Но если Запад духовное лидерство потерял, то Россия его никогда, по мнению всего мира, и не имела (можно говорить разве что о кратком промежутке после Второй мировой войны, когда взгляды «мировой прогрессивной общественности» обратились к СССР, но ненадолго), по крайней мере, длительный период истории. Суверенитет России всегда держался на ее оружии и только на нем. «У России нет иных друзей, кроме ее армии и флота», — сказал как-то государь Александр III, и он был совершенно прав.
Наш дух не считался ценностью у соседей, а считался ценностью только у нас. И даже у нас (вспомним уваровское о Пушкине: «Писать стишки не есть великое поприще!») полководец ценился много выше поэта и философа.
Но, как прекрасно сказал Н. Гараджа: «Невозможно построить Россию в отдельно взятой стране!». Это значит, что «Россия» должна быть построена в голове у каждого человека в мире. Именно построена, а не сложена стихийно, и построена именно нами, а не врагами. Нужно чтобы каждый немец, каждый американец, еврей, француз, испанец, китаец, индус, каждый негр престарелых лет, индеец, чукча и чеченец имел в голове построенный нами позитивный образ России, который был бы для него ценностью, с которой не только нельзя бороться, но которую нужно ЗАЩИЩАТЬ в случае, если найдется такой, кто эту ценность не разделяет!
Как и везде, реально наша независимость основывалась на духе, так как без духа вообще никакой суверенитет невозможен, без духа мы бы проиграли войну первому встречному или бы сами по собственной инициативе уже влились в какую-нибудь иную цивилизацию. Как бы ни были велики наши военные победы, суверенитет, который держится силой оружия, — недостаточен и является только предпосылкой или проявлением подлинного духовного суверенитета.
Причина русофобии в том, что Россия господствует, говоря словами Грамши, «без гегемонии», «без согласия», господствует без соблазна.
А господство без соблазна невозможно. Значит, мы не все знаем, причина господства скрыта где-то глубоко, в том числе и от нас самих. Примечательно, что каждый раз после военной победы над Западом Россия как бы расслаблялась, запутывалась и проигрывала духовную борьбу, что оборачивалось неисчислимыми бедами для нее.
Был, правда, период, когда императоры опомнились от просвещенческого масонского дурмана (что было в моде и в порядке вещей при дворе Елизаветы, Екатерины, Павла, Александра) и стали уделять внимание «Православию и народности». Вспомнили про священный Царьград, когда часть элиты России (православные святители, религиозные публицисты, консервативно настроенные писатели, философы-славянофилы) начала робкие попытки поиска собственных духовных оснований. Но делалось это уже в западных формах и терминах, то есть заведомо бесперспективно. Все это уже заранее на Западе, а значит, и нашими западниками, было маркировано и заклеймено как реакция, средневековое мракобесие, консервирование прогресса и проч. А сами «славянофилы» и «консерваторы» согласились с этими кличками, правда, поменяв оценки на противоположные. Раз опираясь на старину мы побеждаем, значит, она хороша, раз все, что несет прогресс — ведет к проигрышу, значит, история катится в ад. Если человечество летит в пропасть, то самое разумное — тормозить.
Возникла теория «подмораживания прогресса» и «удерживания» мира от падения в ад. Но это «подмораживание», как и подтвердила дальнейшая история, оказалось невозможным. И все концепции, придуманные так называемыми русскими философами, не получили мирового признания. Более того, если русские философы ставят сознательную цель — мешать прогрессу, то это только новый повод утвердиться в русофобии.
Так что же делать? Неужели все безнадежно? Неужели Европу не убедить, что мы не дикие варвары? А может, поднапрячься, может перестать плеваться на улицах, научиться улыбаться в магазинах? Всего лишь немного дрессировки, и мы сможем… Или уступить в вопросе с Кавказом, с таможенными пошлинами? Вдруг они поймут, что мы добрые и не хотим зла. У России еще есть, чем жертвовать, не все еще разбазарили…
На самом деле давно пора понять: пока мы смотрим на них снизу вверх, они будут смотреть на нас сверху вниз, пока мы отступаем, они будут наступать. Пока мы ищем одобрения и заискиваем, они будут презирать, пока мы будем тешить их байками о нашей неполноценности — они будут их слушать и верить. Пока мы не научимся себя уважать, они нас уважать не будут. Ни за какую работу для Европы, ни за какие уступки мы никогда не будем иметь благодарности. Нас ценили в те редкие моменты истории, когда мы действительно вырывались в авангард европейских и мировых процессов, когда выигрывали войны против ненавистных им же лидеров, когда полетели в космос, когда полвека были королями шахмат, когда опередили всех в физике и математике, в атомной промышленности.
Мы должны готовиться к информационным и гуманитарным войнам, ибо война в своей сущности — гуманитарная. Для чего вообще во все времена затевалась война? Чтобы уничтожить силы соперника? Нет. Его лучше обратить в раба и поставить себе на службу, если такое возможно. А не склоняется, — то голову с непокорной волей и мыслью о превосходстве, надо снести мечом. Но будь у полководцев способы менять волю и сознание, не было бы смысла рубить головы!
И военные кампании, и жестокие казни — лишь косвенный способ воздействия на сознание и способ сломить волю. Зачем сейчас такие сложности, когда есть СМИ и интернет? Когда мы можем непосредственно наносить информационные удары? И кто нам мешает воевать и иметь бюджет на гуманитарные войны, сопоставимый с военным? Кто мешает мобилизовывать в информационную армию и «информационные войска» миллионы молодых людей, чья служба бы состояла в том, чтобы в сети создавать сайты на разных языках, переводить для них материалы по истории России и истории этих стран? Кто мешает доносить нашу точку зрения о политических процессах в мире, вести споры на форумах, в блогах и чатах и таким образом заражать информационными вирусами мировое массовое сознание? В таких «информационных войсках» служили бы миллионы наших молодых людей, никто бы не «косил» от армии. И эта армия точно была бы обречена на победу!
Русофобия ведь чрезвычайно уязвима, не выдерживает натиска первых же ударов, поскольку держится на тотальном невежестве. Так, например, один поляк полчаса растерянно хлопал глазами, когда ему поведали о том, что почти все кавказские народы были включены в Россию против желания русских властей, после многочисленных просьб на протяжении иногда столетий, и что Россия за все время «колониализма» ничего не имела от этих территорий, а только инвестировала в них, чуть ли не платила им дань. То же самое касается Сибири, Дальнего Востока…
Что оказывается, Россия — это анти-империя, так как империи высасывают все из колоний, а Россия, наоборот, высасывала себя ради развития «колоний».
То, что большинство американских школьников не умеет после пятого класса грамотно писать — не только и не столько проблема Америки, сколько наша проблема. Эти школьники потом будут служить в армии США, и у них не дрогнет рука запустить «Томагавки» по городам Золотого Кольца, по Кремлю, по Байкалу… Для них — это цели на карте, а не культурные ценности. В Ираке они уничтожили памятники древнего Вавилона и даже не поняли, что сделали. Если бы Дантес, знал, КТО такой Пушкин, то и дуэли бы, возможно, не было. Но «он не мог понять, в тот миг кровавый, НА ЧТО он руку поднимал». То, что молодежь США не знает свою историю, для нас — позитивный шанс. Может быть, они нашу историю узнают и будут ценить больше, просто из тяги к экзотике. В 1968 году молодежь уже готова была променять все блага Запада на рассказы индийских гуру. Сегодня ситуация еще более благоприятная, но нам надо ею пользоваться. Надо рассылать бесплатно фотографии наших древних городов, картины русских художников, популяризировать нашу музыку, наш образ жизни. Даже русский мат можно сделать популярным у молодежи во всем мире.