Все вроде бы у нас шло хорошо, но в один прекрасный день в мою судьбу вмешались непредвиденные обстоятельства. В результате моя спокойная и благоустроенная жизнь, подобно автомобилю, управляемому чокнутым водителем, понеслась, неудержимо наращивая скорость, в совершенно неожиданном для меня направлении.
Случилось это в начале двадцатых чисел мая. Как обычно я появился на работе в половине восьмого. В офисе, кроме Татьяны, никого не было – Варвара с утра собиралась отправиться в банк по каким-то очень важным и неотложным делам. Прием посетителей должен был начаться только через полтора часа, поэтому в моем распоряжении было достаточно времени, чтобы выпить чашечку ароматного кофе под ненавязчивый щебет Танечки и подзарядиться от источника Силы. К тому же секретарша должна была обратить мое особенное внимание на некоторых записанных на сегодняшний день клиентов, относящихся к категории VIP. Я сам попросил ее как-то об этой услуге, поскольку слабо ориентировался в современном российском бомонде и, кроме высшего руководства страны и неувядающего Иосифа Давыдовича, мало кого знал. Впрочем, ни президент с премьер-министром, ни уважаемый певец пока не удостоили своими визитами мое скромное заведение.
Едва ступив на порог офиса, я почувствовал что-то неладное. Татьяна сидела за своим рабочим столом, уставившись широко распахнутыми глазищами в неопределенную точку, и на явление босса не обратила никакого внимания.
– Таня, Танечка, – негромко позвал я. – Что с тобой?
Но девушка продолжала витать в каких-то известных ей одной Эмпиреях. Несомненно, она находилась в состоянии глубочайшей прострации и никак не реагировала на внешние раздражители.
«Интересненько, – подумал я. – Что же такое, девонька, тебя заставило впасть в такой глубокий ступор?»
Я хотел, было, подойти к ней, чтобы привести в чувство, но тут из-за полуоткрытой двери моего кабинета раздался громкий мужской голос:
– Андрей Николаевич, оставьте в покое девушку! Пусть она отдыхает, пока мы с вами тут будем беседы беседовать.
Откровенно говоря, поначалу я слегка растерялся, но все-таки еще больше рассердился. Еще бы – какой-то неизвестный тип сотворил с моей секретаршей непонятно что, потом забрался в мой кабинет и, даже не поинтересовавшись, хочу я этого или нет, собирается со мной «беседы беседовать». Вот же наглец!
С самыми решительными намерениями я направился в сторону своего кабинета. Сейчас я его отсюда выпровожу с треском. Но, подойдя к двери, малость поостыл. Неординарное состояние моей сотрудницы неожиданно навело меня на кое-какие размышления, касательно незваного посетителя. Вполне вероятно, что за дверью скрывается могучий гипнотизер, которому два пальца об асфальт взять под контроль не только секретаршу, но и меня самого. Поэтому прежде чем распахнуть дверь и войти, я скользнул в астрал, для которого не существует ни дверей, ни стен, ни прочих физических преград, и устремил свое сознание к неведомой мне личности. Но ничего хорошего из этой затеи не получилось. Да, мои астральные синапсы отмечали наличие человека в кабинете, я даже ясно «видел» его энергетическую оболочку, но проникнуть в сознание чужака мне так и не удалось. Вместо живой, если можно так выразиться, астральной плоти внутри кокона сверкала и переливалась ртутным блеском неведомая мне субстанция. Я пытался пробиться к сознанию «гостя» через эту загадочную субстанцию. Но все мои старания были напрасными. Создавалось ощущение, что я натыкаюсь на абсолютно гладкую упругую стену, которую, в принципе, невозможно пробить. Пассивная защита, иначе не назовешь, поскольку никакой ответной реакции на мои действия не последовало.
В реальную действительность меня вернул ехидный смешок из-за двери:
– Полноте, Андрей Николаевич, ерундой заниматься! К вам гость, а вы его чуть ли не как самого Буонапарте встречаете. Как там у классика: «Ахти, ребята, вор!..» Уверяю вас, молодой человек, мой ментальный блок вам не по зубам. Успокойтесь, пожалуйста, и не транжирьте драгоценный апейрон, он вам еще ой как пригодится.
Если кто-то подумал, что я вот вдруг так сразу взял да успокоился, он глубоко заблуждается. Сказать, что я был зол – ничего не сказать. Я весь кипел от злости и бессилия. Собирался тут же ворваться в кабинет и выдворить нахала за его пределы посредством грубой физической силы, широко распахнул дверь и тут же нарвался на веселый ироничный взгляд ярких синих глаз.
– Добро пожаловать, дорогой Андрей Николаевич! Проходите, не стесняйтесь!
Мало того, что какой-то невоспитанный тип, загипнотизировав мою секретаршу, самым бесцеремонным образом вваливается в мой кабинет и не без удобства устраивается в моем кресле, так он меня же еще и приглашает в мои же владения. Я был в полушаге от того, чтобы взорваться и наброситься на незваного визитера, но неожиданно сообразил, что меня попросту провоцируют. Для чего и кому это нужно – второй вопрос, однако факт неприкрытой провокации налицо. Получается, если я сейчас возьму за шкирку этого парня и выдворю (выдворю ли?) за порог, то совершу именно те действия, которых от меня ждут. Значит, вопреки уязвленной гордости и собственным амбициям следует поступать как-то иначе. Не стоит также забывать о том, что, согласно мнению самых авторитетных психологов, гнев – советчик никудышный.
Поэтому вместо того, чтобы наброситься с кулаками на человека, чья вина заключается лишь в том, что он без спросу ввалился ко мне в кабинет и занял мое кресло, я застыл, как изваяние, немного отдышался и, в свою очередь, одарил посетителя самой широченной улыбкой, на какую был способен. Эко это у меня вдруг лихо получилось! Вот она – софистика в действии, другими словами – феноменальная способность человеческой натуры переворачивать факты с ног на голову в тех случаях, когда это ей выгодно или некуда деваться. Только что этот, мягко говоря, нескромный типус был мне едва ли не заклятым врагом, теперь мой гибкий разум нашел кучу аргументов в пользу того, чтобы не опошлять встречу со странным незнакомцем банальным мордобоем. К тому же, судя по его самоуверенному виду, неизвестно в чью пользу закончилась бы эта несостоявшаяся схватка. Я хоть и бывший профессиональный военный, но, фигурально выражаясь, бездумно подставлять голову под пули не намерен.
– Здравствуйте, уважаемый!.. Э?..
– Аполлинарий Митрофанович Невструев, – встрепенулся мужчина. – Называйте меня – Аполлинарий Митрофанович, а… – махнул он рукой, вроде как – гулять, так гулять, – для вас, Андрей Николаевич, я просто – Митрофаныч. С сегодняшнего дня я ваш куратор.
– Куратор, значит, – удивлению моему не было предела. – И в чем же, позвольте узнать, будет заключаться ваша кураторская деятельность?
– Со временем все узнаете, Андрей Николаевич, – произнес незнакомец и с интересом уставился на меня.
На мой взгляд, пауза затянулась и, чтобы хоть как-то вывести гостя из созерцательного состояния, я бухнул, вполне вероятно, невпопад:
– Гм… странное у вас, однако, имя, Аполлинарий Митрофанович. Вам не кажется?
– Не кажется, – процедил сквозь зубы гость, давая понять, что данная тема на этом закрыта.