— Странно, — начал было он. — Почему...
Но незнакомая кошка не обратила на его слова никакого внимания.
— Сюда, — резко приказала она. — Раз уж вы здесь, то познакомьтесь с остальными.
Через сводчатый проход она провела котов в еще одну палатку, оказавшуюся гораздо более просторной. Свет попадал сюда из большого ровного отверстия в стене. Львиносвет нерешительно шагнул внутрь, и тут же почувствовал сильный кошачий запах. На миг ему показалось, будто он вернулся в свой лагерь после патрулирования. Остролистая прижалась к нему, а Ежевика и Бурый вышли вперед и остановились посреди палатки. Львиносвет понял, что старшие воины приготовились защищать их, если ситуация выйдет из-под контроля.
«Что ж, я тоже готов к схватке. Если придется прорываться с боем, они могут рассчитывать на меня!»
Ежевика знаком велел патрульным остановиться. И тут Львиносвет увидел коренастого серого кота, сидевшего на узком карнизе прямо под све- ишым отверстием в стене.
Маленькая крапчатая кошечка уютно устроилась рядом с ним, свернувшись калачиком на чем-то, похожем на мягкий камень какого-то неестественно яркого цвета, из тех, что так любят Двуногие. Четверо котят мирно лежали у нее под животом. В другом конце палатки из-под высокой деревянной штуковины Двуногих настороженно выглядывала еще одна кошка.
Львиносвет повернул голову и затаил дыхание, узнав черного с белым котика, лежавшего еще на одном мягком камне. Это был тот самый кот, которого они повстречали накануне, и ко- трый с такой скоростью бросился от них наутек.
— Меня зовут Джинго, — промяукала их спасительница, прежде чем Львиносвет снова обрел дар речи. — А это Гусар, — продолжила она, махнув хвостом на серого кота, сидевшего на выступе. — А кошку с котятами зовут Крапинка.
— Привет, — поздоровался Гусар, лениво взмахнув хвостом. Крапинка еле заметно пошевелила ушами; вид у нее был настороженный, как у всех королев, опасающихся за своих котят.
— А там наш Стручок, — спокойно сказала бурая кошка, кивая на кота, притаившегося под деревянной штуковиной. — Вылезай, Стручок, никто тебя не обидит. Ну, а с Фрицем, насколько я знаю, вы уже встречались.
Закончив, кошка вскочила на мягкий камень рядом с черно-белым котиком. Тот продолжал испуганно смотреть на котов-воителей, не говоря ни слова.
Ежевика решительно вышел вперед.
— За кого ты нас принял? — прямо спросил он Фрица и, не дождавшись ответа, повернулся к Джинго. — Прошлой ночью, когда мы повстречались, он решил, будто мы имеем какое-то отношение к другому коту, который тоже разговаривал с вами, но принес вам одни неприятности. О ком он говорил?
— Мы больше не доверяем чужакам, — мрачно процедила Джинго. — С тех пор, как познакомились с Солом.
Львиносвет ждал этого ответа, но все равно вздрогнул.
«Мы не ошиблись! Сол побывал здесь».
— Сол? — ощетинил загривок Ежевика. — Значит, вы его знаете?
Джинго кивнула.
— Впервые он появился здесь в прошлую пору Голых Деревьев, но никто не знает, откуда он взялся. Какое-то время он жил на окраине территории Двуногих, а когда стало холоднее, перебрался в это заброшенное Гнездо и предложил другим бездомным котам поселиться здесь вместе с ним.
— Я был одним из первых, кто пришел сюда, — пискнул Стручок, выползая из-под деревянной постройки Двуногих. На свету он оказался щуплым стариком с посеребренной временем мордой. — Крапинка и Фриц пришли со мной.
— А мы с Гусаром появились здесь последними, — продолжала Джинго. — Стоило мне услышать про котов, обживших пустующий дом, как я сразу же захотела присоединиться к ним.
— Сол стал вашим предводителем? — спросил Львиносвет. В лесу этот длинношерстый одиночка уже пытался прибрать к лапам племя Теней; возможно, это была далеко не первая его попытка подчинить себе других котов.
— А он учил вас верить во что-нибудь? — торопливо добавила Остролистая.
Джинго непонимающе захлопала глазами.
— Не совсем... Он говорил, что мы должны жить так, как нам хочется, потому что мы этого заслуживаем. Он говорил, что жизнь хороша и...
— Но в нашей жизни не было ничего хорошего! — взорвался Стручок. Усевшись посреди пола, он задрал костлявую заднюю лапу и ожесточенно поскреб себя за ухом. — Мы должны были во всем подчиняться Солу и выполнять все его требования! Мы приносили ему еду, собирали перья для его подстилки, а он только ел, да языком чесал. И запугивал нас, уверяя, что без него мы все погибнем.
— Неправда, сначала все было не так уж плохо, — возразила Джинго. — Ты просто не можешь простить ему того, что случилось потом.
— А с какой стати я должен это прощать? — сердито полыхнул глазами Стручок. — Этот мышеголовый дурень едва не угробил всех нас!
Молчаливый Фриц энергично закивал, но не произнес ни слова.
Львиносвет переглянулся с Остролистой. Его сестра выглядела потрясенной, глаза ее сверкали, а когти безостановочно скребли по деревянному полу.
«В нашем лесу Сол никого не хотел погубить. Неужели Остролистая думает, что это все-таки он убил Уголька?»
Мысли его были прерваны пробуждением четверых котят Крапинки. Выбравшись из-под материнского живота, они по очереди спрыгнули с мягкого камня. Крапинка села и стала с тревогой следить за тем, как самый крупный котенок, такой же крапчатый, как она сама, подбирается к Ежевике.
— Я Попрыгун, — заявил малыш, с любопытством глядя на незнакомого кота. — А тебя как зовут? Ты тоже будешь тут жить?
Ежевика отрицательно покачал головой.
— Нет, мы просто проходили мимо и случайно оказались у вас в гостях. Меня зовут Ежевика, — сказал он, и по очереди представил котам всех своих спутников. — Спасибо за помощь, — он с благодарностью кивнул Джинго. — Если бы не ты, собаки порвали бы нас в клочья.
— Мы всегда помогали и будем помогать котам, на которых нападают эти псы, — ответила Джинго. — Оставайтесь с нами сколько хотите. Мы всегда рады хорошим гостям.
— Спасибо, — снова кивнул Ежевика. — Но ты не закончила свой рассказ. Что же сделал Сол?
Джинго поудобнее устроилась на мягком камне и подвернула лапы под грудку. Гусар спрыгнул со своего выступа и уселся рядом со Стручком.
И тут Львиносвет впервые заметил длинный шрам, прочертивший серый бок этого кота. Приглядевшись, он увидел, что и остальные обитатели заброшенного Гнезда покрыты боевыми отметинами: у Фрица было надорвано ухо, у Стручка расцарапана морда, а у Джинго не доставало кончика хвоста.
— Им здорово досталось, — шепнул он на ухо Остролистой.
Усевшись на твердый деревянный пол, Львиносвет с тоской подумал о лесной траве и мягком мхе, выстилающем воинскую палатку.