Брута тщательно обдумал услышанное.
– Да, но какой именно конец имеется в виду? – уточнил он.
Смерть усмехнулся и отошел в сторону.
То, что Брута сначала принял за камень, оказалось сгорбленной фигурой, охватившей колени руками и, казалось, парализованной страхом.
Он долго смотрел на нее.
– Ворбис? – вдруг позвал он.
А затем посмотрел на Смерть.
– Но ведь Ворбис умер целых сто лет назад?
– ДА. ОН ДОЛЖЕН БЫЛ САМ ПРОЙТИ ЭТОТ ПУТЬ. В ОДИНОЧКУ. ОДНАКО ОН ИСПУГАЛСЯ…
– И он сидит здесь целых сто лет?
– ВОЗМОЖНО, МЕНЬШЕ. ВРЕМЯ ЗДЕСЬ ДРУГОЕ. МОЖНО СКАЗАТЬ, ЧТО ВРЕМЯ ЗДЕСЬ – ЛИЧНОЕ ДЕЛО КАЖДОГО.
– А, ты хочешь сказать, что здесь сто лет могут пролететь как одна секунда?
– А МОГУТ ПРЕВРАТИТЬСЯ В ВЕЧНОСТЬ.
Черные зрачки на черных белках с мольбой смотрели на Бруту. Он не задумываясь машинально протянул к Ворбису руку… но дотронуться не решился.
– ОН БЫЛ УБИЙЦЕЙ, – пояснил Смерть. – И СОЗДАТЕЛЕМ УБИЙЦ. МУЧИТЕЛЕМ, ЛИШЕННЫМ СОСТРАДАНИЯ. ЗЛОБНЫМ. БЕССЕРДЕЧНЫМ. БЕСЧУВСТВЕННЫМ.
– Да, я знаю. Он – Ворбис, – кивнул Брута.
Ворбис менял людей. Иногда он менял их настолько, что они становились мертвыми. Но он менял их всегда. И в этом заключался его триумф.
Брута вздохнул.
– А я – это я, – промолвил Брута.
Ворбис неуверенно поднялся на ноги и двинулся за Брутой через пустыню.
Смерть еще долго смотрел им вслед.