Паша разыскала Аню в сестринской и тут же потащила её на улицу: «Тут не дадут поговорить!» Аня накинула пальто, и они вышли через служебный выход во двор. Пятачки уже подсохшего на солнце асфальта окружал плотный мартовский снег, от высоких старых берёз доносилось карканье ворон: какое-то особенное, свойственное только весне. Наверное, поэтому уборщик в белом халате, опираясь на лопату, засмотрелся на кроны деревьев и зацепившиеся за них облака.
— Анька, меня призывают на сборы, на три месяца, в военную часть. Я могу отказаться, из-за Бори. Но мне нужны эти сборы! Понимаешь?
— Не понимаю.
— В мае Иван уедет на преддипломную практику, и мы не будем видеться полгода! Это то, что мне нужно. Иначе я не выдержу! Он стал ходить к нам каждую неделю.
— Ты опять за своё, Паша! Может, ты одумаешься? Боже праведный! Борису нужен отец!
— А ты обо мне подумала? А кем я тогда буду при муже? Аня, помоги мне забыть о нём!
— И как же?
— Побудь с Борей три месяца. В конце июня я вернусь, и мы снова заживём, как жили. А работу найду в другой больнице.
— Что ты за человек упрямый, Пашуня! Ведь любишь, разве от себя сбежишь?
— Ань, ты мой самый лучший человечек. Что же ты понять меня не хочешь?
— Ай, ладно! Делай как знаешь. Мне не трудно побыть с Борькой!
— Только пообещай, что будешь приезжать с Борькой на выходные! А Ивану — ни слова о том, где я. Призвали — и всё тут!
— Чудная! А то он сам тебя не найдёт!
— Эту лабораторию я назвал по имени древнеримского бога войны Марса. Здесь человек занят серьёзным делом: изощрённо уничтожает себе подобных и изобретает новые орудия уничтожения. Территория огромна по размерам, поэтому нам предстоит подняться на вершину этой башни, чтобы вы могли сверху обозревать поля сражений и проследить эволюцию войн.
Создатель вместе со своими спутниками стоял перед входом в небоскрёб цилиндрической формы. Его верх имел вид шляпы, эта «шляпа» медленно поворачивалась вокруг оси. Здание располагалось на самой высокой точке ландшафта, и даже отсюда открывались впечатляющие разнообразием картины лесов, предгорий, гор, полей и рек.
Долг, повинуясь чувству галантности, пропустил даму вперёд: Воля прошла вслед за стариком в бесшумно открывшиеся двери. Круглая прозрачная комната, обставленная по периметру мягкими креслами, оказалась лифтом. Началось плавное движение вверх, и сидящие в креслах могли наблюдать, как горизонт отодвигается всё дальше и дальше.
Ум размышлял о переменах, которые произошли в старике: раньше невозможно было представить то, что они сидят здесь, в святая святых вотчины Творца, и все они допущены к тому, о чём знают только по слухам. Теперь они не только слепые исполнители, но и персоны, допущенные к самым сокровенным тайнам и замыслам Великого Создателя. Кто знает, может быть, он носит в своей голове мысли о молодом преемнике?
— Я не случайно привёл вас сюда после лаборатории, где труд претерпевает своё становление. Это здание и всё, чем оно напичкано, создавалось теми, кто ещё вчера, по нашему времени, таскал вручную вагонетки с породой. Хочу, чтобы вы постигли непреложное: первое орудие труда, созданное человеком, стало и орудием убийства. Первая крепкая кость, способная разбить скорлупу ореха, и первый камень, раздробивший кость, чтобы достать мозг, были приспособлены крушить черепа противника в борьбе за охотничьи угодья и места проживания. Я дал хищнику Агрессию, чтобы он стал быстрым, изобретательным, способным создавать новшества ради своего выживания, выживания племени. Почему форме разумной жизни потребовалась упаковка хищника?
Долг поспешил с ответом, опередив остальных:
— Мясной белок, потребляемый хищником, наиболее продуктивный способ накопления и сохранения энергии. Кроме того, с помощью более качественного белка строится высшая деятельность мозга и нервной системы.
— Вы правы! Самое трогательное в человеке — это то, как он сам себя оценивает в настоящее время. Он не считает себя хищником! Забавно. За месяцы, которые проходят здесь, я вижу миллионы земных лет, в течение которых человек крушил черепа себе подобным, и вот за неделю нашего времени, равному десятку тысяч лет на Земле, человек посчитал себя разумным.
Побороть в себе хищника, став наиразумнейшим, ему ещё предстоит. А пока он хищное существо, склонное к мифотворчеству. Мифы возникают там, где нет знаний. Наряду с мифами о богах Олимпа, аде и рае самый распространённый миф на Земле в данное время о «добре и зле». Поделить людей на добрых и злых оказалось человечеству мало. Лучшие умы стали утверждать, что добро и зло существуют в чистом виде, что последние имеют вполне реальное обличье на арене борьбы этих противоположностей. Человек ещё не созрел, чтобы поставить себя за грань «добра и зла», он ещё не имеет возможности в полной мере исследовать себя и сказать себе: «Да, моя дорога от хищника к человеку всё ещё усыпана костями таких же, как и я!»
Совсем недавно мне предоставили информацию о молодом американском бойскауте, убившем полтора десятка мальчишек. Общество было шокировано, когда в руки полиции попался серийный убийца — лучший ученик и активист, сын преуспевающих родителей, в семье которого царила атмосфера доверия. Один из психологов, допущенных к следствию и анализу личности убийцы, принялся незамедлительно писать о нём книгу. Он назвал её: «Потребность убивать». В завершение длительных разговоров с заключённым автор книги задал ему вопрос: «Что бы ты делал, если бы тебя отпустили на свободу?» И получил ответ: «Стал бы снова убивать. Вы так ничего и не поняли! Я испытываю потребность убивать, она сильнее меня!»
Врачи, обследовавшие убийцу, единогласно пришли к выводу о том, что он психически вменяем, а интеллект имеет весьма высокий для юноши. Кроме всего прочего, тюремщики отмечали в нём выдержку, высокие волевые качества. Он спокойно принял смертный приговор и достойно встретил смерть.
Серийных убийц в новейшей истории человечества известны сотни, и найти объяснения этому феномену лучшие умы пока не в состоянии, хотя и стоят на пороге открытия гена, отвечающего за потребность убивать. В скором времени человек научится выделять этот ген у зародыша и блокировать его дальнейшее развитие.
Меня можно упрекать в том, что я сделал войну законом жизни человека. Но ничто другое в полной мере не способствует высшему напряжению сил человека, движению к прогрессу. Кроме того, ещё не скоро человек научится самостоятельно регулировать численность своего вида. Во всяких грандиозных делах существуют издержки: узаконенная привычка убивать на войне становится потребностью убивать в мирной жизни; неодолимая потребность в любви на войне, где длительное время отсутствуют женщины, рождает однополую любовь: посей поступок — пожнёшь привычку, которая впоследствии закрепится на генетическом уровне. Но все эти издержки мало влияют на вектор всеобщего движения. А человек движется к тем пределам, когда его разум сравняется с разумом Величайшего Создателя, моего предшественника, когда человек станет сам вершить свои судьбы: обуздает в себе агрессию и научится регулировать численность народонаселения.