Сопровождавший нас транспортник должен был доставить нас в Кёнигсбрюк [154] под Дрезденом. Что ж, в дорогу! Мы, четверо померанцев, уже успели неплохо подружиться и теперь держались вместе: Дитер, Тедди, Йохен и я. Вели мы себя самостоятельно, да этому и была причина: наш сопровождающий оказался совершенно не приспособленным к жизни интеллигентом и не мог сообразить, как перебраться с одного перрона на другой.
От Штендаля [155] до Магдебурга вместе с нами в вагонном купе ехала одна замужняя женщина. Всю дорогу она рассказывала нам такие «соленые» анекдоты, что мы от стыда сгибались едва ли не до пола. Но и ржали над ними так отчаянно, что весь поезд ходил ходуном.
От Магдебурга до Лейпцига с нами ехала выпускница гимназии, беженка из Юлиха. [156] Она потеряла все. Мы были очень подавлены ее рассказами, но она все же была исполнена надежды на конечную победу. Наконец дело дошло даже до того, что она стала нас утешать. Она сказала: «Я начну все с самого начала, ведь не могу же я выйти замуж без приданого, так что мне предстоит снова собрать его». Она, как и мы, была привлечена к имперской трудовой повинности и, подобно нам, пережила эту пародию на нормальную работу, но рассказывала об этом очень весело.
В Лейпциге на вокзале мы пережили воздушный налет. С объявлением тревоги попрятались под двадцатью шестью перронами этого вокзала (крупнейший вокзал Европы, как мы узнали на школьных уроках и твердо запомнили). Но бомбы легли дальше вокзала, так что мы вскоре продолжили нашу поездку.
Наконец добрались до Дрездена. Все поехали к Цвингеру. [157] Мы, глупые померанцы, не знали, что такое Цвингер (ну, не учили в школе, большой пробел школьной программы), и поэтому поехали в зоопарк, считая, что слово «Цвингер» может иметь что-то общее с животными. [158] Когда мы, добравшись до зоопарка, стали расспрашивать служителя на входе о Цвингере, он решил, что мы над ним смеемся, и никак не мог поверить в наше незнание или глупость. Когда все выяснилось, оставалось слишком мало времени, чтобы увидеть это прекрасное здание, и мы полюбовались только террасой Брюля, [159] оперой Земпера [160] и Фрауэнкирхе. [161] Невероятно прекрасный вид на этот великолепный город открывается с мостов через Эльбу. В этой Флоренции на Эльбе ничего не разрушено. Пожалуй, этот город пощадят хотя бы только из-за его несравненных памятников культуры. [162]
Наконец мы добрались до восточной окраины города. Там в одной из гостиниц располагалось командование третьего дивизиона реактивных минометов, солдаты же этой части были расквартированы на частных квартирах. Милая картинка! Здесь нас зачислили на довольствие и внесли в списки части. После этого мы строем прошли около километра до Кляйнмелена.
Нас разместили в танцевальном зале на соломе. Мы все еще носили гражданскую одежду, «солдатчины» пока еще не было! Но она непременно должна была появиться.
Мои товарищи по службе собрались здесь из всех краев Германии. Среди них многие уже побывали во вспомогательном составе авиации или флота, то есть мы имели примерно одинаковый с ними опыт.
Кто знает, что нам предстоит в период «школы молодого бойца», скорее всего, здешние преподаватели вымотают из нас всю душу. Наверное, я начинаю все видеть в черном цвете. Куда лучше быть оптимистом. Пока что мы спокойно ждем развертывания событий.
Сегодня мы совершили прогулку по построенному перед войной автобану, который в настоящее время не используется, поскольку изуродован во многих местах попаданиями авиабомб. Среди нас оказался не иначе как будущий комический актер, талантливейший имитатор. Когда мы вышли на автобан, он стал произносить предвоенную речь Геббельса: «Наши враги строят самолеты и танки, мы же строим автобаны, одни только автобаны…» Мы от души смеялись, но наш преподаватель сделал строгое лицо. То есть он вовсе не преподаватель, но один из раненых солдат, находящийся на выздоровлении. Все они не имеют понятия, как им начинать работать с нами, но они получили соответствующий приказ сверху. Но я предполагаю, что вскоре все изменится, поскольку необходимо срочно пополнять личный состав на фронтах, где враги уже стоят на всех границах Германии. Когда начнется настоящее обучение, у меня вряд ли будет оставаться свободное время для ведения дневника, поэтому я вкратце опишу здесь Кляйнмелен.
Это небольшой поселок за городской чертой Дрездена. Дворы жителей очень чистенькие как изнутри, так и снаружи. Однако они представляют собой не такие четырехугольные дворы, как у нас дома. Здесь коровы и люди живут в одних и тех же строениях. Фронтоны жилых отделений двухэтажные (фахверковые) и обращены к улице, складские помещения и хлевы находятся сзади и построены большей частью из камня с крышами из кровельного сланца. Как бы игрушечные поселки очень живописно выглядят на пологих склонах многочисленных холмов. Наш Кляйнмелен расположен в 36 километрах севернее Дрездена в округе Либенверда. Летом поселок напоминает шкатулку для украшений. Люди здесь очень приветливые, к тому же старогерманские рода любят принимать солдат на постой, и не только в Саксонии. У нас, в Померании, к ним относятся как к почетным гостям. Ах, боже мой, у нас дома, в Померании…