— Накануне ночи кровавой луны.
— И что случилось тогда?
— Я сделала так, что мама потеряла голос. Но это было не нарочно.
— Каким образом это произошло?
— Я захотела, чтобы она замолчала… Но захотела очень сильно… Я подумала, что не хочу больше ее слышать. И она… замолчала.
— Понятно, — сказал Александр, и ручка Виктора зашуршала по бумаге. — А когда ты впервые использовала свои силы осознанно?
— В тот день в школе было собрание в память об Элиасе. Я разозлилась на одного человека… И заставила его кое-что сделать.
— Что именно?
Анна-Карин колебалась. Это произошло раньше, чем Адриана рассказала им о законах Совета. Анне-Карин не нужно было лгать, но и вспоминать об этом ей не хотелось.
— Я заставила Эрика Форслунда описаться при всех. Я не думала… То есть я не знала, что он и правда сделает это. А может, знала… Это было странное ощущение.
Лицо Александра остается неподвижным, но за спиной Анны-Карин раздается сдавленный смех Виктора.
— Понимаю, — снова говорит Александр, бросая на Виктора строгий взгляд.
— Нет, не понимаете, — выпаливает Анна-Карин, неожиданно для самой себя. — Вам не понять, что я тогда чувствовала.
Александр поднимает руку. Этого оказывается достаточно. Анна-Карин замолкает и нервно сглатывает слюну.
— Ты права, — говорит Александр. — Я не все понимаю. Именно поэтому мы проводим этот допрос. Я спрашиваю, ты отвечаешь. И прошу меня не прерывать. Меня интересуют только факты. Ясно?
Анна-Карин кивает.
Александр продолжает задавать вопросы.
Он хочет, чтобы она поименно назвала всех, на ком использовала магию в школе. Но это невозможно не только потому, что этих людей было много, но и потому, что она не знает, где проходит граница. Она не всегда действовала осознанно, и многие подпадали под действие магии, так сказать, за компанию, увидев популярность Анны-Карин.
Каждый ответ влечет за собой новые вопросы. Впечатление такое, будто все, что она говорит, только усугубляет ее вину.
Медленно подползает усталость. В какой-то момент перед глазами девушки мелькает вспышка, и она видит усадьбу снаружи. Анна-Карин понимает, что лис ждет на улице и предлагает ей свою помощь. Расслабиться, на мгновение уйти в глубины сознания. Но Анна-Карин не осмеливается это сделать.
— Продолжала ли ты использовать магию после того, как Адриана Лопес предупредила тебя о законах Совета?
Анна-Карин мотает головой.
— Да или нет?
— Нет.
— Насколько я понял, другие Избранницы тоже побуждали тебя остановиться?
Анна-Карин поднимает на него глаза:
— Это было до того, как мы узнали правила.
Впервые за время допроса на губах Александра мелькает усмешка. Как будто Анна-Карин выдала себя. Продемонстрировала не только свою виновность, но и глупость.
Анна-Карин не сомневалась, что Ида могла на допросе признаться в чем угодно, лишь бы себя выгородить. Но остальные? Они-то ее не выдали? Или все же выдали?
— Идем дальше, — произнес Александр. — Что случилось в ту ночь, когда горела ваша ферма?
Анна-Карин втянула кисти в рукава кофты. Магия в воздухе становилась все сильнее.
— Не знаю, — ответила Анна-Карин. — Я проснулась от очень яркого света. Хотя была ночь… И увидела, что горит коровник…
Она постаралась отогнать воспоминания о том, что произошло в действительности. О голосе в ее голове, который убеждал ее умереть. О том, что она поверила этому голосу.
— Значит, ты не заметила ничего магического?
— Нет.
— Совсем ничего?
— Нет.
— Интересно, — сказал Александр. — Наш анализ места пожара показал присутствие магии. Это не был обычный пожар.
Что еще известно Александру? Анна-Карин постаралась скрыть растерянность.
— Да? — переспросила она. — Этого я не знала.
— И что было дальше, после того, как ты увидела пожар?
Анна-Карин вспомнила хаос. Жар. Гудение огня и панику среди коров.
— Я побежала к коровнику, но дедушка был уже там и спасал коров.
— Кстати, о дедушке. Он ведь чуть не погиб, да?
Анна-Карин кивнула.
— И ты не знаешь, кто устроил пожар?
— Нет, но если это был магический пожар… В прошлом году нас всех пытались убить.
— Но зачем устраивать пожар в коровнике, а не в доме, где ты спишь?
— Понятия не имею.
Анне-Карин казалось, что она толчет воду в ступе лжи. И вот-вот сама захлебнется.
Александр видел ее состояние. И наслаждался им.
— Кто убил Элиаса и Ребекку? — спросил он.
Вопрос оказался для Анны-Карин неожиданным.
— Не знаю, — ответила она.
— Ты полагаешь, этот же человек поджег ферму?
— Может быть. Не знаю.
— Неужели тебе не хочется это выяснить? Ведь на этом пожаре пострадал твой дед!
Анна-Карин вдруг разозлилась. Что этот Александр знает о ее чувствах! Похоже, ему самому чувства вообще не знакомы!
Но она ничего не говорит вслух. И не только потому, что боится. Внутренний голос говорит ей, что Александр хочет вывести ее из себя. Ищет ее слабое место.
Ей хорошо известен этот способ. Им постоянно пользовались Эрик, Ида, Кевин и другие, когда изводили ее в школе.
— В таком случае давай поговорим о той неделе, которая предшествовала ночи кровавой луны, — проговорил Александр после нескольких минут молчания.
И все началось по новой.
Несколько часов спустя Александр наконец поднялся с кресла, и Анна-Карин не поверила своим глазам: неужели допрос закончился?
Мозг ее кипел, ноги были как ватные. Чуть привстав на ноги, она пошатнулась и еле удержала равновесие.
— Я считаю, теперь мы располагаем всей необходимой информацией. Суд состоится в субботу.
Анна-Карин никак не отреагировала на его слова. Она мечтала только об одном: быстрее оказаться на улице.
— Мы назначили тебе защитника, — сказал Александр.
Только тут Анна-Карин заметила стоящую в дверях Адриану. Сколько она уже так стоит?
— Входи, — пригласил ее Александр.
Адриана была одета, как всегда, строго и стильно, но, когда она подошла ближе, Анна-Карин увидела, что вид у бывшей директрисы был усталый. И она сильно похудела.
Однако Анна-Карин очень обрадовалась ее появлению. Она и не надеялась на защитника. А Адриане все-таки можно доверять.