— Но эта вечеринка вообще ваша идея! Ко мне заявится тысяча человек, а я еще только еду из супермаркета!
— Не волнуйся, Роуз, ты все успеешь. Кстати, с днем рождения! — беззаботно прощебетала она. — Увидимся! Пока.
— Ну спасибо! — прошипела я, срывая микрофон.
Друзья называется. Припарковавшись на обычном месте, я открыла багажник и вытащила пакеты. Подхватила их — руки у меня чуть не отвалились, — зажала ключ зубами и, поворачивая его в замке кончиками пальцев, кое-как открыла дверь.
— Черт, черт, черт, — сердито выругалась я, потащившись в холл. Руки стали ватными.
— В эфире программа «Женский час», — пропел Руди голосом Дженни Мюррей. Пока он тараторил что-то о женском обрезании, я захлопнула входную дверь ногой и взглянула на телефонный столик. Отлично. Принесли почту. Лучше поздно, чем никогда, подумала я, оглядывая гору поздравительных открыток. Прочитаю их позже, решила я и вдруг замерла на месте. Погодите-ка… Интересно, как это открытки умудрились запрыгнуть с коврика на столик в прихожей и сложиться аккуратной стопочкой?
— Серьезные проблемы, связанные со здоровьем и нарушением закона о защите прав человека… Необходимо законодательное вмешательство… — И с какой это стати Руди заговорил о женском обрезании? И что это за шум, черт возьми? И почему в доме пахнет сырными палочками? Наверное, это Генри. Конечно, кто же еще, умница, он все-таки решил мне помочь. Бев просто пошутила. Я зашла на кухню и так и застыла с открытым ртом.
— С днем рождения, Роуз, — весело произнес Тео. Мое сердце выполнило тройное сальто и пять кувырков. — Ты выбрала чудесный, солнечный денек, чтобы родиться, — тепло добавил он.
— … посягательство на важнейшие традиции чужой культуры… — Я взглянула на Руди. Он спал. Это на самом деле был «Женский час» — радио работало.
— Тео, что ты здесь делаешь? — не теряя самообладания, спросила я. На нем была футболка с надписью: «Астрономы делают это ночью!»
— Что, не видишь? Готовлю сырные палочки.
— Я не это имела в виду.
— Я вот думаю, не испечь ли еще волованы? Штук восемьдесят, да? Ведь гостей будет около тридцати — как раз по два на брата.
— Я имела в виду…
— И еще я подумал, что нужно что-то на десерт, поэтому сделал вот это… та-да-да-да! — Театральным жестом он распахнул холодильник, и я увидела целую кучу коньячных пирожных с начинкой.
— Тео, — сказала я, когда он выключил радио. — Ты давно здесь?
— Часа полтора.
— Ты что, разбил окно?
Он сделал обиженное лицо.
— Ты за кого меня принимаешь?
— Как ты вошел?
Он опустил правую руку в карман джинсов и вытащил связку ключей.
— Забыл вернуть ключи, когда уехал. Ты что, не заметила?
Я покачала головой:
— Нет.
— Я их только вчера нашел, когда распечатал последнюю коробку с книгами, — я их туда случайно уронил. За этим я и приехал, — объяснил он. — Чтобы отдать тебе ключи.
— Спасибо большое.
— Не хотел посылать их по почте. Слишком рискованно. Решил доставить лично.
— Угу.
— Я боялся, что ты откусишь мне голову или осыпешь проклятиями мой род, и последовал совету Бев.
— О, и что же она посоветовала?
— Она сказала, что мне нечего бояться. И что ты в панике по поводу вечеринки, поэтому мне стоит помочь и что-нибудь приготовить.
— Понятно.
— Она сказала, что ты будешь не против, если я воспользуюсь своим ключом.
— Неужели?
— Более того, по словам Бев, ты была бы этому даже рада.
— Ах так!
Он подошел и взял у меня из рук пакеты.
— Привет, Роуз.
— Привет, Тео.
Он вернулся — мой Звездный Мальчик.
— Вижу, ты по мне скучала, — беззаботно проговорил он и начал разбирать покупки.
Я вытаращилась на него:
— С чего это ты решил?
— Мужская интуиция. Чутье меня никогда не подводило. Некоторые вещи мужчины просто… чувствуют. Короче, совершенно очевидно, что тебе без меня пришлось туго, — добавил он, снова открыв холодильник и убрав на полку копченого лосося.
— Правда?
— Например, ты затеяла ремонт. Классический случай реакции замещения. — Он со знающим видом закивал головой. — О да, я обратил внимание, что ты и в саду навела порядок. Кстати, это кое-что мне напомнило — у меня для тебя подарок. Подожди минутку.
Он подошел к столу, взял пакетик и протянул его мне. Я заглянула внутрь.
— Роза для Роуз, — произнес он.
Я достала подарок.
— «Zephrine Druin», — прочитала я надпись на упаковке. — Никогда о такой не слышала.
— Это необычная роза.
— Что же в ней необычного?
— У нее нет шипов.
— Но мне казалось, что у всех роз есть шипы.
— Нет. У этой нет. Роза без шипов, — объяснил он. — Естественно, она напомнила мне о тебе. Это вьющаяся роза с бутонами темно-розового цвета. Она будет чудесно смотреться в твоей новой беседке.
— Да, чудесно, — вежливо проговорила я. — Спасибо. Очень мило с твоей стороны.
— У меня есть еще один подарок.
— Правда?
— Но ты пока не можешь его получить.
— О. Значит, Беверли сказала, что я буду рада, если ты… вот так запросто появишься у меня дома?
— Да. Я послал ей письмо.
— Когда?
— Вчера утром. Вообще-то, это было электронное письмо. Хочешь узнать, что я написал?
— Не уверена.
— Я написал: «Дорогая Бев, у меня есть одна проблема. Я влюбился в свою квартирную хозяйку, но бедняжка не слишком проницательна и полгода этого в упор не замечала. А потом, когда в один прекрасный день она наконец все поняла, мы ужасно поругались. Она сказала мне, цитирую: «Иди в ЗАДНИЦУ и НИКОГДА не возвращайся! Думаете, она это серьезно?» Озадаченный из Стоквелла».
— И что Бев ответила?
— Она тут же отправила мне ответ, где написала, что, по ее мнению, ты это сказала несерьезно.
— Неужели?
— Она ответила, что так ты выражаешь свою любовь.
— Понятно.
— Меня вдохновил ее ответ, и я решил приехать.
— Похоже, ты не сомневался, что тебе окажут теплый прием.
— Ни капли.
— Ты не слишком самонадеян?
— Нет. Потому что я знаю, что ты от меня без ума.