Хакер трудился полночи. Хижняк с чувством выполненного долга отправился к себе в номер спать. Вылетая в Варшаву, Логинов еще не знал результата. Теперь же, получив его от Рафала, он смог сделать кое-какие выводы. Но сначала надо окончательно определиться с тем, какую роль в дальнейшей охоте следует отвести Виктору Хижняку.

Вернее, так: какую роль он сам для себя выберет…

– Ты мог не гнаться за тем психом сразу, – рассуждал Логинов. – В конце концов, свое дело ты там сделал, если тебя интересовало спасение жизни очередной девки.

– Ты про что, Коля?

– За тебя сделали всю работу. Хантер безоружный и связанный. Мы оговаривали: если ты его ухлопаешь и смерть его будет доказательна, никто не станет особо возражать. Медаль не дадут, денег тоже, но… Короче, Хижняк, у тебя с твоими способностями, о которых я узнаю все больше, имелась реальная возможность если не захватить упакованного Хантера, то хотя бы ликвидировать его. И на этом мы распрощались бы, довольные друг дружкой.

– Ну, если тебя попустит, тогда пока. – Виктор пожал плечами, но даже не сделал никакого движения, подтверждающего намерение уйти.

– Не говори, что не думал об этом.

– Думал, – согласился Хижняк. – И скажу – тебе повезло.

– Я тут при чем?

– Ну как… Если когда-нибудь мне приспичит разобраться с тобой, а тебя вот так же стреножат, как нашего Антоху, я в тебя, безоружного и связанного, шмалять не стану. Поэтому у тебя есть шанс разозлить меня и при этом уцелеть. – Виктор растянул губы в широкой улыбке, издевательской и совершенно неискренней. – Не у одного Хантера есть принципы. А развязать его, как сам знаешь, я не успел. И еще одно, раз уж тебе любопытно… Не знаю даже, как сказать…

– Продолжай в том же духе, – ухмыльнулся Логинов – теперь хоть ясно, как в дальнейшем строить отношения с Хижняком.

– В общем… Хантер – сволочь. – Виктор говорил даже слишком серьезно. – Можно стрелять таких же, как он сам, направо и налево, его тоже кто-то когда-то ухайдокает. И памятник не поставят. Только дети и женщины под раздачу попадать не должны. Значит, я достану его, тут без вариантов. Но я, Коля, не могу разрешить психопату просто так, за нехрен, зарезать мужика, который всего за несколько дней до этого сам, один, – он поднял к потолку указательный палец, – разобрался с кучей не последних в вашей Москве профи. Причем последовательно в нескольких местах. Он вывернулся из натуральной задницы. Я сам себе не готов поверить, Коля. Вот правда, не верю до конца в то, что скажу тебе сейчас: именно за это я Хантера зауважал.

– Эва! – вырвалось у Логинова, и он с трудом справился со своими эмоциями, повторив только: – Эва как… Получается, ты его больше не хочешь ловить?

– Я этого не сказал. – Палец Виктора нацелился на собеседника. – При случае я разберусь с ним, обязательно разберусь. Теперь и для меня поймать такого скользкого угря, считай, дело принципа. Но такой боец не должен сдохнуть вот так, на моих глазах, от руки пускай несчастного человека, однако же все равно психа ненормального. Лучше на машине влететь в бензовоз… Или с обрыва скатиться… Не знаю, что еще, но все лучше, чем маньячина препарирует. Понятно изложил?

Логинов предпочел промолчать.

Позицию Хижняка он считал спорной, даже дерзкой, неприемлемой для него лично и, наверное, идущей вразрез с системными установками структуры, в которой и на благо которой Логинов трудился. И все же, как ни парадоксально это звучало, именно такая позиция подталкивала его к принятию первого варианта: Виктора Хижняка нужно всеми силами удержать в игре, у него больше, чем у кого бы то ни было, шансов захватить или ликвидировать Антона Хантера.

– Ладно, Бог со всем этим. – Логинов махнул рукой, словно перечеркивая уже пройденное. – Один хрен его дальше надо искать.

– Излагай. Да, вы там, у себя, заказчика вычислили? Где Хантера поджидать, чего от него ожидать?

9

Логинов ждал этого вопроса.

Был готов к тому, что уйти от ответа не удастся, – слишком глубоко Хижняк ввинтился в эту историю. Однако всего ему, гражданину другой страны, знать не полагалось. Да и обычному россиянину по большому счету не надо знать о происходящем даже трети того, что придется выложить Виктору.

– Здесь, в Варшаве, он встретился с Родионом Авериным, – ответил Логинов. – Тебе что-то говорит эта фамилия?

– Артист такой есть… кажется…

– Фамилия распространенная, – согласился Логинов. – Только этот – не артист. Отвечает за безопасность Филиппа Воропаева. О нем слышал?

– Не-а. Большая шишка?

– Довольно известный российский промышленник. Про таких когда-то наш с тобой любимый детский поэт писал, что они владельцы заводов, газет, пароходов [7] . А развитию бизнеса Воропаева в данный конкретный момент очень мешает другой человек – Кирилл Дорохов.

– Тоже миллионщик?

– Обязательно. Контролирует половину Восточной Сибири… Ну, тебе это не надо. Важно другое. Встреча представителя господина Воропаева с известным международным киллером, решившим за истекший период проблемы сразу нескольких его коллег, согласись, очень красноречива.

– А у вас вот так сейчас бизнес-проекты обеспечивают?

– У вас тоже, Хижняк. Кризис в разгаре, договариваться, как в условно цивилизованные времена, муторно. Стратегий нет, только тактика. Читал же – 90-е возвращаются.

– Я не читаю газет. С кроссвордами разве…

– Ну и не надо. А мне вот по долгу службы приходится. О’кей, сложность в том, что Дорохов приближен к власти. Пока, во всяком случае. Воропаев его место хочет занять. Но он слишком одиозен. В другое время пускай бы, только, повторяю, кризис: корыто уменьшилось и обмельчало.

– Ты так просто об этом говоришь…

– Государева служба! – Логинов картинно развел руками. – Многие знания – многие печали. И хватит, давай ближе к делу, которое нас больше касается.

– Нас?

– Нас. Хантер – пока наша проблема. Если соскочишь с поезда, ничего тебе не будет. Просто проблема перестанет быть твоей.

– Не проще ли обеспечить охрану этому Дорохову?

– Делается и это. – Логинов кивнул. – Но обложить дичь егерями и ждать, пока появится охотник, не совсем хороший выход. Предъявить Воропаеву и его холуям тоже нечего: мало ли, с кем Родион Аверин сидел в баре отеля, в котором остановился, приехав в Варшаву по служебным делам… Да и Дорохов тот еще фрукт – сибиряк, в бункере под охраной не спрячется. Надеюсь, ты уже понял, что представляет из себя Антон Хантер: от него не всегда можно уберечься. Так что охрана охраной, а ловить исполнителя все равно надо.