– Со временем все попадает в Окружносеть, – лаконично объяснил тролль, мягко покачиваясь в качалке. – Моя работа состоит в том, чтобы доставать из нее улов. Дерево и корабли. Бочки с вином. Тюки материи. Вас.
В голове у Ринсвинда забрезжил свет.
– Так ведь это сетка! Вы поставили сетку на самом краю моря?
– Окружносеть, – кивнул тролль. По груди его пробежала рябь.
Ринсвинд поглядел в фосфоресцирующую темноту, которая окружала остров, и глупо улыбнулся.
– Ну конечно, – сказал он. – Потрясающе! Можно опустить в море сваи, закрепить их на рифах и… О боги! Эта сетка должна быть очень, очень прочной.
– Такая и есть, – подтвердил Тефис.
– Ее можно протянуть на пару миль, пока хватит материала и скал, – продолжал волшебник.
– Точнее говоря, на десять тысяч миль. Я патрулирую только эту лигу.
– Но это же треть окружности Диска!
Тефис снова с легким плеском кивнул. Пока двое приятелей угощались зеленым вином, он поведал им об Окружносети; о великих усилиях, затраченных на ее установку; о древнем и мудром королевстве Крулл, которое создало ее несколько столетий назад; о семи флотах, постоянно патрулирующих Окружносеть, чтобы поддерживать ее в порядке и доставлять в Крулл все, что в нее попадет; о том, как Крулл стал страной праздности, управляемой учеными собирателями знаний; о том, как мудрецы пытаются понять замечательную сложность вселенной; о том, как моряков, выброшенных на Окружносеть, превращают в рабов и вырывают язык. После раздавшихся в этом месте восклицаний он с дружеским видом заговорил о бесполезности применения силы, о невозможности бежать с острова, с которого можно уплыть только на один из остальных трехсот восьмидесяти островов, лежащих между ним и Круллом, или прыгнуть за Край. Также он растолковал Ринсвинду и Двацветку существенные достоинства немоты по сравнению, скажем, со смертью.
Разговор оборвался. Приглушенный ночной рев Краепада только усугублял тишину.
Потом кресло-качалка снова начало поскрипывать. За время монолога Тефис, казалось, вырос самым угрожающим образом.
– Только ничего личного, – добавил он. – Я тоже раб. Если вы попытаетесь накинуться на меня, мне придется вас убить, но это не доставит мне никакого удовольствия.
Ринсвинд посмотрел на мерцающие кулаки, которые покоились на коленях тролля. У него возникло подозрение, что они могут ударить не слабее цунами.
– По-моему, ты не понял, – принялся объяснять Двацветок. – Я – гражданин Агатовой империи. Вряд ли Крулл захочет навлечь на себя неудовольствие императора.
– А как император узнает? – поинтересовался тролль. – Думаешь, ты первый человек из империи, кто закончил свой путь в Окружносети?
– Я не стану рабом! – крикнул Ринсвинд. – Да я скорее за Край прыгну!
Волшебник сам изумился тому, как решительно прозвучал его голос.
– А прыгнешь ли? – спросил тролль.
Кресло-качалка отлетело к стене, и голубая рука обхватила волшебника поперек туловища. Тролль повернулся и вышел из хижины, небрежно зажав Ринсвинда в кулаке.
Подойдя к краесторонней оконечности острова, тролль остановился. Ринсвинд взвизгнул.
– Кончай, или я в самом деле выкину тебя за Край, – рявкнул тролль. – Я ведь держу тебя. Смотри!
Ринсвинд посмотрел.
Вокруг расстилалась мягкая черная ночь, в которой мирно сияли слегка туманные звезды. Но его глаза обратились вниз, притягиваемые какими-то неодолимыми чарами.
На Диске была полночь, следовательно, солнце висело далеко-далеко внизу. Оно медленно закатывалось под гигантский заиндевелый панцирь Великого А'Туина. Ринсвинд сделал последнюю попытку зацепиться взглядом за носки своих сапог, выступающие над краем скалы, но отвесный обрыв вывернул его глаза вниз.
Справа и слева низвергались в бесконечность два сверкающих полотнища воды – это море проносилось мимо острова, огибая его на пути к долгому падению. В сотне ярдов от обрыва из пены вылетел самый большой морской лосось, которого Ринсвинд когда-либо видел, – лосось выскочил в безумном, судорожном и в конечном итоге безнадежном прыжке, после чего упал обратно, снова и снова переворачиваясь в золотистом потустороннем свете.
Из этого света, словно столпы, поддерживающие крышу вселенной, вырастали исполинские фигуры. Сотней миль ниже Ринсвинд различил какие-то очертания, край чего-то…
Как на забавных картинках, где силуэт причудливой вазы внезапно становится контурами двух лиц, открывающаяся внизу картина одним рывком перешла в новую, целостную, пугающую перспективу. Там, внизу, торчала слоновья голова, огромная, как средних размеров континент. На фоне золотистого света выделялся подобный горе могучий бивень, от которого протягивалась к звездам постепенно расширяющаяся тень. Голова была слегка наклонена, и громадный рубиновый глаз мог сойти за красную сверхзвезду, внезапно засиявшую средь бела дня.
А под слоном…
Ринсвинд сглотнул и попытался не думать о…
Под слоном ничего не было, кроме далекого, режущего глаз диска солнца. Мимо солнца, покрытый чешуйками величиной с город и щербинами кратеров, изрезанный, словно луна, неторопливо проплывал плавник.
– Ну что, отпускать? – спросил тролль.
– Гх-не, – выговорил Ринсвинд, силясь отодвинуться от пропасти.
– Я живу здесь, на Краю, уже пять лет, но так и не сумел собраться с духом, чтобы прыгнуть, – прогудел Тефис. – Насколько я могу судить, у тебя это тоже не получилось.
Он отступил от обрыва, позволяя Ринсвинду с размаху броситься на землю.
Двацветок неторопливо подошел к Краю и заглянул в бездну.
– Фантастика, – сказал он. – Эх, сейчас бы сюда иконограф… А что еще там, внизу? Ну, если туда спрыгнуть, что увидишь?
Тефис присел на выступ скалы. Высоко над Диском вышла из-за облака луна. В ее призрачном свете тролль выглядел глыбой льда.
– Может быть, там, внизу, мой дом, – медленно проговорил он. – За вашими дурацкими слонами и смехотворной черепахой. Настоящий мир. Иногда я прихожу сюда и смотрю, но почему-то никак не могу заставить себя сделать еще один шаг… Может, там настоящий мир с настоящими людьми. Где-то там, внизу, у меня были жены и малыши… – Он замолк и шумно высморкался. – Здесь, на Краю, сразу узнаешь, из какого материала ты сделан.
– Пожалуйста, прекрати, – простонал Ринсвинд.
Повернувшись, он вдруг увидел, что Двацветок беспечно стоит у самого обрыва.
– Гх-не, – выдавил волшебник и попытался зарыться в камень.
– Что, внизу есть другой мир? – уточнил Двацветок, заглядывая за Край. – А где именно?
Тролль неопределенно махнул рукой.
– Где-то, – ответил он. – Это все, что я знаю. Это был довольно маленький мир. По большей части голубой.