На нем не было маски.
Поначалу именно это сделало его объектом внимания Мэгги, но стоило ему подойти ближе, и она увидела шрам. Подавив испуганный возглас и затаив дыхание, девушка отпрянула назад. Затем опять встала на колени и посмотрела в отверстие: к невероятному ее ужасу, она увидела, что мужчина не сворачивая направляется прямо к ее двери. Похоже, ей все же не удалось обмануть его своим маскарадом! Должно быть, он следовал за ней и лишь выжидал, когда она останется одна. Проклятие! Где же Мейси?
Поняв, что девушка не поспеет вовремя, а если и поспеет, то вряд ли поможет ей спастись от злодея, Мэгги опять выругалась и вскочила на ноги. Она судорожно оглядывала комнату, пытаясь найти хоть что-нибудь для защиты.
Взгляд ее упал на цепи и хлысты, однако она не думала, что сумеет должным образом защитить себя этими предметами. Но выбирать не приходилось, и она схватила ближайший хлыст, взяв в другую руку не зажженный канделябр. После чего, в отчаянии повернувшись к двери, она приготовилась к бою. Ее бесстрашия хватило до тех пор, пока она не услышала, как в замке поворачивают ключ; храбрость тут же куда-то пропала, и Мэгги испуган-то прижалась к стене за дверью. Возможно, на ее стороне будет эффект неожиданности и она сумеет огреть его по голове, когда он войдет?
Дверь открылась, и все, что произошло в дальнейшем, можно назвать лишь реакцией на страх и отчаяние. Леди Бэнтуорт с воплем выскочила из своего укрытия, и вошедший в ужасе оглянулся. Мэгги изо всех сил опустила подсвечник на его голову. К великому изумлению нападавши, мужчина сначала ошарашенно уставился на нее, а затем рухнул как подкошенный дуб.
Мэгги воззрилась на его безжизненно распластавшегося тело, не в силах поверить, что все оказалось так просто, затем сумела собраться, бросить свое импровизированное оружие и, переступив через ноги злоумышленника, выйти за дверь. Она бежала во весь опор, не обращая внимания на удивленные взгляды сторонних наблюдателей. Мэгги хотела лишь одного — поскорее покинуть это место. А потому, когда она увидела кого-то прямо перед собой, было уже поздно, и она на полной скорости врезалась в его грудь. Застонав от неожиданного толчка и опасаясь быть задержанной, она стала вырываться из рук схватившего ее человека.
— Мэгги?
Немного успокоившись, Мэгги вгляделась в черты мужчины, взиравшего на нее сверху вниз. Взгляд ее сфокусировался, и она увидела перед собой прекрасные и такие знакомые черты лорда Рэмзи.
— Джеймс, — с облегчением выдохнула она. Выражение его лица из испуганного превратилось в гневное, и Мэгги закусила губу. Затем оглянулась на дверь в конце коридора. — Тот человек…
Вот все, что она успела сказать, прежде чем Джеймс схватил ее за локоть и потащил по холлу. Джеймс явно был взбешен. Мэгги оглянулась на открытую дверь комнаты, где она оставила убийцу. Тот уже начинал приходить в себя. Поначалу она хотела сказать Джеймсу о нем, затем передумала. Человек со шрамом был очень силен и гораздо крупнее лорда Рэмзи, а она не хотела, чтобы Джеймс пострадал. Наверное, будет лучше, если они просто уйдут отсюда и обо всем забудут.
Поэтому Мэгги не возражала, когда Джеймс повел ее вниз по лестнице и они протиснулись через толпу к выходу. Он уже вывел ее из дома и усадил в карету, когда она вспомнила, что оставила позаимствованный из сундука плащ.
— Я… — начала Мэгги, пытаясь объясниться, как только дверца кареты захлопнулась и они остались в полумраке наедине, однако Джеймс поднял руку и перебил ее.
— Ни слова. Ни единого слова, — гневно прошипел он. — У меня и без того руки чешутся положить тебя к себе на колени и хорошенько…
Он не договорил и лишь злобно фыркнул.
Секунду Мэгги зачарованно следила за сердитым блеском его глаз, затем, решив, что, пожалуй, ему лучше не перечить, отвернулась и стала смотреть в окно. Они молчали всю дорогу до дома леди Барлоу. Мэгги сидела, уставившись в окно, и старалась не замечать пронзительного взгляда, буквально пронизывавшего ее в полумраке кареты.
Экипаж остановился. Поняв, что они приехали, Мэгги будто очнулась ото сна. Не давая ей опомниться, лорд Рэмзи открыл дверцу кареты, взял ее за руку и направился к дому, вынуждая поторопиться. Мэгги едва поспевала за ним и с трудом держалась на ногах, в то время как Джеймс поднимался по парадной лестнице, твердо чеканя шаг. О том, в какой он ярости, свидетельствовало и то, что, достигнув двери, он не постучал в нее, а просто толкнул — как и в случае с дверцей кареты — и ворвался в дом, не дожидаясь, чтобы ему открыли. Мэгги он, естественно, затащил следом.
Микс с вытаращенными от изумления глазами поспешил к ним навстречу. Он открыл было рот, намереваясь что-то сказать, однако Джеймс жестом призвал его к молчанию — так же, как ранее поступил с Мэгги, — и, не говоря ни слова, повлек Мэгги за собой в библиотеку.
Дверь за ними захлопнулась, и, пройдя через комнату, он подвел ее к камину. Здесь Джеймс остановился и огляделся по сторонам. Мэгги не знала, почему он оглядывается, но точно знала, что ей уже порядком надоело его бесцеремонное обращение, словно она какая-нибудь лошадь, ведомая на поводу. Она резко вырвала у него руку с единственной целью: показать ему свое недовольство. Джеймс обернулся, и Мэгги открыла рот, но сказать так ничего и не успела. Похоже, терпению Джеймса пришел конец. Обхватив девушку за плечи, он грубо притянул ее к своей груди. Мэгги инстинктивно закрыла рот и правильно поступила: Джеймс накрыл его своими губами с яростью разъяренного быка, и если бы рот ее остался открытым, лорд Рэмзи мог бы с легкостью получить увечье.
Мэгги вздрогнула, когда его зубы сильно впились в ее губу. Она невольно начала сопротивляться этому жесткому, дикому лобзанию. Джеймс сменил позицию, одной рукой обвив ее спину, а другой обняв за шею и не давая ей возможности вырваться. Его поцелуй становился более требовательным, но менее жестким.
Еще секунду Мэгги сопротивлялась, затем в ужасе застонала, почувствовав, как рука Джеймса снова перемещается, на сей раз к ее ягодицам. Поначалу рука эта лишь легонько поглаживала ее по мягкому месту, но затем, по мере того как он стал прижимать ее к себе, пальцы его начали впиваться в ее кожу прямо сквозь надетые на ней брюки.
Джеймс не преминул воспользоваться ее реакцией. Язык его скользнул ей в рот, но тут он заметил, что сопротивляться она прекратила, поднял голову и посмотрел ей в лицо.
Мэгги молчала, зная, что смущение и чувство боли, вызванное его действиями, отражались на ее лице. Вся злость Джеймса мгновенно улетучилась; он вздохнул и, продолжая крепко обнимать ее, прижался лбом к ее лбу.
— Я никогда в жизни не был так взволнован и напуган. Когда я понял, что ты ушла одна после всех этих покушений и пожара… Я так боялся потерять тебя!
Говорил он тихим, хриплым голосом. Глаза Мэгги расширились, руки безвольно упали ему на грудь. Страх — вот что послужило причиной его озлобления. Все потому, что он боялся ее потерять! «И страх этот был полностью оправдан», — подумала она, вспомнив ту злополучную комнату и оставленного в ней бесчувственного убийцу. На сердце у Мэгги потеплело, и, обвив Джеймса руками, она прижалась к нему.