Перед ним алым огнём запылала тонкая нить, протянувшаяся вдоль края чёрной стены; и через эту нить нависшая над ней громада перехлестнуть никак не могла. Порыв бросил некроманта на красную нить – его пронзила боль, словно кожу вспарывало острейшее узкое лезвие. Он закричал, но не услышал ни звука. Всё умерло в сером тумане, и мог ли он вообще ещё кричать? Остались ли у него рот и лёгкие? Фесс глянул и не увидел собственного тела. Вокруг одна мгла, ничего, ничего больше…
И внезапно прорезавший хмарь яркий свет пламени.
Взор заполнило алое сияние. Фесс падал прямо на полыхающий холодный огонь, и пламенные языки, сплетаясь в танце, выстраивались бесконечными рядами причудливых рун.
Знакомые руны. Вернее, это наложенное заклятье сделало их знакомыми, превращая глубинные сущности в нечто, доступное пониманию Фесса.
Эти руны он встречал много раз, но в одном-единственном месте. В Чёрной башне. Особые, их невозможно было ни с чем спутать. Сейчас они поднимались перед ним пламенной стеной, собою преграждая путь той самой Сущности, что испещрила ими стены своей северной твердыни.
Были тут и другие символы, в которых без особого труда угадывалась магия Спасителя. И тоже ошибиться невозможно. Кто наложил эти заклинания, чары Фесса ответить не могли, но некто могущественный, соединивший, казалось бы, несоединимое. Руны Сущности показывали, что… Стоп. А что они на самом деле показывают? Преграда возведена из самой Западной Тьмы, магия Спасителя лишь придала ей внешние формы. «Н-ничего не понимаю. Вглядимся пристальнее…»
Но чем больше он смотрел, тем отчётливее понимал – преграда из Сущности не только удерживает Сущность. Она ещё и закрывает доступ к ней извне, из свободных, восточных областей Эвиала. Это скорее походило на барьер, разделивший двух смертельных врагов.
Фесс попытался уверить себя, что стены есть стены – обороняющиеся в крепости тоже не могут пройти сквозь них там, где они хотят. Но… с другой-то стороны, Сущность сдерживали отнюдь не те преграды, что остановят человека. От людей хватило бы обычного частокола повыше… ну и охраны, само собой. И если люди, пожалуй, смогли бы пройти сквозь алую завесу (другой вопрос – что сделалось бы с ними потом), то вот магические заклинания, в том числе и могущие причинить (хотя бы по идее) вред Сущности, точно так же бессильно отразились бы от заплота. Потрясённый Фесс отказывался верить глазам и чувствам, но деваться некуда – знаменитая «защита Эвиала» на поверку защищала не только мир от Сущности, но и Сущность от мира!
Может, конечно, это единственный способ возвести такого рода преграду? Но… магические барьеры не были Фессу в диковинку, кое-что он помнил ещё со времён истинной Академии, той, что в Долине магов. Обычно они всё-таки сдерживали только то, что должны были сдержать, хотя бы потому, что задачу «на отталкивание» куда легче решить «в случае односторонности», как писалось в учебниках. Например, ограничив магическим барьером бушующее пламя, чародею потребовалось бы возвести тут же второй барьер, который, скажем, удерживал бы неразумных от того, чтобы броситься в костёр. Условность, конечно, не более, чем пример для пояснения, но тем не менее. Если бы тот, кто ставил барьер против Сущности, хотел бы только защитить от неё Эвиал, то хватило бы однонаправленной защиты; если бы он желал, чтобы обитатели Старого Света по глупости или неосторожности не забрели во владения Западной Тьмы, ему следовало бы возвести соответствующую преграду, не пропускающую смертных. Но тут барьер оказался куда более сложным – он защищал, как сказано, не только Эвиал от Западной Тьмы, но и Западную Тьму от Эвиала, не препятствуя тем не менее проходу обычным людям (что и объясняло истории с кораблями, на которых команды сходили с ума, оказавшись «под Западной Тьмой»). Никому не было дела до простых смертных; преграда остановила бы заклятье сильного мага, прикрывшегося теми или иными чарами…
В это верилось с трудом, однако это было так. Или – поправил себя Фесс – так это выглядело в результате действия его заклинания. А оно ведь тоже не абсолютно и не безошибочно. Всё может случиться…
Удивительное открытие, им совершённое, едва не отвлекло некроманта от главной цели его поиска: где ключ к той цепи, что сдерживает Сущность?
Ему стоило огромного усилия заставить память выдать это слово – «Аркин». Сперва – просто набор звуков, бессмыслица. Затем медленно, словно во сне, начало приходить осознание. Город… Святой Престол… Слова Салладорца… Птенцы…
Его глаза с трудом оторвались от чёрной стены и бушующего у её подножия алого огня. Вокруг всё тот же туман.
Однако заклятье работало. Не завися от воли самого некроманта, оно потащило его взгляд прочь, сквозь мутную пелену, и на сей раз, когда мгла разошлась, Фесс действительно увидел очертания городских стен.
Он узнал Аркин. Святой Город прикрывал целый лес нацеленных в небо острых шпилей. Сейчас они казались пиками, ожидающими вражеской атаки. Фесс недвижно завис над цитаделью, над куполами кафедрального собора, самого крупного в Старом Свете.
Хватило нескольких мгновений, прежде чем некромант с содроганием понял, что Салладорец не лгал.
Та магия Спасителя, что скрепляла огненные руны Западной Тьмы, действительно управлялась отсюда. Из этого собора. Из его подземелий и катакомб, уходивших глубоко под землю. Слухи утверждали, что оттуда можно выбраться далеко за пределы городских стен, чуть ли не к самому Нарну.
Ключ на самом деле был там. Ключ, что запирал преграду. И пока он цел, некроманту не добраться до Сущности. А вот Западная Тьма, медленно сочась сквозь прореху, скоро сможет устремиться на восток – и хватит ли тогда сил её остановить?
«Нет, не хватит», – сказал себе Фесс. Горько, но это так.
И получалось, что гибель Аркина, уничтожение загадочного ключа одинаково необходимы и Эвенгару Салладорскому, и Кэру Лаэде, куда больше привыкшему к короткому имени Фесс.
Аркин должен погибнуть, с отчётливым ужасом понял некромант. Заклятье являло ему скрытые нити, тянущиеся от хищных шпилей Святого Города к затянувшей запад завесе; выдерни их, сотри с лица земли – и защита Эвиала рухнет.
Но и Сущность сделается уязвимой. Сейчас она лишь тянет щупальца сквозь брешь в стене, сама оставаясь в безопасности. Рубить их необходимо, но бесполезно – победы это не даст, может лишь отсрочить конец. Однако, когда ключ будет уничтожен, завеса падёт не сразу – магия такой мощи поддерживает какое-то время сама себя. Но лишь какое-то время. Потом Сущность ринется на восток, сметая все преграды. И слова Салладорца тогда окажутся поистине пророческими.
И он, Фесс, может не успеть уложиться в это время. Может не успеть покончить с Западной Тьмой, потому что никто не знает, подействует ли на неё даже и та самая магия крови, о которой напомнила ему Рыся.
Значит, ему придётся вступить в союз с инквизицией. Птенцов надо остановить. Он… должен договориться с отцом Этлау. Неведомо как, но должен. Найти ключ. Попытаться… нет, не попытаться! – а просто понять, как сделать так, чтобы дотянуться до Западной Тьмы, не разрушая защиту Эвиала.