Во время коллективизации деревня сделала мощный рывок вперед, к современной организации производства и труда, цивилизованной культуре и быту. Но ожидать каких-то чудодейственных результатов, ликвидации отставания от Запада за эти кратчайшие сроки просто нереально. Только в начале 50-х гг. у государства впервые появилась возможность направить на развитие сельского хозяйства крупные силы и средства. До этого город во многом жил за счет деревни, и другого выхода не было, разве лишь в кабинетных иллюзиях «видных историков».
Да, деревня заплатила тяжелую для нее дань индустриализации, но и индустриализация стала скоро платить проценты по взятому в долг. Несмотря на все трудности, индустриализация привела к резкому росту технической вооруженности сельского хозяйства. Уже до войны произошли существенные сдвиги в области механизации сельского хозяйства, преимущественно его зерновой отрасли.
Вступили в действие крупные тракторные заводы (но это были также танковые заводы). К 1930 году на колхозные поля вышло около 200 тысяч тракторов (в 1932–1937 гг. их выйдет уже 500 тысяч). За 1933–1937 годы было произведено 123,5 тыс. комбайнов, свыше 142 тыс. грузовых автомобилей для села.
Для того чтобы обеспечить надлежащее обслуживание сельскохозяйственной техники, были созданы машинно-тракторные станции (МТС) — государственные предприятия, сосредотачивающие сельскохозяйственную технику и заключающие договоры с колхозами на производство тех или иных работ. Сеть МТС быстро расширялась и в 1937 г. обслуживала уже 90 % колхозов. Переход к крупному и в существенной мере уже механизированному сельскому хозяйству произошел, объем производства и производительность труда стали быстро расти. После коллективизации был прекращен импорт зерна, а также импорт хлопка, на который в первой пятилетке была затрачена примерно такая же сумма, что и на закупки металлов.
В связи с достигнутыми успехами с 1 января 1935 г. была отменена карточная система на хлеб и хлебные продукты. Крестьяне-единоличники все более убеждались в преимуществах колхозного строя и вступали в колхозы. В 1937 г. в коллективном секторе уже находилось 93 % крестьянских хозяйств и 99,1 % посевной площади.
В 1938–1941 годах все без исключения зарубежные авторы отмечают резкий рост уровня жизни крестьян. Улучшение жизни крестьян по сравнению со временами нэпа заключалось не только в улучшении питания, но и в увеличении потребления промышленных товаров, но особенно — в улучшении социальной сферы. С 1927 по 1937 год количество коек в сельских больницах увеличилось в 3 раза, а число сельских врачей — в 2,5 раза.
Поэтому надо заметить, что всплывающая время от времени мысль об «Ограблении крестьянства» для целей индустриализации есть злостная клевета, т. к. первоочередными стройками в ходе индустриализации были Сталинградский и Харьковский тракторные заводы и Горьковский автозавод, т. е. предприятия, призванные в первую очередь облегчить тяжелый сельский труд на пахоте и перевозках. Ведь именно на этих предприятиях нашли работу бывшие крестьяне. До механизации же сельскохозяйственных работ для того, чтобы вспахать свой надел, мужику надо было, «налегая на чапиги», пройти от 300 до 500 километров, и это за 15–20 дней! Русская былина домонгольского времени о мужике, запрягшем змея, проложившем борозду до Черного моря и утопившем в нем змея, — не преувеличение. От Киева до моря как раз 400 км.
Французская газета «Тан» отмечала в 1938 году: «Во Франции, где земельная собственность раздроблена до бесконечности между отдельными собственниками, невозможно механизировать сельское хозяйство; Советы же, индустриализируя сельское хозяйство, сумели разрешить проблему».
Успех колхозно-совхозного земледелия был обеспечен не только трактором и комбайном, но и тем, что колхозы можно было заставить применять научные достижения. Именно советская наука несет ответственность за прирост продуктивности. А человек с наганом, ставший председателем колхоза, был средством внедрения науки.
Вот примеры. Колхоз «Новая жизнь», приступивший к освоению многопольных севооборотов с травосеянием и чистыми парами с 1934 г., уже к 1941 г. добился резкого повышения урожаев зерновых культур. Если в 1934 г., в начальный период введения севооборотов, урожай зерновых культур в этом колхозе составлял 4,2 ц с гектара, то в 1935-м он поднялся до 6,0 ц, в 1937-м — до 8,9 ц, в 1939-м — до 10,5 ц и в 1941 — до 11,4 ц с гектара. Таким образом, уже через 5–7 лет урожайность зерновых культур возросла более чем вдвое.
Огромнейшее влияние травопольной системы земледелия на урожай зерновых культур было блестяще подтверждено и другими колхозами нашей области, в особенности колхозом имени Сталина Сальского района. Здесь до введения севооборотов, при бессистемном использовании земель, урожай зерновых культур в среднем за 1921–1933 гг. составлял только 7,7 ц с гектара. После введения паропропашных севооборотов урожай зерновых культур за 1934–1936 гг. поднялся до 11,3 ц с гектара, а при освоении травопольных севооборотов за последние четыре предвоенных года урожай зерновых достиг в среднем 20,5 ц с гектара. Только за четыре года действия травопольных севооборотов урожайность зерновых культур поднялась на 9,2 ц с гектара, или на 81 %.
Если накануне первого пятилетнего плана сельское хозяйство страны представляло собой 25 миллионов мелких крестьянских хозяйств (дворов), основанных на ручном труде, то уже через несколько лет было создано крупнейшее высокомеханизированное сельскохозяйственное производство. Валовая продукция советского села по сравнению с 1913 г. за 60 лет, например, выросла в 4,4 раза, а производительность труда — в 6 раз. СССР занял одно из первых мест в мире по производству продовольствия: он производил больше любой другой страны мира пшеницы, ржи, ячменя, сахарной свеклы, картофеля, молока. В 1954–1961 гг. в СССР были самые высокие в мире среднегодовые темпы роста сельхозпродукции — 6 %. По сравнению с рекордным 1913 годом, когда было произведено 250 кг зерна на душу населения, СССР увеличил эти показатели в 3 раза. Развивалось и животноводство. На 10.01.1966 г., например, в СССР насчитывалось 93,4 млн. голов крупного рогатого скота (в 1916 г. — 58,4 млн.), в том числе 40,1 млн. голов коров (1916 г. — 28,8 млн.), 59,5 млн. свиней (1916 г. — 23 млн.), 135,3 млн. овец и коз (1916 г. — 89,7 млн. голов). В начале 80-х годов средняя урожайность в СССР была 15 ц с га.
Несмотря на все сложности во время коллективизации, крестьяне в целом идею колхозной жизни поддержали. Свидетельством этого стала самоотверженность советского народа в годы Великой Отечественной войны. Так, немецкий полководец Гудериан рассказывал о старом отставном царском генерале, которого он встретил по дороге на Москву, в Орле. «Если бы вы пришли двадцать лет назад, — говорил генерал Гудериану, — мы бы вас встречали с распростертыми объятиями. Но теперь слишком поздно. Мы только что начали вставать на ноги, и тут появляетесь вы и отбрасываете нас на двадцать лет назад, так что нам снова придется начинать все сначала. Теперь мы сражаемся за Россию, а в этом деле мы все едины».
Исследование так называемой коллективной крестьянской памяти в селах европейского Центра России показало, что крестьяне вполне понимали необходимость коллективизации, особенно пройдя Великую Отечественную войну — нельзя было иначе, не было бы колхозов, не накормили бы фронт, поодиночке солдат разве накормишь?..