38-го, в ней стали появляться новые образцы вооружений), сохранилась и до лета 41-го. И только в августе 41-го он сказал Гудериану, что если бы знал, что у русских столько танков и такая танковая промышленность, ни за что не полез бы в Россию.
Разгром РККА произошел в июне 41-го. Одна из причин — предательство генералов, которые не только уклонялись о выполнения своих должностных обязанностей и не желали умирать За Родину и за Сталина, но и иной раз от боя уклонялись.
Какое ко всему этому имел отношение расстрелянный еще в июне 37-го Тухачевский? Самое прямое. Ведь, имея на вооружении десятки тысяч ущербных танков, которые восхищают Резуна своей огневой мощью, РККА на границе потерпела не только тактическое, но еще и техническое поражение со всем хламом типа БТ и Т-26. Которые из пулеметов легко прошивались.
И эта ущербность наших танков и самолетов — вторая причина разгрома 41-го. В книге В. Першанина «Смертное поле» из серии «Война и мы» есть рассказ выжившего механика-водителя из 41-го, который воевал на БТ. Так их просто изрешетили из 13-мм пулемета с немецкого БТР. Но офицеры-замполиты при докладе рот заткнули танкисту, чтоб панику не создавать, заставили сказать, что била по ним автоматическая пушка в 20 мм. И кто эти танки на вооружение принимал? Правильно, Тухачевский, великий полководец.
А в те же годы в вермахт принимались Т-3 и Т-4, которые дошли до конца войны. Их модифицировали, делали из них самоходки, они воевали. Наши БТ и Т-26, слава богу, успели перед войной снять с вооружения. Сталин и Берия заставили наращивать выпуск Т-34. А все эти танки, которые Тухачевский напринимал, сгорели в первые месяцы войны, почти 20 тысяч штук!
Некоторые умеренные поклонники Резуна задают вопрос: «А что было бы на самом деле, если бы Сталин действительно нанес упреждающий удар по Гитлеру, который накапливает свои войска в оккупированной Польше, но еще не закончил полностью сосредоточение?»
В принципе, конечно, интересно вопрос поставлен на самом деле — как бы оно было бы, если бы да кабы? На самом деле именно так Сталин и принимал решения в те годы. И наверняка делал и такой прикид — а может ли в реальности РККА нанести упреждающий удар по Гитлеру, которого усиленно готовят против России, в 39-м, 40-м или в 41-м, и чем это кончится?
Для этого достаточно было вызвать к себе начальника ГШ Б.М. Шапошникова, который после чистки РККА 1933-38 гг. занял Генеральный штаб на три года, до осени 40-го, и задать ему прямой вопрос — есть ли у СССР и РККА такая возможность? И мудрейший Борис Михайлович прямо и ответил бы — РККА после реформ Тухачевского и ему подобных в полном разгроме, особенно технически.
Сначала Испания показала немощь советских танков против немецкой 37-мм пушек в 1936-37 годах, потом это подтвердил Хасан в 1938-м, затем Халхин-Гол в 1939-м и Финская в 1940-м. Но если в приграничных сражениях с Японией мы вроде и победили, то в Финскую были сомнения, особенно на Западе и у Гитлера. Финны сдались, потому что у них солдаты кончились слишком быстро. Но во всех случаях проявилась ущербность нашей танковой техники, принятой на вооружение в начале 1930-х Тухачевским. И именно на основе опыта этих боев, где наши «танки-кочевники» лихо горели, как спички, и зависали на финских надолбах, и был поставлен вопрос о снятии этого хлама с производства и заменой их на более мощные Т-34 и КВ. Но Гитлер на этой кампании сделал вывод об РККА совсем не в нашу пользу.
Так что Тухачевский не только попытался военный переворот осуществить, не только потащил за собой тысячи невинных Рокоссовских и Горбатовых в ГУЛАГ, он еще и подгадил армии и стране тем, что принимал на вооружение тысячи негодных танков. В тех странах, где их закупали по лицензии, на вооружении их как раз не держали.
У Англии тогда был трехбашеный, в начале 30-х, новейший и экспериментальный. Нам его англичане не продали, но советские умельцы срисовали его во время командировок в Англию и сделали Т-28. Но этих «средних» танков в РККА было всего около 600 штук к началу ВОВ.
Но кроме Тухачевского, был еще и такой маршал Кулик, начальник ГАУ, который отвечал за прием на вооружение артиллерии (снят с ГАУ 22 июня, во время войны разжалован до генерал-майора, после войны расстрелян в 1950-м).
Но Резуну тема предательства Тухачевского и его учеников-последователей в 1941 году не по сердцу. Предательство выбивает у Резуна и Солониных почву из-под ног в их версиях:
— СССР-Сталин привели Гитлера к власти в Германии на погибель Англии и всему Западу;
— СССР-Сталин всячески толкал Гитлера на Запад против Европы, Англии и США, чтобы они сцепились в изнурительной войне, а потом хитрый Сталин захватит всю Европу (и США) и установит коммунизм во всем мире, как Ленин завещал;
— СССР-Сталин всячески ковали меч войны Гитлеру;
— поняв, что Гитлер не очень удачно воюет с Западом в войне, которую Сталин с Гитлером и организовали, СССР-Сталин собирались первыми напасть на Германию и всю Европу согласно коммунистической доктрине о мировой революции, но Гитлер успел первым;
— если бы и напал Сталин первым, то в этом вовсе нет ничего плохого, ведь это «святое дело» — напасть на такого изверга рода человеческого, как Гитлер!
Но если серьезно исследовать тему предательства и попыток военного переворота Тухачевским и его подельниками, вся эта галиматья от Резуна просто рассыплется, как мусор на ветру. Поэтому Резун и ему подобные историки всячески отвергают тему предательства в РККА в СССР-России при Сталине. Они поносят Тухачевского за «бронетрактора», Жукова — за начало войны и «горы трупов», но о возможном предательстве генералов-маршалов в 41-ми о военном перевороте в 37-м — ни слова.
Резун перечислил в своей книге все байки от Хрущева про то, как Сталин завалил трупами германскую славную армию (хотя и Хрущеву досталось от смелого разоблачителя), но тему возможного (хотя бы на уровне предположения) предательства Тухачевским и его подельниками своей страны всячески обходит стороной.
Есть такая любимая забава у интеллигента. Перед началом любой войны, которая угрожает России, он из штанов выпрыгивает, уверяя всех, что нельзя дразнить противника, что мы однозначно не имеем права даже помышлять о сопротивлении, куда нам, лапотным, тягаться с Европой и АМЕРИКОЙ! (Всегда говорится с особым придыханием.) У интеллигента, есть железная уверенность, что его напавший супостат однозначно не тронет, ведь он не против него, а за мир во всем мире!
Но начинается война. Интеллигент в основной своей массе тут же слиняет в ТЫЛ (пущай крестьяне тупые воюют, — им умирать не страшно), но при этом больше всех орет — подайте сильного вождя, чтобы воевал, как надо, и заставил крестьян смело идти в бой. А когда закончится война, то интеллигент тут же из щели вылезет и начнет высчитывать-анализировать — сколько народу тиран положил?!? Ах он, бяка, какой! Мог ведь, сволочь диктаторская, и меньшими потерями обойтись.
Как все-таки хорошо, что интеллигентов у нас не большинство в русской нации. Впрочем, наверное, и интеллигенты для чего-то нужны (кажется).