Приспешники Хашимото чувствовали, как снизу нарастает сопротивление их фавориту. Один из них, передавая ход предвыборного митинга, заметил: «Я прошу присутствующих голосовать за Хашимото, но внятного ответа не получаю». Другим казалось, что прежний их оптимизм не оправдан. Газеты отмечали, что «иные влиятельные деятели из фракции Хашимото, особенно те, что помоложе, которые раньше всегда хвастались железным единством, заявляют теперь, что, возможно, и не поддержат своего лидера, а коллег из других фракций призывают голосовать не солидарно, но по собственному усмотрению».
Коидзуми был в зените славы. Шизука Камей, один из лидеров ЛДП, отмечал, что «выглядит он, как рыцарь на белом коне. Это распаляло воображение избирателей».
Убедившись, насколько Коидзуми преуспел на нижних этажах, Хашимото обратился к испытанным приемам протекционистской политики и стал искать поддержку в других фракциях, предлагая их лидерам высокие посты. Готовые на все, лишь бы победить, люди Хашимото усилили работу среди заинтересованных групп, особенно в промышленном секторе. В одной газете сообщалось, что почтовых работников, составлявших крупное ядро партии (240 тысяч членов), попросили не заполнять избирательные бюллетени — за них это сделают функционеры.
К несчастью для Хашимото, Коидзуми слишком сильно опережал его среди рядовых избирателей. Правда, партийные иерархи все еще питали надежду, что жесткая система выборов принесет победу Хашимото: в конце концов у рядовых только 141 голос из 497, определяющих победу того или иного кандидата. Но процесс пошел. Партбоссы были настолько непривычны даже к зачаткам внутрипартийной демократии, что проглядели возможные последствия новой системы. Попросту говоря: если члены партии из того или иного округа единодушно поддержали Коидзуми, как может член парламента, избранный именно от этого округа, не считаться с волей избирателей и отдать свой голос Хашимото?
Правда, с приближением выборов парламентарии начали оценивать ситуацию более трезво. «Если мои избиратели проголосуют за мистера Хашимото, — заметил один депутат нижней палаты, — то и я последую за ними. Но если они предпочтут мистера Коидзуми, то я, вполне вероятно, отдам свой голос ему».
Другой парламентарий, видный член фракции Хашимото, так до конца и не прозревший, вопрошал публично, не будет ли первенство его патрона «омрачено упреками, будто сохранить его удалось лишь благодаря использованию фракционных интересов — в том случае, если он проиграет Коидзуми на местах, но в общей гонке победит».
Напрасно он волновался. Коидзуми победил во всех округах, за исключением двух, считавшихся цитаделью фракции Хашимото. В результате он добился фантастического результата, получив 123 голоса из 141 возможного.
Теоретически 346 голосов депутатов парламента все равно могли оставить Коидзуми не у дел, но психологический эффект внушительной победы на местах оказался столь силен, что ни о какой дальнейшей борьбе и думать не приходилось. Естественно, за три месяца до общенациональных выборов, назначенных на июль, депутаты парламента от ЛДП не лишат столь популярного политика места под солнцем. По словам одного из них, «мы просто нашли лучшего из тех, кто способен привести нас к победе на выборах».
Победа Коидзуми произвела сильное впечатление даже на столь видную личность, как руководитель компании «Ми-цубиси» Минору Макихара. «Тот факт, что рядовые члены либерально-демократической партии безоговорочно отдали своим симпатии Коидзуми, ясно свидетельствует о том, что перемены назрели. Свидетельство сильное, и я надеюсь, что оно будет учтено».
В конечном итоге парламентарии решили погреться в лучах славы Коидзуми и послушно завизировали выбор масс. Коидзуми получил 175 голосов, Хашимото — 137, и еще 34 распределились между другими претендентами. Так, Юни-хиро Коидзуми стал двенадцатым по счету председателем либерально-демократической партии. Впервые в ее истории лидером был избран деятель, стоявший в оппозиции крупнейшей партийной фракции.
Он прошелся по скользкой дорожке и не упал, выбив оружие из рук партийных боссов своим убедительнейшим успехом в массе рядовых членов партии. Эта история подтверждает один из базовых принципов политики: те, кто хочет удержать власть, должны считаться с преобладающими настроениями своих избирателей независимо от того, идет ли речь о новом общественном движении или возникновении новых рынков.
Едва отпраздновав победу, Коидзуми занялся перестройкой дома. Деятельность свою он начал с решительного отказа от прежней практики раздачи правительственных постов каждой из фракций в зависимости от их веса в парламенте. При этой системе министров назначали фактически лидеры фракций, что давало им в руки большую власть, нежели даже премьерская. Воодушевленный победой, Коидзуми посулил «покончить» с силами, стоящими на пути перемен, и сформировать правительство, свободное от фракционных обязательств. «Я подберу нужных людей на нужные места, — говорил он, — я покончу с фракционной политикой. И если я не смогу сформировать кабинет, отражающий интересы народа, мне как политику конец… Я ни за что не уступлю никакому давлению… Хотя выборы остались позади… подлинная борьба будет продолжаться до тех пор, пока голос народа не заглушит голоса тех, кто сопротивляется реформам».
Коидзуми сдержал свое слово. 10 из 17 министерских постов достались деятелям, не входившим во фракцию Ха-шимото; пятеро из них — женщины, трое — люди вообще без политического прошлого… Наиболее показательным шагом, убедившим стариков, что новый лидер не шутит, стало назначение на пост министра иностранных дел Макико Та-нака. Популярность ее была велика, но такое положение женщины прежде не занимали. Коидзуми назвал свой кабинет правительством «национального спасения», и в глазах многих оно действительно было таковым.
Едва новые люди приступили к работе, Коидзуми обратился к ним с призывным кличем: «Гамбаро!» — что приблизительно означает: «Сомкнем ряды, а кое-кому дадим под зад». «Ощущение такое, что земля содрогается, — с тем же подъемом продолжал он. — Вот-вот извергнется волнующаяся магма… и ЛДП… решительно устремится в будущее».
Коидзуми достиг первой своей цели — завоевал лидерство в партии. Но теперь перед ним вырос еще более высокий барьер — на пути реформ предстояло сохранить партийное единство.
Дабы сохранить поддержку в верхней палате парламента, Коидзуми сосредоточил огонь на фракции Хашимото — крупнейшей, хотя и не единственной традиционалистской группе в ЛДП, которая годами определяла политику правящей партии. Составляя почти треть депутатского корпуса, эта фракция была тем самым хвостом, которым ЛДП размахивала десятилетиями.
Его-то Коидзуми и отсек, победив лидера этой фракции. Теперь ему предстояло объединить поддерживавшие его силы во имя осуществления реформ. Перемены, к которым он призывал, предполагали «массированное наступление на финансовые интересы фракции Хашимото», удар в самое сердце тех, кто обеспечивал и подпитывал материально ее политическое влияние.
Предметом особой заботы нового лидера стали взаимоотношения фракции со строительной индустрией. Используя ее удивительную способность формировать гигантские бюджеты общественных работ — независимо от того, есть в них нужда или нет, — политическая свита Хашимото из года в год надежно обеспечивала приток средств на разного рода избирательные кампании. Став премьер-министром, Коидзуми начал энергично проводить курс на сокращение вышеупомянутого бюджета, а также на уменьшение государственного долга и финансирование различных отраслей хозяйства за счет средств, ранее направлявшихся в дорожную корпорацию (эти средства складывались из налогов на продажу автомобилей и автомобильного топлива).