Жаль, очень жаль Мельин, и нельзя его упускать – ключевой мир как-никак, и туда тоже следует отправить помощь. Вот только как бы цена этой помощи не оказалась чрезмерной…
– Аррис! Пожалуйста, останься.
Разумеется, никто из остальных «подмастерьев» не слышал этого. Никто даже не заметил, что среди покидавших зал после щедрого пира не оказалось смуглого эльфа. Его команда сильно поредела, но по-прежнему оставалась одной из лучших. Кроме того, гордый эльф горел желанием «восстановить своё доброе имя» или, может, даже «кровью смыть позор», хотя и ущерб его доброму имени, и уж тем более «позор» существовали лишь в его воображении.
– Отправишься в Мельин, – услыхал эльф, с полным основанием могущий относить себя к Тёмным. – Разберёшься на месте. Только наблюдай. Ничего больше.
«Никто не должен ничего заподозрить. Ни компания на „Я“, ни Дальние, если они тоже приложили к этому руку».
Аррис молча склонил голову.
– Разрешение вмешаться в пределах возможного для того мира?
– Нет. Никто, ни одна живая или мёртвая душа, не имеет права ничего об этом… – Хедин перевёл дух. – Ну, ты понимаешь.
– Понимаю, аэтерос, [6] – почтительно поклонился эльф. – Нас не увидят даже ночные тени.
Пылающий жар салладорского солнца. Растянувшись длинной колонной, войско поури во главе с Фессом и Рысей двигалось через барханы, позволяя себе лишь краткие передышки. Поури шагали, словно заведённые; карлики умели продержаться на трёх глотках воды, причём маршируя не ночью, а под палящими лучами дневного светила. Сам Фесс держался с большим трудом; даже Рыси в её драконьей ипостаси приходилось нелегко – не жалея крыльев, она носилась взад-вперёд, к горам и обратно. След двух чудовищ, тащивших саркофаг Салладорца, вёл на северо-восток, к самому краю скалистой цепи, отгородившей страну красного золота от куда более страшной и гибельной пустыни на восходной стороне. Видно, на плечах похитителей повисала не только обычная тяжесть каменного гроба, заключил некромант.
На песке остались глубокие отпечатки чудовищных лап. Широкую выглаженную дорожку оставлял за собой сам саркофаг; Фессу чудилось, что он ощущает явственный запах гнили, невесть откуда взявшийся в прокалённой пустыне.
Поури шли молча и непреклонно, со звериным, непоколебимым упорством. Они нашли цель жизни – сражаться по слову своей Ишхар. Немного по людским меркам, но раньше у карликов не имелось и того.
Рыся на быстрых крыльях скоро настигла жуткую процессию. Твари не обратили на неё никакого внимания – однако стоило драконице снизиться, готовясь окатить чудовищ потоком клубящегося пламени, как бестии мгновенно выпустили цепи, за которые тянули каменный гроб, и обратились против дерзкой. Что случилось после этого, Рыся рассказывать отказалась, выглядя при этом весьма пристыженной.
– Их не берёт мой огонь, папа, – пожаловалась драконица. – Только проплешины и ничего больше. Ты знаешь, как… покончить с ними?
– Придумаем, – посулил некромант. Что ещё ему оставалось делать?
«Придумаем». Рыся бросила на него выразительный взгляд. Она вернулась к человеческому облику.
– Папа, если они воскресят Салладорца – всё пропало!
– Почему пропало, Рыся? Откуда ты знаешь?
– Память крови, – отговорилась своим всегдашним драконица. – Драконы никогда не охраняли усыпальницу Эвенгара Салладорского, однако каким-то образом знали, насколько она важна. И ещё, там было что-то об этих зверях… – Рыся с усилием потёрла лоб, словно тщась вспомнить. – Три чудовища… от трёх сил, грозящих Эвиалу…
– Сущность, Хаос и?..
– Сущность и Хаос, – кивнула Рыся. – И ещё нечто третье, ещё более страшное, чем два первых, вместе взятых.
– Дай с нашим страхом справиться, потом уж про «ещё более страшные» думать станем.
– Конечно, папа. Только… я боюсь… а что, если мы с этими…
– Всё-таки не управимся? – мрачно уточнил Фесс.
– Ну да, – конфузливо призналась драконица. – Один раз они уже утащили саркофаг у нас из-под носа.
– А драконы так и не покинут Кристаллов, – негромко заметил некромант. – Могущественые драконы. Почти непобедимые…
– Не такие уж и непобедимые… Они уже потеряли… мою маму, – сдавленно напомнила Рыся.
– Очень возможно, что скоро они потеряют ещё. – Некромант вглядывался в пустынный горизонт, куда тянулся след каменного саркофага. – Им всё равно не отсидеться под своими горами, Рыся. Сущность сожрёт весь Эвиал вместе с кристаллами и драконами. Сфайрат и твои сородичи не устоят. Это азбука – нас раздавят поодиночке. Сейчас, – вдруг вырвалось у него, – мне кажется, что всё повернулось бы иначе, не начни я…
– Оставь, папа. – Рыся прижала к его губам прохладную ладошку. – Ты сам учил меня, что сожаление не имеет смысла.
Фесс хмыкнул и кивнул. – Даэнур бы меня не понял. Сказал бы, что я неправильный некромант.
– Так во имя всего Эвиала стань правильным! – Рыся в гневе даже топнула. – Утопи этот мир в крови, если нет другого пути к спасению! Даже если погибнут половина, три четверти, девять десятых – это лучше, чем если умрут все!
Фесс покачал головой.
– Ты и впрямь быстро учишься… дочка.
– У меня хороший учитель, – криво ухмыльнулась Рыся. – Не обманывай себя, пап, – из этой передряги нам не выбраться. Обычное дело.
– Почему это вдруг «не выбраться»? – Обладают ли драконы даром прорицания?..
– Сущность слишком сильна для нас, – призналась Рыся. – Я смотрю внутрь себя, я читаю память крови, пришедшую от мамы и её предков… Сущность не имеет физического воплощения. Это не Этлау, которого можно убить. Я… всё чаще думаю про это, потому что конец пути уже близок, и…
– И что же тебе видится там?
– Магия крови, папа. Магия нашей с тобою крови, – спокойно ответила драконица, тоже всматриваясь в золотистый горизонт и не глядя на Фесса.
– Весело это у тебя получается, – покачал головой некромант. – Постараемся обойтись… без подобных крайностей.
– Благие пожелания, папа, – грустно проронила Рыся. – Мы, драконы, издавна хранили Эвиал. Не мы одни, но в числе главных. И если надо, то должны, конечно же, быть готовы применить…
– Брось, дочка! – резко повернулся Фесс. – Жертвовать собой не станем. И никто не станет, надеюсь. Дело с Сущностью я решу сам, один на один. У меня есть для этого средство.
– А Салладорец, папа? Что с Салладорцем? Может, нам не нужно за ним гоняться? Может, сразу же повернуть – на запад? Я думаю, что смогу тебя донести…