План был внушителен на бумаге, но он уперся в реальность. Это не была война, которую привыкло вести ФБР.
Гувер отдал руководство СРС одному из своих любимых помощников Перси Фоксворту — сладкоречивому и утонченному тридцатитрехлетнему особому агенту, руководившему Нью-Йоркским отделением Бюро. Все называли его Сэмом. Рожденный и выросший на Миссисипи, Фоксворт был похож на чистокровного бультерьера; он обладал более чем мимолетным сходством с молодым Дж. Эдгаром Гувером.
Фоксворт был существом общественным и мог свободно болтать и с графиней, и с начальником кубинской тайной полиции. Он дружил с представителями аристократии Манхэттена; в его ближайший круг входили Винсент Астор и Нельсон Рокфеллер — наследник «Чейз-банка», недавно назначенный помощником госсекретаря по делам Латинской Америки и отвечавший за культурные и коммерческие связи. Рокфеллер был превосходным подставным лицом для СРС, являясь неимоверно богатым человеком с коммерческими связями и дипломатическими полномочиями во всем Западном полушарии. Рузвельт хотел, чтобы Рокфеллер использовал свое имя и богатство, которое включало пакеты акций в нефтяной и других отраслях промышленности, для противостояния экономическому и политическому влиянию Германии и Японии.
Гувер хотел, чтобы Фоксворт научился вести шпионскую деятельность против стран оси. Около миллиона немцев и японцев проживали в Бразилии, Аргентине, Чили и Перу. Они управляли рудниками и добывали золото и серебро, а также такое редкое и необходимое для войны сырье, вроде платины и промышленных алмазов. У японцев были морские пути, которые шли от Мексики до Антарктиды, а немцы имели значительное влияние на южноафриканских лидеров, которые были сторонниками грубой силы и «шагистики».
В августе 1940 года, когда Рокфеллер выступал в роли брокера по операциям с недвижимостью, СРС открыла предприятие — Компанию по обслуживанию импортеров и экспортеров, которая вела дела в офисе 4332 в Рокфеллеровском центре в Нью-Йорке. На первый взгляд «Импортеры и экспортеры» предлагали клиентам содействие в развитии международных торговых связей. В реальности же эта компания была информационным центром, в котором агенты ФБР со всей страны получали тайные задания для своих зарубежных миссий. Они отправлялись в качестве репортеров «Ньюсуик» с благословения владельца этого журнала Винсента Астора. Они выдавали себя за биржевых маклеров от банка «Мерилл Линч», администраторов Объединенной фруктовой компании, «Армор мит корпорейшн», Американской телефонной и телеграфной компании или «Ю. С. сталь». Под этими прикрытиями они искали нацистские и советские шпионские группы, действовавшие на пространстве от Мексики и Кубы до Бразилии и Аргентины. В свое свободное время они добывали и шлифовали секретную информацию политического, экономического и дипломатического характера.
ФБР нанимало сотни новых сотрудников, увеличивая свои ряды на 80 процентов. Его численность выросла с 898 человек в 1940 году до 1596 в 1941 году. К 1943 году численность сотрудников Бюро утроилось, в нем работал 4591 агент при поддержке 7422 штатных сотрудников. Но количество людей, чьи подготовка и опыт позволяли им служить в Специальной разведывательной службе, было ничтожно мало. Несоответствие сотрудников Бюро поставленной задаче было колоссальным. Гувер сам так говорил.
«Мы, безусловно, выбрали несколько отличных фруктов для работы в СРС» [152] — так он выразился.
Фоксворту нужны были 250 агентов для работы под своим началом как можно скорее. В конечном счете численность СРС разрослась до 600 человек. Но в течение первого года существования СРС он нашел только 25 человек, которые подходили для этой работы. Не многие агенты ФБР говорили на иностранных языках, бывали в других странах, умели вести себя как биржевой маклер или служащий сталелитейной компании. Изображать из себя репортера было проще: держишь ручку и блокнот, задаешь вопросы и записываешь ответы; каждый агент ФБР мог это делать. Но «Ньюсуик» не мог укомплектовать все свои иностранные представительства в Западном полушарии агентами Гувера. И не было времени учиться жить под прикрытием, как это должен уметь каждый хороший разведчик.
Двое старших помощников Гувера Стенли Трейси и У. Ричард Глэвин встретились с Фоксвортом в конференц-зале в штаб-квартире ФБР. Невероятно, но их объединил поэт Арчибальд Маклейш, который, работая во время войны в Библиотеке Конгресса при Рузвельте, создал отдел особой информации, предоставлявший основные данные по иностранным государствам офицерам американской разведки. Трое мужчин рассматривали большую карту, стоявшую на подставке; на ней были изображены двадцать государств Центральной и Южной Америки.
Служащий Фоксворта Даллас Джонсон вел записи, когда Трейси выбирал «имена известных ему агентов, которые могли подойти для работы в каждой из них» [153] , — вспоминал Джонсон. «Мы вытаскивали папки с личными делами людей, которые, скажем, знали испанский, — сказал он. — Если они выглядели перспективными кандидатурами, мы посылали их к Фоксворту, чтобы он их тщательно изучил. Вот так тогда выбирались первые агенты». Джонсон записывал имена потенциальных агентов на голубой бумаге, которую Гувер использовал для своих папок с грифом «Не регистрировать». (Гувер создал эту оригинальную систему ради секретности. Документы с грифом «Не регистрировать» никогда не индексировались, так что оригиналы можно было уничтожить без следа, а документы о самых засекреченных операциях, включая шпионаж, прослушивание телефонных разговоров с помощью специальных устройств и жучков, незаконные проникновения в помещения и политические расследования, были бы защищены в случае внешнего расследования со стороны судов или конгресса. Эта система функционировала до самой смерти Гувера.)
«Вначале, — гласит история СРС как подразделения ФБР, — агентов, отобранных для выполнения заданий в странах Латинской Америки, привозили в Вашингтон из разных уголков страны и проводили с ними краткий курс обучения». Действительно, очень краткий: они узнавали о стране, где им предстояло выполнять задание, из тонких папок, в которых могли находиться давние доклады от военных или военно-морских атташе, пачка газетных вырезок и туристический путеводитель. Что касается получения информации об объектах своей разведывательной работы, то ее они почти не получали: «Как правило, было невозможно проинструктировать агентов в отношении подрывной деятельности и ее условий по той причине, что такой информации не было в Соединенных Штатах».
«В Соединенных Штатах у людей появилось понимание степени проникновения в страну нацистов и их деятельности в Латинской Америке», — говорится далее в истории СРС. Но «Бюро обнаружило, что полностью отсутствует какая-либо точная информация или подробности в отношении истинного масштаба или характера подрывной деятельности — ведущейся или потенциальной — в Латинской Америке».
29 декабря 1940 года в одном из своих радиообращений Рузвельт подчеркнул крайнюю необходимость защитить обе Америки. «Есть такие, которые говорят, что страны оси никогда не станут нападать на Западное полушарие, — сказал президент американскому народу. — Это все та же опасная форма мышления, когда желаемое выдается за действительное, которая подорвала способность к сопротивлению у многих побежденных народов. Простая истина состоит в том, что нацисты снова и снова провозглашают, что остальные народы ниже их по развитию и поэтому должны подчиняться их приказам. И что самое важное, огромные ресурсы и богатства Американского полушария представляют собой самую заманчивую добычу во всем мире».