Быстрота, с которой Оуэн оценил ситуацию и попытался разрядить обстановку, была достойна восхищения.
— Раз так, проходи, не стой в дверях, — сказал он тоном радушного хозяина. — Налей себе выпить и садись. — Он махнул рукой в сторону деревянного шкафчика, на котором выстроились в ряд бутылки с ликерами и графины из граненого стекла. — Прошу, угощайся.
Пропустив его предложение мимо ушей, Гарри медленно повернулся и, нажав на курок, продырявил экран двадцатичетырехдюймового плазменного телевизора. Звук и изображение моментально пропали.
— Это круче, чем пульт дистанционного управления, — сказал он, хихикнув, словно умалишенный.
Он услышал крик и, обернувшись, увидел, что лицо Оуэна приобрело нездоровый серый оттенок. Тот облизал губы и спросил уже без прежней приветливости в голосе:
— Что… что тебе нужно?
— Что мне нужно? Отличный вопрос, сэр.
Казалось, Гарри на секунду задумался, прежде чем ответить. В голосе его наконец-то проявились хоть какие-то чувства.
— Для начала перестань доставать меня и мою семью.
Оуэн вздохнул с облегчением.
— Если это все, то считай, что дело сделано. Вообще-то ты должен был прийти ко мне с этим раньше. Я здравомыслящий человек, Гарри, несмотря на то, что ты обо мне думаешь.
Гарри рассмеялся в ответ на такую явную ложь.
— Ясно. То есть все, что мне нужно было сделать, это вежливо попросить?
— О'кей, я понял твой намек. Возможно, я таки немного переборщил, — поспешно признал Оуэн. — Но что касается твоей невестки, то разве можно меня обвинять, скажи честно? Она уже однажды пыталась меня убить. Откуда мне знать, что она не попробует сделать это снова?
Гарри не купился на эти слова:
— Знаешь, что я думаю? Я думаю, что ты надеялся, что она вернется. Думаю, что ты очень долго это планировал. Именно поэтому ты и обратился ко мне, чтобы было кому сделать за тебя всю грязную работу.
— Теперь ты свободен от всех обязательств, — тут же заверил его Оуэн. — Более того, ты так отлично служил мне и обществу, что заслуживаешь награду. Например, пять тысяч. Что скажешь? Или нет, пусть будет десять.
Гарри никак не отреагировал на это предложение, из чего Оуэн сделал ошибочный вывод, что он держит в уме другую цифру, и добавил:
— Кроме того, я могу доставить тебе утром то, что тебе нужно. — Он тактично не стал упоминать ту злосчастную видеопленку. — Я бы тебе и сейчас ее отдал, но она в банковском депозитном сейфе.
Но было уже поздно, Гарри зашел слишком далеко.
— Знаешь, я думаю, Эллис была права насчет тебя, — сказал он бесстрастно. — Единственная проблема в том, что она не довела дело до конца.
Он медленно поднял пистолет и направил его на Оуэна.
Оуэн издал тихий писк.
— Опусти… опусти эту штуку. Пожалуйста! Разве мы не можем обсудить все это как разумные люди? Гарри, зачем же применять насилие!
— А что здесь обсуждать? Как видишь, все козыри у меня на руках. — Гарри подошел к Оуэну поближе. На его лице играла злая усмешка, которую он и сам бы не признал за свою. — Как оно теперь, когда все перевернулось с ног на голову? Не очень, да? Ладно, вот тебе хорошая новость. Тебе не придется видеть выражение лица своей жены, когда она узнает, каким куском дерьма был ее муж. К тому моменту тебя уже не будет. Как и твоего отца.
— Постой! — закричал Оуэн. Его руки, некогда контролировавшие каждый жест Гарри, теперь дрожали. — Тебе нужно больше денег? Я могу позвонить в банк и попросить перечислить их на счет, если ты не доверяешь мне и не позволишь выписать чек.
— Деньги? Ты считаешь, что все это из-за денег?
Гарри хрипло рассмеялся. Он чувствовал себя свободным, как это обычно бывало, стоило ему хлебнуть лишку, но в тот момент голова его была совершенно ясной. Он вдруг четко понял, что уже давно шел по этой дороге, что мучился все это время лишь из-за того, что отказывался принять неизбежное. Сейчас, когда он полностью смирился, Гарри вдруг почувствовал умиротворение. Добром это не закончится, да и какая разница, лишь бы закончилось вообще.
— Ты должен мне намного больше, чем просто деньги. Мне пришлось лгать жене из-за того, что ты заставил меня сделать. Моей собственной жене. Ока рыдала, когда бульдозеры начали делать свое дело. Она рыдала как ребенок и все, что я мог сделать, это стоять и чувствовать, как меня выворачивает наизнанку оттого, что я стал частью этого. И как, по-твоему, она бы себя чувствовала, если бы узнала, что я помогал копать под ее сестру?
Оуэн, словно защищаясь, вскинул голову.
— Тебе не кажется, что ты преувеличиваешь? Я тебя попросил только присмотреть за Эллис.
— Не только, и ты об этом знаешь. Ты хотел мести. Глаз за глаз, да? Господи, неужели ты считаешь, что она страдала недостаточно? А ребенок? Тебе он тоже нужен был, да? — Гарри начал повышать голос.
— Я не имею никакого отношения к тому, что произошло с твоим племянником, — запротестовал Оуэн.
— Но ты настоял на том, чтобы его судили по всей строгости — его, невинного ребенка.
— С чего ты взял, что он такой уж невинный?
— Потому что я знаю своего племянника. Он бы никогда этого не сделал.
— В некоторых ситуациях многие совершают поступки, которые никогда бы не совершили, сложись обстоятельства иначе, — заметил Оуэн, глядя на него.
И Гарри не оставил этот взгляд без внимания: он отлично знал, на что способен нормальный, разумный человек, доведенный до отчаяния. Он видел, что лоб Оуэна покрылся испариной, а сам он дрожит так, словно температура в комнате упала сразу градусов на двадцать. Словно издалека он слушал, как Оуэн продолжает уговаривать его мягким, слегка дрожащим голосом:
— Вот посмотри, к примеру, на себя. Я вижу, что недооценил тебя, Гарри. Я не смог рассмотреть в тебе твои… способности. Лен скоро уйдет на пенсию, и мы с удовольствием предложим человеку с твоими лидерскими качествами занять его место.
Гарри с отвращением покачал головой.
— Ты что, действительно считаешь, что я настолько туп, что попадусь на эту удочку? Поверю, что ты назначишь меня шефом полиции? Да стоит мне только выйти отсюда, как ты тут же кинешься звонить Лену, и отнюдь не для того, чтобы уговорить его пойти на пенсию пораньше.
Оуэн откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. На его лице появилось пораженческое выражение.
— Хорошо. Что ты тогда от меня хочешь? Говори. Все, что пожелаешь. Я сделаю все, о чем ты попросишь.
— Я хочу только этого! — Гарри навел пистолет на своего мучителя.
И в этот момент он услышал вдалеке вой сирен. Судя по всему, они не были одни в доме и кто-то вызвал полицию. На мгновение Гарри почувствовал сожаление. Он подумал о своих коллегах, которые готовы были прикрыть его под пулями и ради которых он сделал бы то же самое. О людях, которые менялись с ним сменами и подшучивали друг над другом. О людях, с которыми он бесчисленное множество раз сидел за бокалом пива в баре по соседству с участком. Их дети выросли у него на глазах, а жены звонили Дениз, когда им нужен был совет. Что они подумают, когда увидят это? Но его беспокойство тут же испарилось. К тому моменту, как они сюда доберутся, все будет кончено.