Чернышов открыл дверь своей квартиры, разулся на пороге и прошел в комнату. Он сразу же повалился на диван и с облегчением подумал, что ему уже не придется никуда сегодня выходить.
У него жутко болела голова, да и вообще настроение было паршивым.
«Все они, — решил он. — Эти продажные твари».
Столь нелестным эпитетом он наградил представителей санэпиднадзора, которые в последнее время стали уделять его трем коммерческим ларькам, коих он был непосредственным владельцем, слишком пристальное внимание. Конечно, можно было это внимание и погасить. Сделать это было нетрудно — просто чуть больше дать. Но Чернышову этого делать не хотелось. Потому что, если всем чуть больше давать, самому ничего не останется.
Придя к таким невеселым выводам, Чернышов нахмурился, тяжело поднялся с дивана и прошел в кухню, где в холодильнике стояли две бутылки пива. Откупорив одну из них, он вернулся в комнату и снова возлег на диван. Надо сказать, что холодное пиво всегда действовало на него положительно. Так произошло и на этот раз.
После того как он поглотил полбутылки пива, его мысли перескочили на другую, не менее важную составляющую жизни. А именно — на женщин.
У Чернышова в принципе их было достаточно. Но ему всегда казалось, что связываются они с ним исключительно из-за денег. Это его в глубине души задевало, хотелось чего-то большего. И как ему вначале показалось, он нашел это самое «большее» в своей последней подруге.
Но нет же, выяснилось, что и она в первую очередь преследует корыстные интересы. На днях он имел возможность в этом убедиться, когда случайно увидел, как она, расхаживая в подаренном им наряде, обнимает какого-то плохо одетого молодого человека. Чернышова настолько это обозлило, что он не поленился приблизиться и даже поздороваться. Она тут же убрала руки от своего кавалера и изобразила, что связывает их друг с другом исключительно интерес к только что завершившемуся ретроспективному показу фильмов Феллини в соседнем кинотеатре.
«И чего бабам надо? — размышлял он. — Этой-то чего не хватает, ведь из помойки же, можно сказать, ее вытащил. Поганка неблагодарная!»
Чернышов включил телевизор и без особого интереса стал смотреть на экран. Шел какой-то фильм, парочка выясняла отношения, причем девушка говорила очень резко и раздраженно. Чернышов поморщился.
Парень на экране пытался что-то сказать в свое оправдание, но девушка постоянно перебивала его, переходя на крик. Вдруг мужчина не выдержал и, подняв руку, хлестко ударил ее по лицу. Та ахнула и схватилась за щеку.
«Так тебе и надо! — злорадно подумал Чернышов, прихлебывая пиво. — И мне свою тоже не мешало бы побить…»
В этот момент раздался звонок в дверь.
«Твою мать, кого еще несет! — выругался про себя он, идя к двери. — Может, не открывать?»
Эта здравая мысль, пришедшая в голову Дмитрию, однако, не нашла реализации, и если бы он знал, что его ждет дальше, то никогда бы не открыл.
«А вдруг это она?» — пронеслось у него в голове, и он даже не осознал, рад был бы этому или нет.
За дверью, слегка покачиваясь, стоял человек, которого Чернышов хотел бы видеть менее всего. И уж совсем не ожидал увидеть его на пороге своей квартиры. Это был тот самый юнец, любитель итальянского кино, с которым его пассия обнималась на днях в университетском парке.
— Тебе чего? — грубо спросил Дмитрий, меряя пришедшего мрачным взглядом.
— Поговорить надо, — нетвердым голосом сказал тот.
— О чем?
Парень не ответил, а, оттолкнув Чернышова плечом, прошел в комнату. Чертыхнувшись, Дмитрий прошел за ним.
— Ну? — вопросительно посмотрел он на парня.
— Речь пойдет об одной знакомой нам обоим особе. Я думаю, не нужно уточнять о ком…
— Короче, — перебил его Чернышов, допивая пиво и берясь за вторую бутылку.
Парень потер вспотевший лоб, было видно, что он очень взволнован и не может подобрать нужных слов. Он бросил взгляд на бутылку пива в руках Чернышова и предложил:
— Слушай, давай выпьем?
— Пей, — намекая на то, что угощать гостя он не собирается, коротко сказал Чернышов и демонстративно допил бутылку.
Парень вздохнул, с ненавистью взглянул на Чернышова и продолжил:
— По-моему, для тебя она — всего лишь возможность удовлетворить свои физиологические нужды. А у меня намерения серьезные.
— А я тут при чем? — нарочито равнодушно спросил Чернышов.
— При том, что ты… что ты…
— Что ты, что ты! — передразнил Чернышов и засмеялся. — Яснее говорить можешь?
Парень собрался, втянул в себя воздух и выдохнул:
— Короче, я хочу, чтобы ты оставил ее в покое.
— А если она не захочет? — с наглой уверенностью спросил Чернышов.
— Значит, ты должен объявить ей, что прекращаешь с ней отношения! Я же вижу, что никаких серьезных чувств ты к ней не испытываешь.
Чернышов хмыкнул, вынул сигарету, медленно прикурил ее, выпустил дым в лицо незваному гостю и спокойно сказал:
— Пошел на х..!
Совершенно не ожидавший подобного ответа парень вдруг вспыхнул, дернувшись вперед, и сжал кулаки. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент опять раздался звонок в дверь.
Чернышов спокойно встал, одарил гостя презрительным взглядом и пошел открывать.
На пороге стояла она. Та самая, которую он ждал и о которой, собственно, и шла речь. На ней был легкий сарафан, обнажающий спину, а волосы свободно падали на плечи.
Она радостно прыгнула Чернышову на шею и прощебетала:
— Димочка, я ужасно рада тебя видеть!
Чернышов разомкнул ее руки и отошел в сторону. Девушка подняла на него удивленный взгляд.
— Почему ты меня так встречаешь? — обиженно спросила она.
— Так, это уже переходит все границы! — послышался дрожащий голос.
Из комнаты появился пунцовый от гнева парень, который с бешенством смотрел на девушку. Та увидела его, и в глазах ее промелькнул испуг.
— Ты что здесь делаешь? — спросила она.
— Это я у тебя должен спросить! — закричал вдруг он. — Ты же обещала мне, что не придешь больше сюда!
— Я и пришла, чтобы сказать об этом, — начала оправдываться девушка.
— Так я тебе и поверил, я что, не видел, как ты на него вешалась?
— Послушайте, — вмешался Чернышов, которого все это начало сильно напрягать. — Можно не орать? Или я сейчас просто вытряхну отсюда вас обоих!