– О боже! – простонал Джек, обхватив голову руками. – Мы должны что-то сделать. Они разгромят весь дом.

– М-м-м, – заколебалась Джейн. – Только нужно быть очень тактичными: молодые люди такие чувствительные.

– Чувствительные?! – взорвался Джек. – Такие же чувствительные, как моя задница! – Он вскочил. – С меня хватит! – прорычал он. – Я сыт по горло твоим трусливым либерализмом, Джейн. Эти «чувствительные молодые люди» – бандиты, они крушат наш дом.

– Да, но...

– Никаких «но»! – яростно отрезал Джек. – Ты совсем из ума выжила, Джейн, – рявкнул он. – У тебя вконец крышу снесло! Я положу этому предел... немедленно!

Он бросился вниз по лестнице, распахнул дверь гостиной и застыл на месте.

– О боже! – Перегнувшись через перила, мы видели, как он стонал и качал головой. – О боже! – повторил он. И откуда-то издалека до нас донесся рев сирен, который становился все громче. – О боже! – воскликнул Джек в третий раз, потом включил свет и гаркнул: – Так, быстро, выметайтесь отсюда!!! – Музыка смолкла, и несколько парней порскнули из дома, как крысы из горящего амбара.

Вечеринка подошла к концу. Кареты поданы. Наконец и мы с Джейн отважились спуститься и оценить нанесенный ущерб.

– О нет, – прошептала Джейн. – О нет.

Зеркало над каминной полкой покрылось паутиной трещин. Бледно-зеленый диван был залит красным вином. Шторы порваны в трех местах, ковер прожжен сигаретными окурками. Картины, как пьяные, накренились под странным углом, кованая люстра была наполовину вырвана из потолка. И самое худшее, мозаичный столик Джека валялся на другом конце комнаты: одна ножка отломана, изящная столешница в виде шахматной доски расколота пополам.

– Вон!– орал Джек.

Пит и Уэйн поспешно заковыляли к выходу, но Джек схватил их за шиворот.

– А вы двое поможете мне убрать этот свинарник! – проскрежетал он, держа их на расстоянии вытянутой руки, будто бешеных псов. – Если откажетесь, я сдам вас полиции. – Тут вой сирен прекратился, и полицейские авто притормозили около дома, разгоняя мрак голубыми мигалками.

– Ну, так что? Отправитесь в полицейский участок или поможете мне разгрести помойку? – ехидно осведомился Джек.

– М-м-м... мы вам поможем, – промямлил Уэйн.

– Да, поможем.

– Что вы сделаете? – Джек кипел от злости.

– Поможем вам, сэр! – вытянулся в струнку Уэйн. Джек отпустил юнцов, вышел на улицу и что-то объяснил полицейским. Мы думали, те захотят зайти в дом, но через две-три минуты блюстители порядка уехали. Из сада в дом просочились еще два недоросля, а также Топаз и Иоланта, с всклокоченными лохмами, в помятой одежде.

– Господи! – открыла рот Иоланта.

– Боже! – затаила дыхание Топаз.

– Посмотрите-посмотрите, что наделали ваши дружки, – гремел Джек, испепеляя их полным презрения взглядом. – Мы с вашей матерью думали, что приятно проведем вечер с вашими друзьями. А вы подстрекали их вести себя по-свински. Надеюсь, вы собой довольны. Топаз начала всхлипывать. У Иоланты был расстроенный вид.

– И теперь вы обе поможете мне навести порядок. И вы тоже, – бросил он четырем парням. – Ты соберешь пустые бутылки! – приказал он самому низкорослому. – Ты будешь мыть пол. Иоланта, принеси ему швабру! Топаз, – скомандовал Джек, – почисти диван! А ты, – он взглянул на Уэйна, – поможешь мне снять зеркало.

– Да-да, сэр, – пискнул тот. – Извините, сэр... Без обид?

Пока мы убирали, морщась от кислого запаха блевотины и сладкой вони марихуаны, я поглядывала на Джейн. Она была выбита из колеи и не могла вымолвить ни слова. Девицы тоже помалкивали. У них был пристыженный, испуганный вид. Но я заметила еще кое-что. Когда Джек проявил твердость, твердость, которую раньше боялся обнаружить, в их глазах мелькнуло восхищение.

Февраль

– Разумеется, я не против, – сказала Эмбер. – Не глупи, Минти.

– Слава богу! – расслабилась я, ставя подснежники в вазочку. – Не знала, как ты к этому отнесешься, – продолжала я, – но решила, что все равно узнаешь.

Естественно, я спрятала приглашение у себя в комнате. Не ставить же его на каминную полку? Но мне было бы не очень приятно отправиться на свадьбу Хелен и Чарли тайком от Эмбер. Поэтому сегодня утром я решила все ей рассказать. Похоже, она восприняла новость нормально.

– Я и так знала, что они поженятся, Минти. В конце концов, эта твоя Хелен залетела, а Чарли – джентльмен.

– Да. Но они не поэтому женятся. Думаю, они влюблены.

– Что ж, Чарли всегда хотел детей, и теперь его желание исполнится, – вздохнула Эмбер. – Знаешь, он мне не подходит, – сказала она. – Ему не хватало... куража! Теперь до меня дошло. – До нее дошло... Я это уже давно поняла. – Он такой слабак, да к тому же зануда. Что до Хелен, – разглагольствовала она, – могу только пожелать ей удачи. Ты знаешь, что четверть младенцев орут, не переставая, между тремя и четырьмя часами утра каждый день?

– Правда?

– Хуже того, в основном они орут всю ночь!

– О боже...

– Они забирают всю твою энергию, Минти. Весь творческий потенциал. Высасывают жизненные силы. Не говоря уж о том, что на них уходит куча денег.

– Ты всегда говоришь только о том, что они забирают, – тихо заметила я. – Но никогда не думаешь, сколько радости они приносят.

– Нет, не нужны мне маленькие ублюдки, – отрезала Эмбер, взяла Пердиту на руки и стала укачивать. – Ничего хуже и представить нельзя. И это погубит мою писательскую карьеру.

– М-м-м.

– По данным статистики, двадцать процентов британских женщин, рожденных после шестидесятого года, не будут иметь детей, – добавила она. – И я стану одной из них.

– Это свободная страна.

– Знаешь, соседи завели кота, – переключилась Эмбер.

Пердита вытянулась у нее на плече и заурчала.

– Правда?

– Да. Очень симпатичный кот, – добавила она, погладив Пердиту по спинке. – И конечно, я очень вежливо его похвалила. Но на самом деле наша Пердита в сто раз красивее. И в тысячу раз умнее. У них тупой кот, точно. Никакого сравнения. Я тебе показывала, что умеет Пердита? – оживилась Эмбер. – Смотри внимательно!

С кошкой на левом плече Эмбер пошла в гостиную и вернулась с мотком розовой шерсти. Опустила Пердиту и бросила клубок на пол. Быстрее молнии Пердита прыгнула и сжала клубок когтями.

– Фантастика, – затаила дыхание Эмбер. Глаза ее были как блюдца.

– О да, – кивнула я.

– У нее такая потрясающая реакция, ты не представляешь. По-моему, она опережает в развитии всех кошек своего возраста. Правда, лапочка? Мамочка говорит, что ты у нас умница, ты у нас красавица, ты у нас самая лучшая кисуля в мире.