Устинов: «Вы, прежде чем обещать товарищу Сталину, черт вас побери, хотя бы по долгу службы поставили бы директора и меня в известность!»
Грабин: «Передо мной был поставлен вопрос неожиданно и прямо в лоб!.. Кстати, Амо Сергеевич сидел рядом. Разговор с товарищем Сталиным происходил из его кабинета. И не мне судить, почему Генеральный секретарь ЦК не пожелал разговаривать с ним».
Молодой нарком, еще ни разу не побывавший на нашем заводе, в резкой форме выразил свое недовольство и, не попрощавшись, положил телефонную трубку.
По-человечески можно понять состояние Грабина, который был старше Устинова на восемь лет. Его, признанного главного конструктора, генерала, отчитали как провинившегося подростка, и не по сути дела, а за нарушение субординации. И кто отчитал? Бывший директор завода “Большевик”, который не успел еще своей работой доказать соответствие высокой должности наркома, который не знал истинных возможностей грабинского КБ в производстве пушек.
В дальнейшем Василий Гаврилович часто встречался с Устиновым, но отчуждение друг к другу у них не только сохранилось, но и усилилось. Еще перед войной Сталин разрешил Грабину обращаться к нему напрямую, и Василий Гаврилович в срочных случаях так и поступал. Это сильно раздражало Устинова, и однажды он пригрозил, что “сотрет в порошок” Грабина, если тот будет и дальше решать вопросы, минуя НКВ, через голову министра. И жизнь показала, что это были не пустые слова...» [41]
Грабин не только не боялся Устинова, но и глубоко презирал его. До марта 1953 г. это сходило с рук Василию Гавриловичу, поскольку Сталин считал Грабина «высшим авторитетом по артиллерийской технике». Но и после смерти Сталина Грабин продолжал третировать Устинова. В неприязни к своему министру Грабин доходил до мальчишества. К примеру, на территорию ЦНИИ-58 было два въезда: западный со стороны Ярославского шоссе и восточный — со стороны станции Подлипки. Если Устинов въезжал через западные ворота, то Грабин покидал свою территорию через восточные. Прямо как у А.С. Пушкина в «Евгении Онегине»:
Но так как с заднего крыльца
Обыкновенно подавали
Ему донского жеребца,
Лишь только вдоль большой дороги
Заслышит их домашни дроги...
Увы, Грабин не был вольным помещиком. В 1954 г. Устинов обратился к первому заместителю министра среднего машиностроения [42] Ванникову с предложением передать ЦНИИ-58 в ведение этого министерства. Найден был и повод: в это время И.В. Курчатов выступил с идеей серийного производства ядерных реакторов на быстрых нейтронах для исследовательских и энергетических целей.
В августе 1954 г. постановлением Совета Министров ЦНИИ-58 было передано Минсредмашу. Причем его началь
ником назначили академика А.П. Александрова, а В.Г. Грабин был переведен на должность начальника отделения.
В последующие месяцы в ЦНИИ-58 был спроектирован и изготовлен реактор на быстрых нейтронах с жидкометаллическим теплоносителем. Тепловая мощность реактора составляла около 5000 кВт. Реактор предназначался для Физико-энергетического института в городе Обнинске.
Артиллерийская и ракетная тематика в ЦНИИ-58 была сокращена, но не ликвидирована. Тем не менее даже сам факт передачи ЦНИИ-58 Минсредмашу сразу парализовал работы над ствольной артиллерией и ракетными установками. Дело в том, что в СССР существовала неоправданная система допусков, по которой даже самому крупному специалисту одной отрасли нельзя было знать даже в общем виде о работах в другой отрасли. И вот генералы из ГАУ не могли попасть по служебным делам к Грабину, поскольку их допусков «не хватало», чтобы пройти проходную предприятия Министерства среднего машиностроения. В конце концов частично это проблему уладили, но на первых порах она попортила много крови артиллеристам.
Надо ли говорить, что в Совет Министров СССР и ЦК КПСС посыпались индивидуальные и коллективные письма заслуженных артиллеристов с просьбой вернуть Грабина на должность начальника ЦНИИ-58 и уделить большее внимание артиллерийской тематике.
Двадцать второго февраля 1956 г. Грабин присутствовал на торжественном собрании в Центральном театре Советской Армии по случаю годовщины Советских Вооруженных Сил. Василий Гаврилович сидел на сцене в президиуме, недалеко от него расположился Председатель Совета Министров маршал Н.А. Булганин. После окончания заседания Булганин подошел к Грабину и попросил рассказать о своей работе и состоянии дел в ЦНИИ-58. Разговор длился всего несколько минут, но имел серьезнейшие последствия.
Второго марта Булганин позвонил Грабину и сказал, что только что подписано постановление Совета Министров, согласно которому ЦНИИ-58 передается из Минсредмаша в Государственный комитет по оборонной технике, а Грабин вновь назначается директором и главным конструктором, Александров же переходит на должность заместителя директора. В заключение Булганин предложил Василию Гавриловичу немедленно приступить к своим обязанностям. Грабин сразу же направился в свой бывший кабинет, где теперь восседал Александров. Академик был крайне удивлен и растерян. Он поздравил Грабина, пожал ему руку и заявил... что немедленно убывает в командировку в Ленинград. Александров встал и, ни с кем не попрощавшись, не сдавая дел, уехал с предприятия. Грабин вежливо проводил его до машины. Обиженный академик не пожелал стать замом у Грабина и вернулся в Институт атомной энергии заместителем Курчатова.
Вновь став директором ЦНИИ-58, Грабин не отказался от ядерной тематики. Он разделил институт на двенадцать специализированных КБ, из которых два занимались проектированием и изготовлением нового реактора УФФА. Руководителями этих СКБ он назначил Сергея Андреевича Пашкова и Петра Михайловича Назарова.
В 1959 г. в ЦНИИ-58 была изготовлена серия водо-водяных реакторов УФФА-МГУ. Часть этих реакторов была поставлена в Чехословакию, Венгрию, ГДР, Румынию и Египет.
Кроме реакторов УФФА-МГУ, в ЦНИИ-58 были разработаны проект газотурбинной установки (на ртутном паре) мощностью 5 кВт для космических кораблей и проект реактора на быстрых нейтронах БН-50 мощностью 50 МВт для научно-исследовательских целей.
К началу 1959 г. Грабин был полон сил и энергии и строил далеко идущие планы. Но опасность таилась рядом, в нескольких десятках метров от забора ЦНИИ-58 по другую сторону железнодорожных путей.
Читатель помнит, что конфликты грабинцев с соседями с завода № 88 начались еще в конце 1942 г. Завод в 1943—1945 гг. выпускал 25-мм зенитные пушки, в 1945 г. сделал еще четыре опытные 57-мм автоматические пушки и тем ограничился. Логично было предположить, что Грабин присоединит этот небольшой артиллерийский завод к ЦНИИ-58, тем более что производство всех типов 25-мм автоматов (72К, 84КМ и 94КМ), изготовляемых на заводе № 88, в 1946 г. было прекращено и более нигде не возобновлялось за ненадобностью. Однако руководству страны завод № 88 понадобился совсем для иных целей.