Убийца разжал руки. Его жертва оставалась в той же позе, только маленький пузырек воздуха вырвался изо рта и устремился к поверхности. Даже мертвое тело Светланы продолжало возбуждать Ковалева. Глядя на нее, он подумал, что, если бы не их последнее, безусловно, самое лучшее, занятие сексом, желание не позволило бы ему так хладнокровно убить эту привлекательную женщину. «А оставлять ее в живых было никак нельзя, – сказал себе Ковалев. – Иначе она точно вспомнила бы московского журналиста, настойчиво интересовавшегося руководством торговой фирмы «Булат». Вспомнила и, уж конечно, не стала бы молчать на следствии. А дальше приметы, словесный портрет, отпечатки пальцев, оставленные мной у нее на квартире». Светлана Богданова была для Ковалева слишком опасным свидетелем, и с самого начала ее судьба была предрешена.
Андрей вытерся махровым полотенцем Светланы и вышел из ванной. Еще двадцать минут у него ушло на то, чтобы одеться, собрать вещи и по возможности стереть отпечатки пальцев. Недопитую бутылку мартини, оба фужера и остатки еды со стола Андрей сложил в найденный на кухне полиэтиленовый пакет. Он постарался полностью уничтожить все следы пребывания здесь постороннего человека.
Прежде чем покинуть квартиру убитой им женщины, Ковалев еще раз заглянул в ванную комнату. Светлана лежала в прежней позе. Ее ноги, согнутые в коленях, возвышались над водой, а левая рука свешивалась с края ванны. Широко раскрытые мертвые глаза все так же смотрели из-под воды в потолок. Осмотрев ванную, Ковалев был вполне удовлетворен: выплеснувшаяся на пол вода и намыленная мочалка должны создать впечатление, что несчастная поскользнулась, ударилась головой и захлебнулась. Налицо трагический несчастный случай. Убийца плотно прикрыл дверь в ванную комнату и вышел из квартиры. Подаренную Светлане в этот вечер коробочку духов, которые она так и не успела распечатать, он унес с собой.
3 сентября, воскресенье, 06.30
Около въезда в охотничье хозяйство Свердловского электромеханического завода остановился грузовой «уазик» с обтянутым брезентом кузовом. Веселившиеся до глубокой ночи заезжие гости в столь ранний час еще крепко спали. Двор охотничьего хозяйства выглядел пустынным, только у одного из домов какой-то человек в накинутой на плечи телогрейке набирал из поленницы дрова. Водитель «уазика» дважды посигналил, чтобы привлечь его внимание. Тут же залаяла выскочившая из будки собака, похожая на лайку, но крупнее ее, скорее всего помесь лайки с овчаркой. Не прекращая лаять, собака устремилась к воротам, закрывающим въезд. С металлическим скрежетом заскользила по толстой проволоке удерживающая собаку цепь. Но на весь производимый собакой шум, кроме человека с дровами, больше никто не обратил внимания.
– Тихо ты! – вяло прикрикнул человек на собаку.
Тем не менее та его отлично поняла и сразу же замолкла. Человек бросил на землю набранную охапку дров и неторопливо направился к воротам.
– Чего надо? – довольно грубо спросил он, подходя ближе.
– Открывай, хозяин, жратву тебе привезли, – высунулся из двери водитель «уазика».
– Какую жратву? Чего ты болтаешь? – наморщившись, спросил человек в телогрейке.
За рулем «уазика» сидел Виталий Рогалев. Рядом с ним, на пассажирском сиденье, расположился Ковалев. Сажин и еще трое его боевиков притаились в закрытом брезентом кузове. Когда мужчина в полушубке приблизился к воротам, Ковалев сразу определил по его лицу, что тот мается с похмелья. Это значительно облегчало задачу, и Ковалев подал знак Рогалеву продолжать разговор в той же манере.
– Ну ты даешь, папаша, не знаешь разве, что сегодня к вам гости должны пожаловать? – разыграл натуральное удивление Виталий.
– Какие гости? Все же еще с пятницы заехали, – человек за воротами в недоумении потер небритый подбородок.
– Те, что приехали, – это Александр Дмитриевич с компанией? – подал голос Ковалев, назвав имя директора «Торгового дома «Булат».
– Ну, да, он, – наморщив лоб, ответил человек в телогрейке. Выпитое накануне мешало ему соображать с нужной скоростью.
– Все правильно, – успокаивающе сказал Ковалев. – Александр Дмитриевич со своей компанией в пятницу должен был приехать, а сегодня еще главный инженер и коммерческий директор подъедут. Может, еще кто с ними будет. Вот нас сюда из продовольственной службы с утра пораньше и послали. Вдруг гостям на вечер продуктов не хватит.
– Из продовольственной службы? – недоверчиво переспросил человек в телогрейке. – Что-то я вас не припомню.
– А ты-то сам, папаша, кто будешь? – снова встрял в разговор Виталий.
– Завхоз я здешний и комендант. Двор, баня, собаки, лошади, опять же тепло в домиках – все на мне.
– Ну раз комендант, так принимай жрачку! – повысил голос Виталий. – А не то мы все прямо тут свалим, нам без разницы. Потом будешь на своем горбу все перетаскивать.
Перспектива самостоятельно перетаскивать привезенные продукты коменданта, видимо, не вдохновила, и он распахнул ворота.
– Ладно, заезжайте, – разрешил он. – Везите все вон к тому домику, – он показал рукой направление, – кухня там.
Рогалев остановил «уазик» около указанного домика. Следом подошел закрывавший ворота комендант. Ковалев уже выбрался из кабины и топтался около кузова.
– Ну, что тут у вас? – подходя к нему, спросил комендант.
– А вот, смотрите сами. – Вместе с комендантом Ковалев обошел машину и откинул брезентовый полог, закрывающий задний борт.
В ту же секунду чьи-то сильные руки схватили коменданта за шиворот и рывком втянули в кузов. От неожиданности тот даже не понял, что произошло. Чья-то крепкая ладонь зажала рот, кто-то вывернул за спину руки. В одно мгновение он потерял возможность шевелиться и мог лишь тупо таращить глаза. То, что увидел комендант, заставило его похолодеть от страха. Страшный человек в надетой на глаза черной шапочке-маске вытащил откуда-то из-под бортовой скамьи длинное шило и уколол его острием нижнее веко коменданта. Стальная игла царапнула кожу, и капелька крови скатилась по щеке. Весь хмель у него мгновенно прошел, остались только ужас и непонимание того, что с ним хотят сделать. Он готов был на все, что угодно, лишь бы его скорее отпустили, но отпускать коменданта пока никто не собирался.
Еще с Афгана Илья Сажин освоил технику проведения допросов с применением силы. Теперь бывший прапорщик знал, что острие шила, нацеленное в глаз, развязывает язык гораздо лучше и быстрее, чем нож, приставленный к горлу. Уже через секунду комендант охотничьего хозяйства, отвечая на вопросы Сажина, подробно объяснял, в каком домике остановились приехавшие гости. Боевики без труда узнали, какое гости привезли с собой оружие и где они его хранят. Последний вопрос Сажина касался внутренней планировки гостевого дома. Когда Сажин выяснил все, что ему было нужно, коменданта тут же удавили капроновым шнуром. Командир боевиков теперь старался действовать по принципу: меньше людей – меньше проблем. Труп оставили в кузове машины. Сажин осторожно выглянул наружу и показал наблюдавшему за двором Ковалеву, к какому домику следует подъехать.