– Я не понимаю русского языка, – сказал Фитц на ломаном английском.
Новак пощелкал кнопкой вызова. Русские молчали. Он посмотрел на Базилевича.
– Лев, отведите Мирослава за палатку. Ни в коем случае не в саму палатку. – Он подозвал Марека Раду. – Вы подготовьте станцию к экстренному сообщению, держите международный аварийный канал открытым. И поставьте на вызов поисково-спасательную базу. Без сообщений.
Офицер кивнул и удалился.
Группа с носилками была уже метрах в двадцати пяти от первой палатки. Начальник охраны подосадовал, что связался с лагерем русских слишком поздно. Там что-то было не так. И здесь. Как-то деловито приближались русские.
Он поднял руку, призывая группу остановиться, и не спеша двинулся навстречу.
Шеель скомандовал остановку и сделал три шага вперед.
Кепке и Больгер опустили носилки. Крамер присел на корточки, щелкнув на глушителе тумблером.
Новак остановился в трех метрах от Шееля.
– Господин Скоков? – спросил он, припоминая, что лицо этого человека ему знакомо. Может, они не встречались, но, кажется, на фотографиях видел его точно.
Шеель, добродушно улыбаясь, молча кивнул и протянул руку. Затем сделал шаг вперед.
Новак повторил его движения, их руки встретились.
Левой рукой командир показал Новаку на носилки и коротко пояснил:
– Алина. Наш снайпер.
Немка рывком встала с носилок, двумя руками держа пистолет на уровне глаз.
Пуля попала Новаку в плечо, слегка задев ключицу, и отбросила его на снег. А снайпер уже держала на мушке дернувшегося охранника у палатки. Еще один резкий ухающий звук – и охранник ткнулся лицом в снег.
И тут как прорвало. Пули из четырех автоматов взрыхлили снег возле палаток, а террористы, подбадривая себя и наводя панику в рядах чехов, с гортанными выкриками стали быстро растягиваться в цепочку, одновременно приближаясь к лагерю.
Шеель прострочил ярко-желтую палатку на уровне пояса и полоснул очередью над другой. Он двигался не быстро, но не повторял движений. Он то смещался на два шага влево, то делал шаг вправо, то просто прямолинейно шел вперед.
Крамер, сбросив ранец, первым обогнул палатку, под прикрытием которой трое телохранителей волокли вице-премьера по снегу. Через секунду-другую к нему присоединился Больгер. Базилевич дал по террористам очередь, но Крамер в последнее мгновение успел броситься на снег и несколькими выстрелами дал понять Базилевичу, что он жив. Пули просвистели над головой телохранителя. Но Крамер «нашел» вице-премьера, и его задачей было привлечь к себе внимание Алины.
Он громко выкрикнул ее имя и перекатился по снегу на несколько метров. Потом крикнул еще раз и прошил над головой Базилевича воздух. С той стороны ответил огонь из двух автоматов. Больгер несколько раз конвульсивно дернулся и затих. Крамер крутнулся по снегу в обратную сторону, не переставая стрелять.
Вести прицельный огонь было почти невозможно, но Крамер и делал почти невозможное. Он перемещал линию огня сверху вниз, заставляя телохранителей опускать головы и убирать ноги от шипевших в снегу пуль.
Алина к этому времени управилась с Новаком – забрала у него пистолет и защелкнула на запястьях наручники. Теперь она припала на одно колено возле большой палатки и щурилась в оптический прицел.
Базилевич первым уронил голову на грудь. Алина еще дважды нажала на курок. А Крамер, поменяв магазин, уже не таясь, буквально припечатал шквалом огня к снегу последнего телохранителя и самого Кроужека.
Вице-премьер, наверное, задыхался, потому что телохранитель распластался на нем, повторяя его позу: нога в ногу, рука в руку. Алина одобрила его действия и под острым углом выстрелила ему в спину.
Крамер сбросил мертвое тело с вице-премьера и театрально представился:
– Дитер Крамер. Ваш новый телохранитель. – Он повел рукой вокруг себя. – Эти уже никуда не годятся.
Шеель дал по желтой палатке еще одну очередь и ворвался внутрь. Марек Рада лежал на полу, прижимая к груди простреленную руку. Шеель неудовлетворенно покачал головой:
– Как же так? Надо было лечь на пол. Не работает? – он указал на простреленную станцию.
Марек покачал головой.
– Отлично. А теперь представь, что ты не ранен, и отключи временную связь с базой.
Офицер потянулся здоровой рукой и щелкнул кнопкой на портативной рации.
– Молодец. – Шеель застрелил его.
Его бригада работала азартно, вдохновенно и артистично.
Выйдя из палатки, командир увидел, что Кепке уже выстраивает в шеренгу испуганных альпинистов. Пройдя мимо Петра Миклошко, Шеель остановился. К ним приближались Крамер и вице-премьер Кроужек.
– Выключи радиопомехи, – велел командир Крамеру и перевел взгляд на Мирослава.
Вице-премьер долго смотрел в лицо Шееля. Потом схватился за грудь.
– Ларс?!! Ларс Шеель?! Это ты?! Что ты тут делаешь?!
Капитан рассмеялся.
– Зарабатываю деньги, Мирослав. А заодно решил взглянуть на нашугору. Ведь не ты один был на ее вершине. Я тоже стоял там. Только год спустя. Приятно встретить в горах старого знакомого, правда, Мирослав?
Вид у Кроужека был неважный.
– Ларс!! Я не верю глазам! Как ты здесь оказался?!
– Оперативность, друг мой, оперативность. У меня есть очень хороший информатор в твоем отряде.
Кроужек нашел в себе силы взглянуть на Миклошко и без сил повалился на снег.
Террорист тронул голову вице-премьера ботинком и насмешливо произнес:
– Не дайте ему сдохнуть. Это наши деньги.
Кепке проследил за взглядом Кроужека и несколько секунд молча разглядывал лицо пресс-секретаря Миклошко. Потом он так же долго смотрел на Алину.
Немка подошла к нему и тихо шепнула:
– Ничего, Хорст, скоро ты все поймешь.
Кепке оттолкнул ее.
– Ты что, такая умная?! – Он перевел взгляд на командира. – Вы все здесь умные, да? Один я у мамы третий!
Шеель взялся руками за лицо и затрясся от смеха. Когда приступ прошел, он одобрительно кивнул Алине.
– Ты, девочка, заслужила поощрительный приз. Бери с собой Дитера и отведите их подальше. – Он указал на группу альпинистов.
– Всех?
– Да.
Кепке грубо оттолкнул Алину, подошел к Петру Миклошко и положил ему на плечо руку.
– А этого?
Шеель снова засмеялся.
– Знаешь, Хорст, ты можешь сам распорядиться его судьбой.