два человека, у которых связаны сзади руки и на головы которых надеты непроницаемые мешки. Заставили их опуститься на колени… Предупредили, что будут стрелять, если кто-то из них посмеет подняться или хотя бы двинуться с определенного для них места. Затем, пригибаясь, метнулись обратно под защиту стен четырехэтажного строения.
На террасе – она же смотровая площадка – остались семеро.
Одного из двух моджахедов Технарь сразу же опознал: этот «дух» был включен в их небольшую группу по совету мухабаратовцев. Когда-то он действительно воевал в одном из отрядов «Армии джихада». И, говорят, был хорошим воином. Но после сильной контузии у него помрачился разум. Его не раз уже задерживали, но потом отпускали. Он что-то вроде местного «городского сумасшедшего».
Моджахеды его тоже не трогают. Зовут его Мага. За спиной, а иногда в лицо, называют – Маджнун. И, надо признать, это прозвище весьма ему подходит… [23] На Маге надет широкий матерчатый пояс с карманами. В карманы помещены плиточные шашки и цилиндры, или обрезки труб, – они чередуются. Всего их шесть штук. В цилиндрах этих может находиться взрывчатка и запрессованные поражающие элементы. Стальные шарики, к примеру. Провода торчат на виду, все это со стороны смотрится эффектно.
Стрингер, оператор из Канады Жан, может, и поверил бы, что это именно пояс смертника. Но не сотрудник спецгруппы «Бастион», у которого, как говорится, глаз наметан. Да и была у него возможность разглядеть это «ВУ» с совсем близкого расстояния.
Девяносто девять из ста – муляж. Половину процента Виктор отнес на то, что не только у Маджнуна, но и у здешних моджахедов, включая Умара, поехала крыша. Потому что дать сумасшедшему настоящий «пояс» – это надо быть самому идиотом…
Оставшуюся половинку одного процента он заложил на то, что пояс может быть оборудован схемой дистанционного взрывателя. Убить всех четверых или пятерых, если надумают порешить оператора, можно одной очередью из «калашникова». Так что, скорее всего, люди Карима навесили на этого Магу пояс сугубо для картинки.