— Что хотел от вас Ранке?
— Шантажировать меня. Я пошла на ночную встречу с ним. Он сказал, что скроет ото всех мое происхождение и то, что я — дочь убийцы, если я добуду для него у князя десять тысяч гульденов.
— И что же?
— Он дал мне срок до следующего дня.
— Что произошло на следующий день в коридоре, где вас видели вместе с князем примерно в то же время, когда произошло убийство?
— Князь пошел к себе в номер за перчатками — он всегда надевает их к обеду. Как раз в это время из номера господина Линднера вышел доктор Ранке, увидел меня и, пригласив и комнату, начал требовать денег. Я заметила небольшой кинжал, лежавший на столе, схватила его, ударила доктора в спину и поспешила вдогонку за князем. Он удивился, увидев, что я жду его у дверей, но ничего не сказал. Мы снова вышли в коридор к семидесятому номеру. Уже на лестнице князь сказал мне, что на минутку покинет меня, а затем пришел и попросил меня вернуться в мой номер.
— На основании сделанного вами признания я должен арестовать вас.
— Разумеется. Я бы только хотела, чтобы вы разрешили мне ухаживать за профессором Декером. Ведь все равно, где держать меня под арестом…
— Я не могу разрешить это…
В комнату вбежал полицейский.
— Прошу прощения, господин капитан!… Князь заявил, что желает сделать признание… Это он убил доктора Ранке…
На мгновенье капитану почудилось, что он сходит с ума.
— Это неправда, — сказала Мод. — Князь думает, что может спасти меня, взяв на себя вину. В это мгновенье вошел князь.
— Оставь, Мод… — сказал он тихо. — Я убил доктора Ранке еще прежде, чем постучал к тебе. Он стоял у телефона в номере Линднера, дверь была приоткрыта. Я услышал, как он просит соединить его с семьдесят вторым номером. Меня охватила ярость. Я вырвал трубку у него из рук, начал что-то говорить, но он только рассмеялся и повернулся, чтобы уйти. Моя рука нащупала случайно кинжал… я схватил его и…
— Неправда! — крикнула Мод.
— Не надо пытаться спасти меня. Это сделал я. Можете меня арестовать.
Элдер сидел, не вмешиваясь, и делал какие-то заметки в своем блокноте. Капитан по временам обменивался с ним взглядом.
Наконец капитан кивнул Седлинцу и повернулся к допрашиваемым.
— Я принял к сведению все услышанное. Сейчас я прошу вас вернуться в свои комнаты и впредь до дальнейших распоряжений находиться там.
После того как Седлинц вышел вместе с князем и Мод, капитан повернулся к Элдеру.
— Чертова история. Такого со мной еще не бывало. Три кандидата на одно убийство.
— Четыре. Ведь окровавленная салфетка была в кармане у Вангольда.
Капитан опустил глаза, разглядывая свои ногти.
— Гм… По-моему, вы что-то записывали, — сказал он наконец совсем тихо.
— Да… Несколько основных моментов этого дела.
— Серьезно? Кто же, по-вашему, наиболее подозрителен?
— Тот кто унес ковер.
— Но почему?
— Потому что он ушел из номера самым последним, а значит, прятался там, когда вошел первый подозреваемый, и, увидев, что труп забрали, ушел, унося с собою ковер.
— Этот человек не может быть князем, Линднером, мисс Боркман или синьорой Релли?
— Нет. Все они встречались друг с другом сразу после убийства. Ковра ни у кого из них не было.
— Самая подозрительная — эта итальянка!
— Все одинаковы, — сказал Элдер. — У каждого из них нет алиби на несколько минут как раз около времени убийства.
Маркхейт встал.
— Я иду обедать. Хотел бы только еще услышать, что вы-то, Элдер, думаете обо всем этом деле?
— Немного застопорилось. На мой взгляд, лучше было бы разрешить нашим подозреваемым свободно разгуливать по дому и понаблюдать за ними.
— До тех пор, пока мы не знаем, куда девалась миссис Вилльерс, я не могу согласиться на это, — коротко ответил капитан.
— Во всяком случае, господин капитан, разрешите мне поискать ковер.
— Каким образом?
— Обыщем все комнаты без исключения. Речь идет о ковре размером два на три метра. Он может быть спрятан только где-нибудь в шкафу или под кроватью. Там, где ковер, там и убийца.
— Не возражаю. Можете осмотреть комнаты.
— Это может оказаться полезным, даже и невзирая на ковер, — сказал Элдер и вышел.
Молодой человек проснулся. Его не удивило ни то, что он спал в ванне, ни то, что он совершенно голый, если не считать надетого на голову тропического шлема. Такие вещи последнее время были, так сказать, в порядке дня. Поразился он тому, что вода, хлещущая из крана, давно уже переполнила ванну и слоем в несколько миллиметров залила пол.
Где он?
Постепенно в голове у него начинало проясняться… Ли Синг… Брунс… доктор Рейли и цветки мимозы…
Он закрутил кран. Из соседней комнаты доносился храп. Надо уходить… надо уходить… Ни в коем случае нельзя задерживаться здесь. Он бросил мрачный взгляд на свой халат, мокнувший на дне ванны в компании с несколькими кусками ветчины и вылез из воды. Брунс спал в соседней комнате, улегшись прямо на полу между диваном и столом и прислонив голову к перевернутому креслу. Уже начинало смеркаться, наступал вечер…
Молодой человек поспешил к гардеробу. Никакие соображения нравственного порядка его сейчас не смущали, он чувствовал себя загнанным зверем. Если его схватят, останется только покончить с собой. Не говоря ни о чем другом, у них будут все доказательства, уличающие его в убийстве.
Он начал лихорадочно рыться в одежде. Искал он что-нибудь похуже и наконец вытащил мешковатый летний костюм.
Но тут наступило горькое разочарование. Его приземистый хозяин был ниже на добрых полметра. Рукава по локоть, брюки едва доходили до колен… Он продолжал отчаянно искать. Сейчас этот ненормальный проснется, и тогда всему конец. Первое, о чем он спросит: чем занимается голышом в его комнате этот странный врач?
Он начал выдвигать один за другим ящики. Куча писем. В одном из ящиков громадного комода — ковер. Два на три метра, но цвета ржавчины. Не пойдет… Он выдвинул следующий ящик комода…
В нем было добрых два десятка самых разнообразных пистолетов и ручная граната. Что за чертовщина? Автоматический пистолет и тут же старый шестизарядный «бульдог»… Н-да! Любопытный пациент. Он выдвинул еще один ящик.
Час от часу не легче.
Ручной пулемет. Не совсем обычное содержимое комода в этом номере «Гранд-отеля». Ковер и ручной пулемет. И так уж, совсем мимоходом, — противогаз.