Он снова вернул себе образ, который так нервировал Шавхелишвили, сказав по-русски:
– Глаз да глаз...
* * *
Марковцев не ожидал помощи со стороны, но принял ее с интонациями переводчика Алексея Михалева: «Это просто обалдеть». Кто-то из спецов не попал ногой на ступеньку, это было очевидно. И все внимание было уделено ему. Он ввел в искушение и прикрывающих. Тот, на ком Марк протер дырку, повернул голову в сторону звука, оставляя без внимания окна. И если Марковцев мгновениями раньше хотел привлечь в помощники Артемова, то теперь, когда фортуна повернулась к нему передом, а к «Дельте» задом, он совместил два несовместимых дела: убрал руку с цевья винтовки, потянул головку шпингалета вправо и за шпингалет же поднял створку окна. Когда штурмовик снова глянул в прицел своего оружия, он не поверил глазам. Хотя панорамное зрение его обмануть не могло: он увидел движение за окном. Он потянул спусковой крючок...
Марк видел все его движения. Перед выстрелом бросил Артемову:
– Не жилец. С него блохи побежали.
Он ответил стуку на лестнице грохотом из винтовки. Она была больше известна как оружие поддержки для снайперских групп или оружие второго номера снайперской пары, но практически не уступала винтовкам с продольно-скользящим затвором. Что Марк и доказал. Пуля попала точно в оптику «хеклера» и выбила оружие из рук спецназовца. Он смотрел прямо перед собой, когда вторая пуля снесла ему половину верхней челюсти.
Сергей сместил винтовку и поймал в прицел второго прикрывающего. Тот первым открыл огонь, но пистолетные патроны на такой дистанции лично Марк посчитал шутихами. Однако «шутихи» ударили в раму, в стекло; оно задребезжало, получив сквозное отверстие, но устояло. Сергей выстрели в левое плечо противнику и, прежде чем добить его, отдал команду Артемову:
– Стреляй в дверь, Михаил Васильевич.
Артемов поднял руку с пистолетом. «Bren Ten» был настолько мощным, что по дульной энергии буквально бил 9-миллиметровый «парабеллум» и был равноценен «Магнуму-357». Артемов трижды нажал на спусковой крючок, и три одиннадцатиграммовые пули разогнались до четырехсот метров в секунду.
Штурм захлебнулся и с этими выстрелами, которые остановили тройку лидеров, и очередным выстрелом из винтовки: второй прикрывающий повалился на землю, и штурмовики остались на лестнице, между небом и землей. Помощь подоспеет быстро пятерым боевикам только здание обежать. Но за это время их товарищей можно перебить одиночными выстрелами.
– Ты или я? – спросил Марк, подходя к двери.
Артемов не успел ответить.
Марковцев и сейчас отработал на опережение. Винсент был готов взять инициативу в свои руки, и этому не могли противиться Гвидо Терон и Шавхелишвили, пропустившие своего бойца вперед. Винсент передернул скользящий затвор «винчестера», засылая трехдюймовый патрон в ствол, и опустил его, чтобы высадить замок. На его глазах поверх замка образовалась пробоина размером с кулак, и во все стороны брызнули щепки. Еще один выстрел изнутри – и замок вырвало с корнем. Обычно вслед за этим дверь открывают ударом ноги и видимое пространство поливают плотным огнем.
Винсент попятился, инстинктивно поднимая оружие, и выстрелил на уровне груди взрослого человека. В ответ раздались пистолетные и винтовочные выстрелы. Тем, кто находился внутри, особо прицеливаться было не надо. Дверь выходила на прямоугольную площадку, а та обрывалась вниз металлическим маршем. Огонь можно было вести по прямой, не глядя, разве что корректируя его по вертикали.
Винсент ни разу в своей жизни не попадал в такую сложную ситуацию, которая просилась называться засадой. Он сам был мастером расставлять силки. Он как будто купил самые дешевые места на биатлонном стадионе – сразу за мишенями. Застигнутый врасплох, он пятился, стреляя и перезаряжая дробовик. И если секундами раньше Шавхелишвили пропустил его вперед, прижавшись к перилам, то сейчас...
Перед глазами Винсента словно молния сверкнула. Он стал живым щитом перед командиром. Инстинктивно дернулся в сторону, когда рядом с головой просвистела пуля. Нутром почуял, что дальше стрелок не промахнется.
Высота до земли – семь метров. Высоко или нет, сломает он руку или ногу, свернет ли шею при приземлении, спецназовец не думал. Он бросил руку к перилам, отпуская «винчестер», и присел, чтобы оттолкнуться. Вместе с ним присел и Шавхелишвили. Его красные губы шепнули в обезображенное ухо Винсента:
– Ты был лучшим.
Шерхан одну за другой всадил в спину бойца пять пуль. Подхватив его одной рукой, он, прикрываясь им, стал отступать, спускаться по лестнице. Сверху грохнули еще два выстрела. Две пули пробили грудь смертельно раненного Винсента.
Шерхан проронил фразу из какого-то фильма:
– Уходят, уходят золотые погоны...
Теперь, когда он потерял трех человек, не имел права разбрасываться людьми. Тот стрелок наверху непредсказуем. Против логики САС, «Дельты» он противопоставил инстинкт бойца. Он будет прорываться с тыла или фронта? Как расставить людей? Разделить? Они вооружены лучшими образцами фирмы «Хеклер и Кох». У Марковцева оружие фирмы «Снайперская винтовка». Он положит еще двух человек, когда те поспешат на зов командира. Но это полбеды. Беда целиком – это задание, с которым он прибыл в Грузию: ликвидировать полковника госбезопасности Джемала Шавхелишвили. И он близок к финалу. Только тело Винсента вклинилось между охотником и жертвой.
Нет. Нужно собрать людей здесь, на этой стороне. Шерхан едва не повторил «подвиг Гвидотерона» – не попал на ступеньку. Оказалась последней в этом марше; Шавхелишвили ступил на площадку. Здесь ему нужно разворачиваться, подставлять спину. Или изловчившись, снова прикрыться Винсентом. Какой же он тяжелый, зараза...
– Ко мне! – отдал он приказ хриплым голосом. – Все ко мне! Кто-нибудь, вызовите подмогу. – В суматохе он забыл переключить рацию на передачу, и его голос мог услышать разве что Винсент...
Тем не менее он, не замечая оплошности, почувствовал, как его отпустило. Шестое чувство подсказало ему, что опасность миновала. И – сгинуло. Что дало повод Джемалу глубокомысленно заметить: «Пяти чувств человеку явно недостаточно». Он опустился, привалившись спиной к перилам. Труп Винсента сполз ему на колени. Он вдруг вспомнил украинских инструкторов, которые приехали в Грузию обучать грузинский спецназ по системе немецкого подразделении GSG-9. Настаивали на том, что перед штурмом каждому бойцу нужно ввести в вену и закрепить пластырем иглу, чтобы в случае ранения быстро ввести в кровь необходимые препараты. С ума сойти... Джемал представил иглу в локтевом сгибе Марковцева...
* * *
Двое из пяти спецназовцев, не слыша призывов командира, пользуясь грохотом перестрелки, выбили сначала подъездную дверь, а потом дверь в гостевую половину на втором этаже. Не успела она распахнуться, как они открыли огонь.
Марк головой вперед ушел с линии огня, успев за рукав схватить Артемова. Прижавшись боком к стене, он толкнул холодильник, опрокидывая его. Под свист пуль, выбивающих из стены куски штукатурки, Марковцев взял у Артемова пистолет и сунул ему винтовку. Их от пистолетных пуль «хеклеров» пока что надежно защищала толщина холодильника. Спецназовцы лупят вслепую, дернул глазом Марк и решил приободрить Артемова: