Когда они проходили мимо потемневшей от времени статуи, которая стояла на высоком пьедестале, она схватила его за руку.
— Посмотри! — воскликнула она. — Посмотри на эту статую!
Посмотрев на мраморную фигуру, Лахлан перевел взгляд на нее, а потом снова посмотрел на изваяние.
— Ангел как ангел. Что в нем такого особенного? — спросил он, не понимая, что ее так удивило. Она, наверное, не раз видела эту статую, бывая на кладбище.
— Посмотри на его лицо! — не унималась Франсин. — Неужели ты не улавливаешь никакого сходства?
— Нет, Фрэнси, — сказал он, по-прежнему озадаченно глядя на нее.
— Он очень похож на тебя. Святой архангел Михаил — твоя точная копия.
Лахлан крутил головой из стороны в сторону, пытаясь увидеть то, что смогла разглядеть Франсин.
— Мне кажется, что совсем не похож, — сказал он.
— Когда я увидела тебя в первый раз, мне твое лицо почему-то показалось знакомым, — сказала Франсин. — Ты напомнил мне кого-то, но я никак не могла вспомнить, кого именно. А сейчас я поняла, что ты похож на этого архангела.
— Может быть, кто-то из моих предков вдохновил скульптора на создание этой статуи, — усмехнувшись, сказал Лахлан. — Ведь мы сейчас находимся возле самой границы. За последние сто лет эти земли часто переходили из рук в руки.
— Живя на границе, я часто была свидетелем набегов и жестоких стычек, даже когда была еще совсем ребенком, — грустно сказала Франсин. — Через три года после того, как погиб Уилл, Матиас вместе с Оливером Сеймуром, работая рука об руку с Гиллескопом Керром, смогли-таки составить мирный договор, который положил конец самой продолжительной войне между нашими странами.
Подумав о том, что делит ложе с человеком, который еще совсем недавно был врагом ее страны, Франсин почувствовала себя преступницей. Однако она тут же вспомнила, что Матиас как-то сказал ей, что люди должны простить друг другу старые обиды, забыть вражду и ненависть и начать новую жизнь.
Бервик-на-Твиде
Английско-шотландская граница
На рассвете отряд Лахлана покинул замок Бервик. На их пути в Шотландию он был последним оборонительным бастионом, принадлежавшим Англии. Эту крепость построили в том месте, где река Твид впадала в Северное море. Из-за своего стратегически важного местоположения — на границе между двумя странами, которые постоянно находились в состоянии войны, — замок часто переходил из рук в руки.
Несмотря на то что леди Уолсингхем больше не отвечала за организацию праздников и спектаклей, Лахлан по-прежнему заставлял свой маленький отряд скакать во весь опор. Ему хотелось, чтобы последние четыре мили, оставшиеся до церкви Ламбертон, они ехали впереди основного кортежа. Свита принцессы Маргарет, состоявшая из англичан и шотландцев, увеличилась уже до двух тысяч человек.
Лахлан так и не смог узнать имен дворян-заговорщиков, которые поставили себе целью расстроить королевскую свадьбу и разорвать Договор о вечном мире. С тех пор как они покинули замок Беддигфелд в Грентаме, ему не удалось ни на шаг приблизиться к разгадке этой тайны. Встретившись в замке Бервик с Гиллескопом и Оливером Сеймуром, он обсудил с ними положение дел. Лахлан считал, что засаду по дороге в Йорк устроили заговорщики. Оба государственных советника согласились с ним. Вспомнив, что во время Войны Алой и Белой роз в Йоркшире часто поднимались восстания и мятежи против короля, все трое решили, что к этому заговору, скорее всего, причастен герцог Нортумберленд. Однако доказать это они не могли, а имен других заговорщиков не знали.
Подумав и решив, что напавшие на него разбойники были шотландскими наемниками, Лахлан окончательно запутался, не понимая, в каком направлении нужно вести расследование. Может быть, это означает, что в заговоре участвует кто-то из шотландских дворян? Шотландия много лет вела войну, и за это время дворяне, алчущие денег и власти, часто предавали своего короля, переходя на сторону короля Англии.
Размышления Лахлана прервала его маленькая спутница.
— Синьора Грациоли очень злится на вас, лейрд Кинрат, — сказала ему Анжелика. Она ехала на своем маленьком валлийском пони рядом с гнедым конем, на котором восседал Лахлан. Подняв голову, девочка смотрела на него. Ее прелестное кругленькое личико выражало неподдельную тревогу.
— Мой ангел, синьора Грациоли всегда злится на меня, — рассеянно ответил он, продолжая размышлять над тем, что его тревожило. — Не стоит из-за этого волноваться, детка.
Анжелика покачала головой.
— Нет, на этот раз она очень и очень сильно злилась. Я слышала, как она говорила маме, что из-за вас ее тошнит.
Лахлан недоуменно сдвинул брови.
— Твоя няня сказала, что из-за меня ее тошнит? Я не знал, что синьора Грациоли заболела.
Анжелика захихикала.
— Нет-нет, няня здорова. Это маму тошнит. Каждое утро. Это началось, когда мы приехали в замок Бервик.
— Мне никто об этом не сказал, — сказал он, нахмурившись.
В последнее время он начал замечать, что щеки у Франсин утратили привычный румянец и стали бледными, а по вечерам у нее под глазами появляются темные круги. Он не на шутку встревожился, решив, что она переутомилась, ведь ей постоянно приходилось заниматься подготовкой спектаклей и прочих увеселительных мероприятий. Как только они приезжали в какой-нибудь город или деревушку, она сразу принималась за работу. По ночам он убаюкивал ее, держа в своих объятиях, и, засыпая, чувствовал, как ее нежная попка прижимается к его бедрам.
Он уже решил для себя, что после королевской свадьбы не отпустит эту бойкую и деятельную графиню в Англию. Они с Франсин и Анжеликой станут одной семьей, о которой он давно мечтал.
Однако Кинрат не собирался посылать гонца в Лондон, чтобы просить у короля Генриха разрешения на брак с леди Уолсингхем, решив подождать, пока они прибудут на территорию Шотландии и окажутся под властью короля Джеймса.
Франсин пока не готова была признать, что любит его, но со временем обязательно это осознает. Лахлан сделает все возможно и даже невозможное, пройдет семь кругов ада, но не позволит Личестеру увезти ее назад в Англию.
Церковь Ламбертон
Бервикшир, Шотландия
Когда отряд Лахлана, преодолев наконец Великий Северный путь, пересек границу Шотландии, всадникам пришлось замедлить темп движения, чтобы присоединиться к королевскому кортежу. Выстроившись по трое в ряд, они доскакали до церкви Ламбертон, где собрались шотландцы — а их было больше тысячи, — чтобы поприветствовать свою будущую королеву на ее новой родине.
Утро было чудесным. В безоблачном голубом небе ярко светило солнце, горизонт был чист. С Северного моря дул легкий ветерок. Погода в день встречи принцессы Маргарет с ее ликующими подданными обещала быть великолепной. Это было добрым предзнаменованием, сулившим наступление счастливой, мирной жизни.