Если бы бойцы отряда Габиса просто залегли, то, может быть, и смогли бы нанести больший урон. Но чтобы залечь, требовалось сориентироваться, чтобы хотя бы понять, кто атакует и какими силами. А снегопад и ночь не давали возможности выяснить, что происходит. И парни Арсамакова почти сразу, выдав наугад по одной-две встречных очереди, побежали, отстреливаясь на ходу. Но и эти очереди оказались опасными – Дошлукаев сразу потерял трех человек. Однако дистанция была быстро разорвана, и снегопад скрыл отступивших. Правда, это их не спасло, потому что с противоположной стороны их тоже встретили автоматные очереди – федералы после прорыва, видимо, соединившись со своими, пошли в атаку. Актемар преследование вести не стал и остановил свой отряд на месте сбора джамаатов Габиса. Тут-то все и произошло…
Снег валил и валил, залеплял глаза. Актемар переложил автомат в левую руку, вытер рукавом лицо и обернулся, чтобы осмотреть то, что позволяла осмотреть погода. Сначала он увидел наставленный на него ствол автомата и только потом рассмотрел бородатого человека с окровавленным лицом, стоящего на одном колене и приготовившегося к стрельбе. Даже окровавленное лицо не помешало Актемару узнать в раненом самого Габиса Арсамакова.
– Аллах ждет тебя… – сказал Габис, не стреляя сразу потому, должно быть, что ему очень уж нравился момент собственного торжества, похожего, в его понимании, на геройство. – Дух Абдулмуслима может уснуть спокойно… Он и его брат отомщены…
– Аллах и тебя тоже заждался, – сказал Актемар. – Кого раньше?
– Ты не успеешь ствол поднять, – ответил Габис. – Попробуй, подними…
Темнота не позволяла все видеть так, как можно было бы видеть днем. Но Актемару показалось, что он прекрасно видит все, и они смотрели с Габисом друг другу в глаза долго, словно пытаясь взглядами один другого пересилить, перебороть. Но тут короткая очередь с предельно малой дистанции просто разорвала Габису затылок и ткнула его лицом в снег. За спиной Арсамакова, держа автомат в одной руке, а второй упираясь в землю, приподнялся из сугроба заснеженный человек с бритым подбородком. Бритый подбородок уже говорил о том, что это был кто-то из федералов. Шагнув ближе, Актемар разобрал и лицо, явно не молодое. Значит, это офицер и, похоже, не из младших.
– Спасибо, – сказал Дошлукаев. – Ты меня спас…
Человек кивнул и упал лицом в снег точно так же, как несколько секунд назад упал Габис Арсамаков. Только сейчас уже не было спасительной очереди сзади. Просто офицер федералов потерял сознание.
Бойцы Актемара подскочили ближе, поздно среагировав на очередь. Но тут же пули засвистели над головами и вокруг. И еще три человека упали. Остальные сразу залегли. Стреляли или федералы, или бойцы из отряда Арсамакова, запертые с двух сторон. Но, в любом случае, оставаться под обстрелом было рискованно.
– Отходим! На базу, – дал команду Актемар. – Этого с собой… Раненого… Осторожнее с ним. Он меня спас. Перевяжите его на ходу. У него ноги перебиты…
* * *
Отход осложнялся не тем, что во время движения можно было получить пулю в спину. Разорвав дистанцию, Актемар вышел из зоны видимости, и пуля могла прилететь только шальная. Но за спиной оставались силы, готовые к преследованию. А на снегу были отчетливые следы, которые даже такой сильный снегопад сразу завалить полностью был не в состоянии.
Актемар приказал своему отряду рассеяться и идти широко, но в пределах видимости друг от друга. Рассеянная группа не оставляла тропы, а одиночные следы заносились быстро. Самый заметный след оставляли Абуязид с Исрапилом, которые несли раненого офицера федералов. Но и этот след быстро заметался.
Еще хорошую службу сослужили бойцы отряда Арсамакова. Габис был хорошим командиром и своих людей готовил по-настоящему. И они не побежали, оказавшись в западне, потому что бежать, как считали, было некуда – им никто не доложил, что Дошлукаев покинул свою позицию. И не сдались, потому что сдача в плен казалась страшнее смерти в бою. И этот бой, с использованием подствольных гранатометов, все же федералов задержал и дал возможность Актемару увести свой отряд в безопасное место. А через короткое время снегопад и следы скрыл.
* * *
На первом же привале Актемар осмотрел карманы раненого и снял с него бронежилет, чтобы взглянуть на погоны. Да и вообще бронежилет следовало снять раньше. Во-первых, тащить легче; во-вторых сразу стало видно еще одну рану. Пуля насквозь пробила нарукавный карман с переговорным устройством, вошла в плечо и углубилась в грудь. Хорошо, что с правой стороны, иначе могла бы и в сердце попасть.
В карманах документов не обнаружилось. Уходя на боевую операцию, спецназовцы документы сдавали. Но под бронежилетом были погоны подполковника, а нарукавная эмблема, изображающая летучую мышь над земным шаром, указывала на род войск – спецназ ГРУ.
Подполковник в сознание не приходил долго. Только когда привал закончился и прозвучала команда к продолжению движения и его стали поднимать, раненый застонал. Но больше не издал ни звука. Так и добрались до подземной базы. Норы были вырыты под корнями деревьев и хорошо замаскированы. Чтобы не тратить понапрасну время, Дошлукаев сразу отослал бойцов разнести по схронам заранее подготовленное оружие и боеприпасы. Снегопад занесет следы. Лучшее время для организации тайников придумать было сложно, а откладывать это дело на утро было рискованно, потому что мобильная метеостанция предвещала к утру конец снегопада.
Актемар остался с раненым в норе, но приказал не закрывать вход, чтобы и дышалось легче, и хоть какая-то видимость сохранялась. И эта слабая видимость позволила Актемару сразу отметить момент, когда раненый стал шарить рядом с собой рукой – искал оружие.
– Автомат ты в снег уронил, когда сознание потерял, – сказал Дошлукаев.
После этого подполковник открыл глаза и попытался приподняться.
– Лучше лежи. Ноги тебе перевязали, а плечо не стали. Там раздевать нужно… Не до того было. Только тампоны подложили и пластырем приклеили. Хорошо, что рана не сильно кровоточит… Но тебе ноги навылет прошило. Крови много потерял…
– Ты… – начал было подполковник.
– Я – Актемар.
– Дошлукаев?
– Он самый. Слышал про меня?
– Доводилось.
– А ты?
– Подполковник Семиверстов, спецназ ГРУ.
– Имя-то у тебя тоже есть? Или в армии имена забывают?
– Сергей Палыч я.
– Вот так, Сергей Палыч… Спасибо, что спас меня. Габис сам уже не жилец был, но очень хотел меня с собой прихватить.
– Какой Габис?
– Эмир Габис Арсамаков… Ты ему голову красиво снес.
– А Абдулмуслим где? Бейсагаров.
– Убит… Бейсагарова мы первым залпом из гранатометов уложили. Так раненый на допросе сообщил.
– И то хорошо, – сказал подполковник, сильно зажмурился и плотно сжал рот, пытаясь здоровой рукой опереться о землю и пошевелиться.