— Извини, — обратился он к стражнику. — Та, э-э, та вторая деревянная штуковина за воротами… это, наверное, не лошадь?
— Ну, разумеется, вам ли об этом не знать, — хмыкнул тот. — Вы же шпиёны.
— Держу пари, она более прямоугольная и вроде как поменьше размерами, — продолжал Ринсвинд. Его лицо выражало невинную любознательность.
— Уж будь уверен. Вы, эфебцы, всегда страдали от недостатка воображения.
— Понятно.
Ринсвинд сложил руки на коленях.
— Только попробуй убежать, — предложил стражник. — Ну, давай. Попробуй — и увидишь, что будет.
— И, полагаю, твои сотоварищи тоже затащат ее в город, — гнул свое Ринсвинд.
— Вполне возможно, — согласился стражник.
Эрик захихикал.
До стражника начало доходить, что где-то вдалеке раздаются людские вопли. Кто-то попытался затрубить в рог, но через несколько тактов инструмент издал какой-то булькающий звук и умолк.
— Судя по всему, там идет неплохая драчка, — заметил Ринсвинд. — Люди завоевывают рыцарские шпоры, совершают геройские подвиги, обращают на себя внимание старших офицеров и все такое. А ты торчишь тут вместе с нами.
— Это мой пост, и я с места не тронусь, — заявил стражник.
— Абсолютно правильное отношение, — похвалил его Ринсвинд. — Неважно, что все остальные там, на улице, мужественно сражаются, дабы защитить родной город и любимых женщин от коварного врага. Ты оставайся здесь и охраняй нас. Самое то, что надо. Может, тебе даже поставят памятник на городской площади, если таковая еще останется. И напишут на нем: „Он выполнял свой долг“,
Солдат, похоже, крепко призадумался над его словами, и в это время со стороны главных ворот донесся ужасающий треск.
— Послушайте, — с отчаянием в голосе произнес стражник, — если я выскочу всего на минуточку…
— О нас не беспокойся, — подбодрил его Ринсвинд. — Ведь мы даже не вооружены.
— Точно, — согласился стражник. — Спасибо.
Он одарил Ринсвинда обеспокоенной улыбкой и бросился бежать в ту сторону, откуда доносился шум. Эрик посмотрел на волшебника с чем-то вроде восхищения.
— По правде говоря, это было потрясающе, — изрек он.
— Парень далеко пойдет, — отозвался Ринсвинд. — Он руководствуется здоровой военной логикой. Ну ладно. Бежим отсюда.
— Но куда?
Ринсвинд вздохнул. Он уже неоднократно пытался объяснить людям основы своей философии, но никто так его и не понял.
— Насчет того, куда бежать, можешь не беспокоиться, — сказал он. — Согласно моему опыту, это обычно устраивается само собой. Главное слово тут — „бежим“.
Капитан осторожно высунул голову из-за баррикады и рявкнул:
— Это всего лишь небольшой ящик, сержант. В него не вошла бы и пара человек.
— Прошу прощения, сэр, — возразил сержант. Его лицо было лицом человека, чей мир буквально за несколько коротких минут очень сильно изменился. — В этот ящик вошло по меньшей мере четверо, сэр. Капрал Непригод и его взвод, сэр. Я послал их попробовать открыть его, сэр.
— Ты пьян, сержант?
— Еще нет, сэр, — с чувством ответил сержант.
— Сержант, небольшие ящики не едят людей.
— А после этого он впал в ярость, сэр. Видите, что он сделал с воротами?
Капитан снова выглянул из-за обломков бревен.
— Ага. Он вдруг отрастил ноги и снес ворота, верно? — саркастически осведомился он.
На лице сержанта появилась улыбка облегчения. Наконец-то они друг друга поняли.
— В самую точку, сэр, — сказал он. — Ноги. Сотни чертовых ножек, сэр.
Капитан уставился на подчиненного свирепым взглядом. Сержант сделал непроницаемое лицо, которое передавалось по наследству от одного сержанта к другому с тех самых пор, как одна протоамфибия приказала другой, низшей по званию, собрать взвод тритонов и Захватить Этот Пляж. Капитану было восемнадцать лет, и он только что закончил военную академию, где с отличием выдержал экзамены по таким предметам, как классическая тактика, прощальные оды и военная грамматика. Сержанту было пятьдесят пять, и последние сорок лет он провел, нападая или подвергаясь нападению всяческих гарпий, людей, циклопов, фурий и прочих ужасных ходячих, ползучих или летучих тварей. Он чувствовал себя слегка обманутым.
— Что ж, я взгляну на это, сержант…
— …Разрешите предположить, сэр, это самый хороший план…
— …И после того, как я взгляну на это, сержант, кое у кого будут ба-алышие неприятности.
Сержант отдал ему честь.
— Так точно, сэр, — предсказал он.
Капитан фыркнул и, перебравшись через баррикаду, направился туда, где среди обломков ворот, неподвижный и молчаливый, стоял монстроподобный ящик. Сержант тем временем соскользнул с баррикады, спрятался за самым крепким бревном, какое только смог найти, и с величайшей решимостью надвинул шлем на уши.
Ринсвинд крался по улицам города. Эрик тащился за ним следом.
— Мы ищем Элинор? — поинтересовался юный демонолог.
— Нет, — твердо сказал Ринсвинд. — Что мы ищем, так это другой выход из города. В который мы и выйдем.
— Но это нечестно!
— Она старше тебя на тысячу лет! Зрелая женщина — это, конечно, очень привлекательно, тут не поспоришь, но, как правило, из таких связей ничего путного не выходит.
— Я требую, чтобы ты отвел меня к ней, — заныл Эрик. — Изыди!
Ринсвинд остановился так резко, что Эрик воткнулся в его спину.
— Послушай, — промолвил волшебник, — мы угодили в центр самой известной из всех самых глупых войн на свете, и в любую минуту тысячи воинов сойдутся в смертельной битве, а ты хочешь, чтобы я пошел, нашел эту хваленую дамочку и сказал ей: „Мой друг желает знать, не согласитесь ли вы с ним отужинать“? Так вот, я этого не сделаю.
Он приблизился к воротам в городской стене; они были поменьше, чем главные, совсем не охранялись стражниками, и в них была калитка. Ринсвинд отодвинул засов,
— Это не имеет к нам никакого отношения, — заявил он. — Мы даже еще не родились, не говоря уже о том, что есть такая штука, как призывной возраст. В общем, это не наше дело, и мы не сделаем ничего такого, что изменило бы ход истории, ясно?
Он распахнул дверь, и это сэкономило эфебской армии массу усилий. Они как раз собирались постучать.
Весь день бушевала битва. Она была подробно описана известными историками, которые подолгу распространялись о похищенных прекрасных женщинах, о собирающихся на море флотах, о строящихся деревянных животных, о героях, сражающихся друг с другом… Однако никто из них и словом не обмолвился о той роли, которую сыграли в цортско-эфебской войне Ринсвинд, Эрик и Сундук. Впрочем, сами эфебцы заметили, с каким энтузиазмом бросились к ним цортские солдаты, которые не столько стремились в битву, сколько пытались убежать от чего-то ужасного.