привычного, повседневного, пусть даже это привычное было жутким страшилищем. В своё время Джиг бестрепетно вступил в схватку с живоглотом, чудом спасся — вернее сказать, его спасли вовремя подоспевшие Твердислав, Джейана и их Старшие Десятки — однако не отступил и не дрогнул. Он бестрепетно дрался в безнадёжном бою на Пэковом Холме — потому что Ведуны были опасностью привычной, можно сказать, едва ли не родной. С ней свыклись, и это помогало. Однако сейчас, опускаясь в неизвестность по чёрному жерлу бездонного колодца, Джиг неожиданно пал духом.
Это не удивило бы Твердислава; вождь нашёл бы слова, чтобы подбодрить, однако его сейчас не было. А Дим, сам отличавшийся железокаменной храбростью, не мог, не умел сказать в нужный миг нужного слова потерявшему сердце… наверное, потому никогда бы и не сделался настоящим вождём.
— Молчи! — бранилась Файлинь, однако это помогало мало. Джиг замолкал ненадолго, а потом вновь принимался скулить и жаловаться.
Они отдыхали уже трижды. Узкая щель наверху давно скрылась в темноте — там наступила ночь. Сберегая факелы, они гасили их, едва остановившись.
— А может, там и вовсе дна нет? — осторожно предположил Лев, когда Фай остановила команду в пятый раз. — Фай! Ты уверена?..
— Уверена! — голос невидимой во мраке Файлинь прозвучал едва ли не жёстче, чем у самой Неистовой времён расцвета клана. — Магия не лжёт. Уж сколько раз так людей находили!
Она несколько кривила душой, но как поднять настроение парням другим способом — не знала.
— Там Джей была, точно — там. Силы больше нет, значит, никуда ей не деться. Отыщем.
— В эдакой тьме? — фыркнул Джиг. Дим молча и чувствительно сунул ему кулаком в рёбра.
— Можешь наверх идти, если хочешь! — вышла из себя Фай. — Давай, давай, иди! Фатима тебя с распростёртыми объятиями примет и вместо Дэвида с собой спать уложит!..
…Фай не сомневалась, что беду накликали как раз эти стоны Джига. Небось промолчи он, и ничего бы не случилось, добрались бы они до дна, тихо-мирно, спокойно, не торопясь…
На одном из ярусов их поджидали. Спускавшийся первым Дим внезапно замер на раскачивающейся верёвке.
— Наверх тащите, — вдруг спокойно сказал он. В тот же миг щёлкнул его маленький самострел, с каким можно управляться одной рукой. Бьёт он слабо и недалеко, серьёзного зверя из него только раздразнить и можно, однако против мелкой ведуньей пакости такая штука порой оказывалась очень полезна, иногда так даже и незаменима.
В тусклом свете факела они увидели молча стоящих на карнизе зверей. Что-то вроде лесных крыс, только покрупнее. Худые, заморённые, облезлые,, с волочащимися позади голыми чёрными хвостами… маленькие красноватые глазки без выражения пялились на пришельцев, пасти были оскалены. Одна из тварей уже валялась со стрелой Дима в голове. Остальные же, однако, не торопились броситься на её труп, хотя явно были очень голодны. Они смотрели вверх, на людей, и от этих не по-звериному спокойных взглядов становилось ещё страшнее.
Дорога вниз была перекрыта.
Лев принялся натягивать тетиву на рога своего небольшого лука. Он мужественно тащил его всю дорогу, хотя все в один голос убеждали его, что в подземельях это оружие не понадобится.
— Нет, — перегнувшись через перила, Файлинь некоторое время смотрела вниз. — Нам их не перебить.
— Почему это не перебить? — удивился Лев, а Дим просто выстрелил вторично. Ещё одна тварь опрокинулась на спину, однако остальные не выказали ни страха, ни паники. Просто отступили чуть глубже в тоннель; из тьмы сверкали только их глаза.
— Понял теперь? Они дождутся, пока мы спустимся, и тогда нападут.
— Вот, говорил же я вам! — прохныкал Джиг. — Не пройдём мы дальше, поворачивать нужно…
Дим, не отвечая, в свою очередь перегнулся через барьер. Долго и молча смотрел вниз.
— Их тут не должно быть, — наконец заговорил он. — Это ж хищники, что они здесь жрут? Тоннели мертвее мёртвого. Пришли с поверхности? Едва ли, слишком глубоко. Да и на глаза их гляньте. Подземные твари не выносят света, а эти словно вчера ещё по лесу шастали. И это не ведунские твари. Их я за поприще чую. Новые какие-то совсем. Так что… Думаю я… их сюда специально пригнали.
Все так и обмерли.
— Кто пригнал? Зачем? Для чего? — вскинулась
Файлинь.
— Пригнали по нашу душу, — со всегдашним спокойствием ответил парень. — А кто… мыслю, найдём их внизу.
— Ага, а теперь скажи, как нам спуститься, — скривился Джиг.
Дим мрачно усмехнулся. Вытащил из ножен меч и продемонстрировал его изумлённому приятелю.
— Стрел на них не хватит. Остаются мечи. Действуем так…
— С ума сошёл! — не выдержала Фай, едва поняв, в чём суть предложенного парнем. — Они ж тебя враз… Дим только пожал плечами.
— Ты, Фай, свети. А вы двое — меня держите. Да покрепче!
…Из заботливо припасённых верёвок смастерили нечто вроде горной обвязки. Дим покрепче примотал рукоять меча к ладони — чтобы ненароком не выронить — и шагнул за перила. Повис на верёвках. Крысы заметно оживились, ярче засверкали глаза, голые хвосты хлестнули по тощим бокам. Стая подалась ближе к краю карниза.
— Давай, — спокойно скомандовал Дим. И… рухнул вниз. Джиг и Лев отпустили заранее сделанные петли. Дим камнем пролетел мимо нижнего карниза, непостижимым образом успев аж дважды рубануть мечом. Две крысы сорвались; рассечённые тела мгновенно поглотил мрак.
В следующий миг свора чёрным потоком ринулась на обидчика. Крысы бестрепетно сиганули с карниза, не думая о собственной жизни и стремясь лишь достать его.
Джиг и Лев судорожно рванули верёвки. Три или четыре крысы повисли-таки на Диме; тот отчаянно размахнулся мечом. Он не вскрикнул, не застонал, хотя, когда разрубленные тушки канули во тьме колодца и друзья выхватили его, задыхающегося, наверх, лицо парня стало совершенно белым от боли. Одежда быстро пропитывалась кровью.
А крысы падали. Стая оказалась не так и велика — и сейчас она вся, до последней твари, исчезла в бездне.
Было не до восторгов. В самом начале пути отряд понёс первую потерю.
Ноги Дима ниже колен превратились в сплошное кровавое месиво. Челюсти крыс работали с невероятной скоростью.
Файлинь в отчаянии всплеснула руками. Она, разумеется, умела врачевать, в её сумке хранился набор снадобий, но… Дим же всё равно не сможет идти!..
— Смогу, — прохрипел парень. — Смогу, вот увидишь. Ты только… сделай так… ну, чтобы не болело.
Легко сказать! Промывая раны, Фай потратила почти всю воду. Потом осторожно нанесла заживляющие мази. Все — из особо сильных, какие нельзя давать малышам, да и старшим-то не слишком следует; но да уж сейчас никуда не денешься. Потом, конечно, придётся лечить Дима от последствий лечения этими самыми мазями, но…