Функции человеческого мозга довольно чётко распределены между полушариями. У других животных эта асимметрия выражена не так явно. То есть человек эволюционирует в сторону роста дифференциации полушарий. Соответственно мужской мозг в среднем асимметричнее женского. И это сказывается на стиле мышления. В женской логике заметно больше эмоций, тогда как мужчины стараются даже откровенно эмоциональные шаги обосновать логически.

Конечно, это различие не достигает пределов, создающих подлинные трудности для взаимопонимания. Но люди зачастую стараются подчеркнуть его, чтобы точнее соответствовать половым ролям. Потому что человек — животное общественное. И ориентируется на то, чего общество от него ожидает.

25. Пол политика

Мужчина в среднем нацелен на изменение всего мира. Женщина чаще сама приспосабливается к этим изменениям. А если что-то меняет — то чаще всего ближайшее окружение. Страсть женщин к смене платьев, перекраске волос или перестановке мебели — предмет множества анекдотов, сочинённых мужчинами. Они чаще всего просто не понимают, что в таких скромных формах женщина согласует общечеловеческую жажду изменений со специфически женским стремлением к стабильности.

Такое гармоническое согласование стабильности с изменениями необходимо, разумеется, не только в повседневном быту. Знаменитый английский исследователь иерархических структур Лоуренс Питер делит корпорации на мужские и женские. Мужские нацелены на бурную экспансию. Женские стремятся получше обустроиться в уже освоенных экономических нишах.

«Принцип Питера», конечно, воспринят во всём мире как юмористическое произведение. На самом же деле специфическим английским юмором окрашено очень серьёзное содержание, способное прояснить множество сложных общественных явлений.

Подобным же образом можно выделить половой диморфизм в политических стратегиях. Специфически мужская политика: непрерывные резкие изменения, размашистая — во весь опор — реакция даже на самые мелкие поводы. Специфически женская: плавная подстройка, согласование и гармонизация, деликатная компенсация внешних изменений. Формула Михаила Евграфовича Салтыкова (Щедрина) «Свирепость законов российских умягчается единственно необязательностью соблюдения оных» весьма наглядно иллюстрирует женскую политику во взаимоотношениях с мужской.

Примеры мужской политики памятны каждому. Генерал Шарль де Голль и «железная леди» Маргарет Тэтчер, столь же железный канцлер Отто Бисмарк («Величайшие вопросы истории решаются не голосованием в парламентах, но железом и кровью») и «единственный мужчина в правительстве Израиля» премьер-министр Голда Меир изменили свои страны — а то и весь мир — настолько, что результаты их деятельности памятны нам по сей день. А последствия гипертрофированно мужской власти Бориса Ельцина Россия будет расхлёбывать, наверное, ещё несколько десятилетий.

Политика женская куда менее заметна. Не только потому, что не сопровождается яркими скорыми переменами. Но и потому, что окружает нас постоянно. Именно женская политическая стратегия даёт каждому из нас хотя бы тот минимум стабильности, без которого вовсе невозможна сколько-нибудь осмысленная деятельность — в том числе и по мужской стратегии.

Мужская и женская стратегия в политике взаимодополняются — в идеале так же гармонично, как и в биологии. Более того, возможно — и, по-видимому, оптимально — сочетание обеих стратегий в деятельности одного лидера.

Например, мэр Москвы в своё время по-мужски встряхнул столицу, заставил всё её хозяйство стремительно меняться в соответствии с новой экономической ситуацией — и постоянно по-женски поощряет естественную эволюцию. В самой же экономике он гармонично балансирует мужскую и женскую стратегию: поощряет самостоятельное развитие бизнеса (прежде всего малого и среднего — то есть соответствующего женской стратегии малых непрерывных изменений), но удерживает за городом возможности регулирования принципиальных аспектов. Правда, в тех случаях, когда столичные решения расходятся с решениями федерального законодательного блока, мэр зачастую реагирует слишком уж резко, по-мужски. Это похвально психологически, но далеко не оптимально политически: противостояние двух сопоставимых сил заметно тормозит общее развитие. Конечно, прогибаться под мир на каждом шагу столь серьёзный лидер не может и не должен. Но некоторая пластичность в политике — по образу и подобию его же собственной гибкости в экономике — ему не повредила бы.

Бигуди № 66

Нет, это задача не о мужчинах и не о политиках. Хотя… Итак, представьте, на узком мосту встретились два водителя — шотландца (а они считаются в Великобритании скупцами и упрямцами). Разминуться на мосту невозможно. Тратить бензин, чтобы дать задний ход, не хочет никто (да и уступать другому — выше всяких моральных сил). Один из них, надеясь, что другому надоест ждать, не спеша раскрывает газету и спокойно начинает читать. На Ваш взгляд (политика, мужчины, шотландца и т. п.), что должен сказать или сделать другой?85

Креативные решения — это всегда парадоксальные, неочевидные ходы. Золотое правило механики («правило рычага») в одной из формулировок гласит — проигрывая в пути, выигрывай в силе. Похожий принцип уже упомянутой ТРИЗ говорит: чтобы достигнуть идеального конечного результата — измени состояние системы во времени и/или в пространстве. Эти же принципы, очевидно, работают во всех областях жизни. А политика — одна из важнейших составляющих жизни. Хоть в семье, хоть на международной арене.

Вспомним, например, А.М. Горчакова — русского дипломата, министра иностранных дел и государственного канцлера России. Придя на вершину политической власти в 1856-м году, после поражения в Крымской войне, он решил выдержать паузу для реванша, хотя противники только и ждали от России — как от обиженной стороны — активных действий.

Широко известной стала фраза Горчакова: «Говорят, что Россия сердится. Нет, Россия не сердится. Россия сосредоточивается». Нейтралитет России в войнах Пруссии с Данией (1864), Австрией (1866), Францией (1870–1871) позволил германским армиям одержать действительные победы. Между тем Австрия, угрожая России в 1853-м ударом с фланга, не позволила разбить Турцию до подхода войск западной коалиции, а Франция была одной из главных участниц этой коалиции. После разгрома Австрии и Франции стало возможно отменить постыдный для нашей страны договор, практически отнявший у России возможность самостоятельной политики на Чёрном море.

Циркуляр Горчакова 1870-го года извещал правительства других стран, что Россия не считает связанной себя постановлениями, ограничивающими её суверенные права. Недовольство многих европейских стран, обессиленных в войнах, не привело к каким-то санкциям против Российской империи, и вскоре их представители признали за Россией право держать военный флот на Чёрном море и строить укрепления на его побережье. Дипломатический триумф «выжидающего и сосредоточивающегося» Горчакова сделал его одной из центральных фигур мировой политики.