— Стало быть, она разбогатела?
— Весьма, — подтвердил адвокат.
— Понятно. С вашего позволения я хотел бы немного обсудить леди Вузервуд. С момента трагедии ее поведение остается, мягко говоря, странным. Какие отношения были между супругами? Поделитесь, сэр, что вам по этому поводу известно.
Адвокат пошарил в карманах и водрузил на нос пенсне.
— Дело в том, что…
Прежде чем мистер Раттисбон добрался до сути, Аллейну пришлось выслушать изрядную порцию словесной шелухи. Оказывается, адвокат знал о леди Вузервуд довольно много. Например, что она дочь венгерского чиновника средней руки и русской актрисы кабаре и что в девичестве ее звали Глафира Задоди. Их брак с самого начала был крайне неудачным, и одно время лорд Вузервуд серьезно подумывал о разводе и консультировался по этому поводу с мистером Раттисбоном. Причиной могло быть ее психическое нездоровье. Адвокат разговорился настолько, что даже выдал один секрет:
— Не так давно произошло одно событие, которому я тогда не придал особого значения. Помню, это было в феврале, когда лорд Вузервуд приехал ко мне в дом непривычно возбужденный и, как мне показалось, даже чем-то напуганный. Прошло какое-то время, прежде чем мне удалось выяснить цель визита. Он хотел моего совета по юридической защите от угроз своей супруги. Я внимательно его выслушал, понимая, что это очередное проявление психического расстройства леди Вузервуд. — Адвокат откашлялся. — Дело в том, что лорд Вузервуд обнаружил в ящике туалетного столика супруги некий предмет, который якобы свидетельствовал о ее попытке покушения на его жизнь с помощью сверхъестественных сил.
Аллейн удивленно вскинул брови.
— Я с вами согласен, — произнес адвокат, — принимать на веру такие слова было бы крайне неразумно, но лорд Вузервуд стоял на своем. Никаких доказательств он мне не представил, однако намекал, что таковые имеются. И вообще мой клиент был на грани истерики и совсем не походил на себя. Честно говоря, я не знал, как поступить. Сказал, что защитой от потусторонних сил у нас суды не занимаются, а он ссылался на какой-то древний закон против колдовства. Я посоветовал ему показать супругу психиатру, на что он ответил, что если даже ее поместят в клинику, она и оттуда сможет до него добраться. Лорд Вузервуд сильно волновался, говорил бессвязно, иногда противоречил себе. В общем, мы так ни до чего не договорились. А перед уходом, уже стоя в дверях, он повернулся и со значением произнес: «Попомните мои слова, если ее не остановить, она меня рано или поздно прикончит».
— Ничего себе! — воскликнул Аллейн.
Мистер Раттисбон кивнул.
— Я вам рассказал, как было, а вы уж используйте мою информацию по своему усмотрению.
Аллейн улыбнулся:
— И я вам бесконечно за это благодарен. Скажите, мистер Раттисбон, а куда он дел это вещественное доказательство покушения на свою жизнь со стороны жены?
— Где-то спрятал. Уничтожать не решился. Боялся, как бы не получилось хуже.
— А жену он об этом спрашивал?
— Нет.
Аллейн кивнул:
— Я так и думал. Да, странная история.
— Это верно.
Они помолчали.
— Он в завещании что-нибудь оставил слугам? — спросил наконец Аллейн.
Адвокат пожал плечами:
— Как обычно. По сто фунтов всем, кто находился у него в услужении пять и более лет.
— Сюда входят и шофер Гигл, и горничная Тинкертон?
— Шофер — случай особый. Уильям Стенли Гигл — сын кучера лорда Вузервуда и внук кучера его отца. Ему отписано довольно солидное наследство — капитал, размещенный в надежных бумагах и приносящий годовой доход в триста фунтов, а также свободная от налогообложения недвижимость. Коттедж с участком в три акра рядом с усадьбой Вузервудов.
— Как давно составлено завещание?
— Лорд Вузервуд переписывал его несколько раз, но этот пункт всегда оставался. Как я понял, он выполняет волю своего отца.
— А горничная Тинкертон?
— Ей не отписано ничего.
— Вот как? — удивился Аллейн. — Преданную горничную жены он оставил ни с чем, а саму леди Вузервуд наделил таким богатством?
— Его супруга получила бы существенно меньше, доживи его светлость до сегодняшнего полудня. — Адвокат посмотрел на инспектора и, довольный произведенным эффектом, пояснил: — Лорд Вузервуд назначил мне встречу сегодня в двенадцать часов для подписания нового варианта завещания, согласно которому леди Вузервуд получает лишь минимум, установленный законом, и ни пенни больше.
IV
Шофер Гигл прибыл вскоре после ухода мистера Раттисбона. Его ввел в комнату детектив Фокс. Сегодня шофер был не таким спокойным, как вчера. Аллейн решил, что это результат утреннего разговора с Фоксом. Он стоял навытяжку, вертя в руках свою шоферскую фуражку и с недоверием поглядывая на Фокса.
— Мистер Гигл, — мягко произнес Аллейн, — если вы правдиво ответили на вопросы нашего детектива, у вас нет причин для беспокойства.
— Я сказал ему правду, сэр, хотите верьте, хотите нет. Я там не был, сэр, честное слово. Мистер Майкл может подтвердить. Он видел меня, когда я спускался вниз. Говорят, потом его светлость громко крикнул, но я не слышал, потому что вышел на улицу.
— Хорошо. Повторяю, если факты изложены верно, вам не о чем беспокоиться.
— Мистер Майкл скажет вам, что это правда, сэр.
— Да, он сказал, что видел, как вы спускались вниз.
Гигл вытер со лба пот.
— Слава Богу. Прошу прошения, сэр, но я беспокоился, что он что-нибудь напутает. Ведь юные джентльмены его возраста не всегда все замечают.
— Мы попросили вас прийти сюда сегодня, чтобы узнать еще кое-что.
— Так если я что знаю, сэр, то обязательно скажу. Правда, я ничего не знаю. Как такое случилось с его светлостью, кто это сделал? Его светлость относился ко мне по-доброму, грех жаловаться.
— Настолько по-доброму, что завещал вам приличное состояние.
— Такова была воля его светлости. Это все потому, что мой отец преданно служил его светлости. А я никогда у него ничего не просил и не ожидал никаких милостей. А теперь, по-вашему, выходит, что я в чем-то виноват? У полиции всегда так — если с господами что-то случается, то непременно виноваты слуги. Господи, да что же это такое?
Аллейн молча слушал Гигла, не перебивая. Наконец тот иссяк и замолк, основательно вспотев.
— Ну вот, — примирительно проговорил инспектор, — вы наконец выговорились, облегчили душу. А теперь я прошу вас ответить на несколько вопросов. Садитесь.
— Я лучше постою.
— Как хотите. Вы сказали, что спустились вниз к машине и узнали о трагедии, когда мисс Грей пришла вас позвать. Отлично. А когда вы спускались вниз, лифт работал? Может быть, он вас обогнал?