Стоит заметить, что данные о потерях наших танков я беру не из многочисленных спекулятивных современных изданий, а из официального статистического исследования, изданного Министерством обороны РФ [4] . (Более подробные данные о потерях танков читатель может найти в Приложении «Противотанковые орудия».)
За всю войну (до 10 мая 1945 г.) СССР потерял 83,5 тыс. танков, то есть почти столько же, сколько было изготовлено за годы войны и получено по ленд-лизу (86,1 тыс. машин). Кроме того, было потеряно 13 тыс. САУ, из них 2,3 тыс. тяжелых (на базе танков КВ и ИС) и 2,1 тыс. средних (на базе Т-34), а также 37,6 тыс. бронеавтомобилей, бронетранспортеров и тягачей.
Почему же Красная Армия понесла такие огромные потери? К сожалению, до сих пор в открытой печати так и не появилось объективного и подробного анализа причин и характера потерь в наших бронетанковых войсках.
В главе, посвященной 3,7-см противотанковой пушке Pak 35/36, уже кратко говорилось о причинах потерь наших танков в первые месяцы войны. Подробный анализ потерь в то время немцы не хотели, а наши не могли физически проводить. Да и при наличии подробных данных, анализируя действия германских противотанковых пушек на первом этапе войны, можно прийти к некорректным выводам. Например, в секретной монографии полковника П. С. Игумнова так и говорилось: «…период боевых действий до Сталинградской битвы… с точки зрения потерь танков не является показательным» [5] .
Положение изменилось в 1942 г., когда уже значительная часть советских танков оставалась на своей территории, и советское командование стало получать из частей более объективные данные о причинах их потерь. Кроме того, были созданы группы специалистов для сбора информации о потерях бронетанковой техники.
По данным отчетов фронтов и танковых армий группе полковника П. С. Игумнова удалось составить подробные таблицы, характеризующие причины потерь наших танков в 1943―1945 гг. (Часть этих таблиц приведены в Приложении «Противотанковые орудия».)
Анализ данных показывает, что потери танков и САУ (на базе Т-34, КВ и ИС) от артиллерийского огня составили более 80 % всех потерь. Потери же от технических неисправностей, неумелого вождения танков, конструктивных и производственных дефектов, от утопления в реках и болотах и т. д. составили не более 14 %.
Боевые потери распределились так: от артогня — 88―91 %; от мин и фугасов — 4―8 %; от бомб и артогня авиации — 4―5 %.
Итак, основной причиной поражения танков и САУ была противотанковая и танковая артиллерия. Огонь артиллерии был наиболее губителен для танков и САУ, он вызывал пожары, наиболее тяжелые повреждения жизненно важных частей и разрушение всей машины. Все безвозвратные потери танков и САУ, как правило, составляли машины, пораженные артогнем.
Потери от мин в целом были невелики, но в отдельных случаях они составляли большую цифру. Так, например, на Карельском фронте потери от мин за 1944 г. достигали 35 %, на Ленинградском фронте — 27,2, на 1-м Прибалтийском фронте (за январь 1945 г.) — 24,3, в 4-й Гвардейской танковой армии в Орловской операции 1943 г. — 15 %. Такие большие потери от мин только частично оправдываются тяжелыми условиями местности, основная же причина — плохая противоминная разведка и плохое разминирование.
Подрывы на минах в большинстве случаев вели к легким повреждениям ходовой части танков и САУ, и только в редких случаях машина окончательно выходила из строя.
Потери от авиабомб и артогня авиации на всем протяжении войны составляли небольшую цифру, и только в отдельных случаях доходили до 10―15 %. Объясняется это в основном плохой организацией противовоздушной обороны или неблагоприятной обстановкой боя. Опытные стрельбы в 1943 г. на Московском бронетанковом полигоне подтвердили низкий процент попаданий в танки. В спокойной обстановке на дистанции 300―400 м из 35 выстрелов истребителя ЛАГГ-3 в неподвижные танки попали 3 снаряда, а из 55 выстрелов штурмовика Ил-2 тоже 3. В условиях же боя точность попаданий еще ниже, а дистанция больше.
Сгоревшие танки составляли в среднем 39―45 % всех боевых потерь и 87―89 % безвозвратных потерь. Пожар в танке вызывает тяжелые последствия: происходит дробление корпуса, внутри танка полностью разрушается все внутреннее оборудование. Горевшая машина, как правило, не поддается восстановлению. Пожар в абсолютном большинстве случаев возникает от поражения снарядом броневой защиты танка с одновременным поражением топливных и масляных баков и боеприпасов.
Безвозвратные потери танков и САУ по рассмотренным П. С. Игумновым операциям в среднем составили 44 % всех потерь. Безвозвратные потери танков Т-34 составили 48 %. По отдельным операциям, и особенно по операциям 1943―1944 гг., безвозвратные потери составили 65―78 %.
Распределение безвозвратных потерь по видам средств поражения показывает, что основной причиной была противотанковая и танковая артиллерия, потери от огня которой составили более 90 % всех безвозвратных потерь.
Особого внимания заслуживают причины, вызывавшие полное разрушение танка, так как это сильно подрывало моральный дух войск. Первые случаи полного разрушения танков Т-34 были отмечены в 1942 г., и объяснялись они тогда подрывом танков на фугасах или танкеткой-торпедой. В дальнейшем в ходе войны после специально проведенных исследованиях было установлено, что причиной полного разрушения танков был одновременный взрыв снарядов собственного боекомплекта. Сила взрыва боекомплекта была такой, что башня, листы брони, катки и другие части танка разбрасывались в разные стороны на 30―50 м.
Для установления причин, вызывающих взрыв снарядов боекомплекта, в ноябре 1943 г. и январе―марте 1944 г. на 1-м Белорусском фронте были проведены специальные испытания. По их результатам было сделано следующее заключение:
1) разрушение танков Т-34 происходило только от одновременного взрыва всех или части снарядов боекомплекта;
2) мгновенный взрыв боекомплекта в танке, как правило, вызывался непосредственным попаданием в боекомплект снаряда, пробившего броню и имеющего после ее пробития большую остаточную энергию.
К таким снарядам относились бронебойные снаряды ударного действия калибра 75―88 мм и более, кумулятивные снаряды, гранаты «фауст», «панцершрек» и магнитные мины. Наиболее часто взрыв боекомплекта вызывали снаряды и гранаты кумулятивного действия.
Итак, подавляющее число поражений советских танков приходится на самоходную и противотанковую артиллерию, а затем — на танковые пушки. Это подтверждают как советские, так и германские источники.
Зависимость поражения от калибра противотанковых пушек показана в табл. 11.